Сегодня им везло: до конца сорнякового поля оставались считаные метры. Вон уже и улица виднеется, и где-то там, получается, совсем близко склад Вадима и его подельника, Кондрата… если маркитант, конечно, не соврал. Скоро придется развязать пленника, чтобы не вызывать подозрений у его прихвостней, и старательно разыгрывать из себя хозяев Арены, ищущих новое «мясо» для своих игрищ. Разведчик поежился, невольно представив, как Захар выходит в центр круга и схватывается с каким-нибудь кио, зрители-мерзавцы радостно орут и обмениваются золотом, провиантом, оружием… словом, всем, что стояло на кону. Дружинник до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что эта проклятая Арена – не плод маркитантской фантазии, а вполне реальное место, где одни вполне реальные живые существа бьются с другими, не менее реальными существами за право и дальше оставаться частью реальности. Этакая московская Зона в миниатюре.

«А, может, где-то там, за пределами нашего понимания, есть те, кто так же ставит и на нас, смертных? – подумал Игорь, закатив глаза к небу. – Для нас это все – вечный бой за право остаться в живых, а для них – обычные игры…»

От таких мыслей голова начинала раскалываться, и дружинник невольно поморщился, ругая себя за недопустимую расхлябанность.

«Нашел же время! Под ногами – неверная земля московской Зоны, а он в облаках витает!»

Не до философии сейчас было, совсем не до нее. Подобными вопросами лучше задаваться потом, сидя с Захаром, живым и здоровым, на пригорке у родной хаты. Впрочем, и тогда будет не до размышлений. Что, в принципе, правильно: у дружинников голова должна не об устройстве мира болеть, а о том, как бы ловчее с нео расправиться, самому уцелеть да еще и собратьев уберечь от вражеской дубины.

– Стой! Стой, сволочь! – вдруг услышал дружинник голос компаньона.

Крики нейроманта вернули его в реальный мир, и разведчик недоуменно уставился на улепетывающую крысособаку.

– Ах, ты!.. – воскликнул Громобой и хохотнул, глядя убегающей твари вслед. – Одна, мерзавка! Приблудилась, что ли? Или последняя из той стаи, на которую мы вчера наткнулись?

– Да кто ж теперь разберет? – пробормотал Игорь.

Крысособака бежала, не жалея лап. Их разделяло уже метров десять, не меньше, как вдруг яркая синяя вспышка озарила горизонт. Спутники на мгновение зажмурились, а когда открыли глаза вновь, твари уже и след простыл.

– Куда она подевалась? – недоуменно пробормотал дружинник.

Еще больше он удивился, когда Громобой вдруг опрометью бросился к тому месту, где пропала крысособака.

– Ты куда? – воскликнул Игорь, недоуменно глядя соратнику вслед.

– Куда-куда… – бросил нейромант на ходу. – Запасы пополнять, куда ж еще?

Пробежав метра три, бородач остановился, а потом размахнулся и бросил вперед… что? Дружинник разглядеть не успел, хоть и смотрел во все глаза. Новая синяя вспышка едва ли не ослепила разведчика. Хлопая глазами в отчаянной попытке проморгаться, Игорь увидел, как Громобой, согнувшись в три погибели, бродит вдоль границы сорнякового поля. Подойдя ближе, дружинник увидел, что нейромант собирает…

– Патроны? – спросил он, ошарашенно глядя себе под ноги. – Но откуда их столько взялось?

– Эх, ты! А вроде ж ученый! – фыркнул Громобой. – Это ж Синее Поле Смерти! Не проходили, что ли, на уроках ваших?

– Но… где его границы? – Игорь уставился на пространство перед собой.

– А ты приглядись повнимательней. По-прежнему не видишь?

Дружинник последовал совету нейроманта, и не зря: присмотревшись, он обнаружил, что воздух впереди отливает синевой, будто Игорь глядел через пелену тумана. Как и всякое Поле Смерти, это представляло собой полусферу, расположенную срезом вниз. По дороге из Кремля в Строгино дружинник уже видел Красное и Черное, а вот с Синим сталкивался впервые… и, честно говоря, если бы не Громобой, вполне мог просмотреть, где оно начинается.

«И сгинул бы, как та крысособака. А какой-нибудь деятельный путник швырнул бы следом патрон, как вот Громобой, и неплохо так нажился б!.. Нет, все-таки, мне еще действительно учиться и учиться… не только вслушиваться, но и всматриваться в Зону!»

Патронов из крысособаки получилось не то чтобы очень много, но, сколько б ни получилось, пришли эти боеприпасы из ниоткуда, а, значит, были вдвойне ценны.

– Надо бы запомнить место, – сказал Громобой, выпрямляясь и озираясь по сторонам – видимо, присматривал ориентиры на будущее.

Его пристальный взгляд скользил по окрестностям до тех пор, пока не остановился на Вадиме. Маркитант, почуяв неладное, заерзал в своих путах.

– Ну, ты понял, да? Если обманешь – в Синее Поле брошу, – строго сказал нейромант.

– Да не собираюсь я… – начал было торгаш, но Громобой поднял руку, призывая его к молчанию.

– Вот и посмотрим. Я тебя предупредил. Чего нам, вправду, зазря предателя переводить? Лучше его на боеприпасы пустим…

Он двинулся в обход Поля, пристально глядя себе под ноги – то ли боялся пересечь границу и сгинуть, то ли надеялся, что еще не все патроны собрал. Игорю и «Рексу» не оставалось ничего другого, кроме как последовать за нейромантом.

Они обошли смертоубийственную полусферу кругом – благо, от правой границы до ближайшего здания было достаточное расстояние, чтобы даже «Рекс» протиснулся – и остановились у полуразрушенной многоэтажки, дабы определиться с планами.

– И где же твой склад? – уточнил Игорь, покосившись в сторону Вадима.

– Прямо по курсу, с километр буквально, – отозвался маркитант.

– Тогда развязываем? – вопросительно посмотрел на компаньона дружинник. – Потому что дальше уже могут приметить.

– Ну что, мразь, обещаешь себя хорошо вести? – спросил Громобой, хмуро глядя на торгаша.

– Обещаю, – буркнул Вадим.

Наверное, в те минуты он мог поклясться в чем угодно – уж слишком хотел наконец избавиться от пут и коснуться подошвами ботинок твердой почвы. Игорь его прекрасно понимал: он ведь и сам относительно недавно побывал в плену у нео. Это, к слову, очень походило на встречу с аспидом: в обоих случаях ему хотелось лишь одного – любым способом вернуть себе возможность самолично управлять своим телом. И когда этот момент наконец наступал, Игорь испытывал подлинное наслаждение.

Вот и Вадим, едва Громобой разобрался с его путами, живо спустился на землю и с видимым удовольствием принялся разминать затекшие конечности. Игорь стоял поблизости и потому отчетливо слышал, как хрустят кости опального маркитанта.

– Смотри, я предупредил, – напомнил нейромант. – Синее Поле – вон оно, только повод дай!..

– Я понял, понял, – буркнул торгаш, продолжая нехитрую разминку.

Такой небрежный ответ Громобоя явно не устроил; в один момент оказавшись рядом с маркитантом, он прошипел ему в мигом побледневшее лицо: