Бамби пошмыгал носом, осмотрелся так, будто только что оказался на двухметровой глубине: Ну она… встречалась с одним парнем, тоже лисом.

Шариков: Богдан его звали.

Бамби: Да, этот Богдан задолжал нам деньги, карточный долг. Мы его трясли, как сукину дочь, квартиру ему переворачивали. Но там сумма крупная была. И как-то этот лис приходит к нам и говорит, что Малышка хочет… расплатиться с нами, чтобы мы отстали от него. Мы… ну, она горячая была, мы не против… простите… Но всё-таки лис — как бы не обманул. Решили пустить их к себе в VIP-комнату. Мы тусили, нюхали порох, потом… Младший и Богдан вышли прикупить пороха у знакомого, мы с вашей дочерью остались вдвоём… И потом мы… как-то с ней…

Зорга кивнул: Да, ты трахнул мою дочь. Ну, бывает. Но я прожил долгую жизнь, юноша и знаю, что от секса-то… (он усмехнулся, глядя пустыми глазами куда-то вдаль) зверей в морг не отправляют.

Бамби слушал крота, но так боялся его (тем более, глядя снизу-вверх), что почти не понимал его слов и лишь послушно кивал: Ага… ну… понял. Ну… я с ней осторожен был. Честно. Я знаю, с бабами я, может… (он нервно покосился на Ласку) и не всегда хорошо поступал. Но вашу-то дочь я знаю; а вы зверь уважаемый. А Косой не знал. Думал — она баба обычная.

Шариков: Как она покинула клуб?

Ласка: Через проход. (она подмигнула оленю, который повернулся на её голос) Тот, что ты показывал мне, да?

Бамби: Я ж… Природой клянусь, не думал, что так получится. Да это как аттракцион был. Просто горка. И вот мы уже на улице. Без шума, без всего, понимаете? И как-то она меня раззадорила, что я решил решётку-то открыть, показать ей. И мы друг за другом спустились. Потом с Младшим созвонились, у машины моей встретились. Ну и там… ещё раз… короче.

Шариков: Вчетвером?

Бамби: Не, Богдан просто сидел рядом. Мы говорили, чтоб он съ*бался, но ваша дочь сказала, что он должен смотреть.

Кроту уже начало надоедать выслушивать истории про то, как трахали его дочь. Но для полноценного следствия это было необходимо. Тут и прокурор в виде его самого. И Шариков — служитель закона, адвокат. И верный палач Зорги, с Береттой92 в кобуре.

Бамби: Младший сказал, что хочет потрахаться с ветерком. Я тоже был не против покататься. А Младший обдолбан был больше нашего и, вообще мало что соображал. Я веду, Богдан со мной, спереди. А Косой там с вашей дочерью… Я только немного в зеркало мог видеть. Он ей клык показывал. Этот ваш… у папы взял. Для него эта херня была важна, этот клык. Они начали барахтаться, но по звукам у них не очень-то получалось. И… Младшего начало это злить, у него были сложные отношения с бабами. И природой бог не наградил. Тут уж извините. Ничего не поделаешь. Но Зи не удержалась, как-то… как-то странно сравнила размеры его хера и волчьего клыка, якобы… И он очень… расстроился. Не смог. Малышка Зи на задоре, продолжает отпускать колкости. Потом она закричала, весь салон в крови. Богдан полез защищать её, а Младший накинулся с этим своим клыком и на него тоже. Это было дело нескольких секунд, господин Зорга. Он выбросил её из машины. Я попытался затормозить, тачку начало вилять. Мы чуть не разбились.

Зорга: Но вы не вернулись проверить. Отчего же? Быть может, моя дочь была жива.

Бамби кивнул, порох потихоньку отпускал; он приходил в себя и начинал осознавать, чего тут наговорил: Да… не проверили. А он же… Младший сказал, что нас — того.

Ласка: И тебя тоже? Друга своего завалил бы?

Бамби пожал плечами, стекленели его глаза: Меня-то, может, и нет. А вот Богдан пересрал знатно. Младший такого ему наговорил.

Теперь понятно, подумал Шариков, отчего этот рыжий бес без оглядки кинулся под поезд.

Зорга: Впрочем, ладно. Спасибо за помощь, юноша. Наш уговор остаётся в силе. (крот развернулся и направился к кадиллаку) Побудьте пока здесь. Вас посторожат.

И чтобы оленю не было одиноко, спустя мгновение из лесного мрака на него упал заяц Косой-Младший. Игуаны обступили яму и лязгнули Калашами в безволосых лапах.

Зорга: Теперь, если ты продолжишь чудить — мои игуаны будут тарабанить твоего сына до тех пор, пока его жопа не расширится до размеров твоего клыка. Опусти оружие, сукин сын. Я прижал тебя к стенке.

Косой нахмурился. Обернулся на комиссара. Голова его, вдруг, сделалась тяжёлой. Уши бессильно опустились на голову. Заяц опустил пистолет, вновь обернулся на комиссара. Но вновь поддержки в его взгляде не нашёл.

Зорга заметил это: Возможно, комиссар, вы хотели бы вмешаться?

Лосев хотел было ответить, но вдруг что-то предательски попало ему в горло; он прокашлялся, бегло глянул на крота: Нет.

Косой: Ты шшшт…

Лосев вскинул копыта к груди и отступил: Разбирайтесь сами, но я твою дочь, Зорга, не трогал…

Косой схватил комиссара за грудки и попытался тряхнуть его; но очень уж они отличались размерами, отчего попытки зайца наехать на лося выглядели смешно: Ах ты, гнида, с-с-сука, сучара! Предатель!

А что комиссару было делать? Зорга был ровней мэру. И хотел получить от зайца то, что причитается — расплату за преступление его сына.

И если бы он принял сторону мэра — то следовало убить троих зверей, стоящих теперь напротив них. А если придерживаться весьма справедливой позиции крота — то избавиться следовало лишь от одного наглого жадного озлобленного зверька.

Когда запал мэра иссяк, он понял. Вечно непобедимый заяц понял, что оказался в западне.

Зорга: Ну что, Косой. Это между нами. Твой ребёнок убил моего. Нужно что-то решать.

Косой: Скажи, чего хочешь. Только сына не трожь.

Зорга: Я хочу твою должность.

Комиссар ждал этой фразы. Конечно. Зорга мог попросить только этого, потому как больше у зайца ничего и не было. Только должность мэра этого гнилого городка и всё (законное и нет), что к ней прилагалось.

Косой быстро дышал и медленно пятился к машине: Город мой хочешь? Думаешь, у тебя получится лучше? Да блядский Зверск без меня развалится на куски!

Теперь и Зорга достал из-за спины пистолет. Следом за ним — Шариков извлёк из кобуры свой старый плохо стреляющий наган.

Зорга: Подошёл сюда. Давай.

Лосев: Господин Зорга, это совсем не обязательно…

Косой безвольно сделал шаг вперёд, затем ещё, вернулся на то