С погодой байкерам повезло, день выдался по-летнему теплый и солнечный. Праздношатающийся народ массово покупал черные майки с пугающими эмблемами различных мотоклубов и тут же облачался в обновы.

Мы выбрали стратегически выгодную позицию на небольшом пригорке, сели на травку, уже примятую колесами мотоциклов и кое-где политую машинным маслом, и, потягивая принесенное с собой баночное пойло, пассивно поучаствовали в происходящем. Справа от нас на краю травяного поля бойко торговали холодным пивом, горячим шашлыком и сосисками. Прямо перед нами возвышалась сцена, на которой под аккомпанемент обнаженных по пояс длинноволосых рокеров выворачивали друг другу руки дюжие армрестлеры. Слева кузнечиками скакали по рукотворным холмам мотокроссмены.

– Хорошо прыгают! Пойдем посмотрим поближе, – заинтересовалась Ирка.

В медленно перетекающей туда-сюда густой толпе полуобнаженных мускулистых девиц, длинноволосых парней в косухах и веселеньких майках с черепами и костями, пожилых пузатых байкеров, одетых в основном в татуировки, и разномастных зевак мы проследовали к трассе мотокросса. Безжалостно расталкивая локтями голые пивные животы, Ирка пробилась в первый ряд и подтащила туда же меня.

Мотокроссмены, кажущиеся в своих трепещущих на ветру ярких фуфайках худенькими и легкими, бабочками взлетали над холмами-трамплинами.

– Хлипкие какие-то байки, – в режиме вопля сообщила мне свое мнение Ирка.

– А ревут дай боже! – проорала я в ответ.

Отчасти заглушая рычание моторов, над полем несся зычный рев комментатора: «Впереди девяносто девятый! Это мастер спорта из Ростова Виктор Расторгуев! Спортсмен выступает на мотоцикле фирмы «Хонда»! За ним идет номер восьмой…»

– Какой там восьмой, да он вообще без номера! – громко возмутилась Ирка.

– Он еще и без мотоцикла, – заметила я.

С холма на толпу зрителей стремглав несся пешеход в кожаной куртке с заклепками. Заклепки сияли, физиономия пешехода тоже, в вытянутых руках странный кроссмен держал красную палку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся ножкой пластмассового стула. Комментатор оторопело заткнулся, музыка захлебнулась, публика замолчала, и в относительной тишине слышен был только рев мотоциклетных двигателей и громкое «Дыр-др-др!», издаваемое человеком с палкой. Урча, он плавно вписался в крутой поворот у ограждения и резво помчался дальше. В толпе кто-то неуверенно хохотнул. Из мертвой зоны внутри трассы наперерез летящему с холма мотоциклу побежал, размахивая руками, мужик в спортивном костюме. Гонка застопорилась, мотоциклисты разворачивали своих буцефалов, стальные кони живописно вставали на дыбы и падали.

– Смешались в кучу кони, люди, – ошалело проговорила я.

Перепрыгивая через ограждение, на трассу выскакивали охранники. Парня с палкой не без труда загнали в ложбину между холмами, окружили, отняли фрагмент стула и поволокли к подъехавшей «Скорой». Упрямец продолжал выкрикивать в толпу «Дыр-др-др!» и «Бип-бип! «и зловредно тормозил ногами.

– Свихнулся, – сказал кто-то.

– Ага, – согласилась Ирка, оборачиваясь ко мне. – У тебя в сумке найдется еще банка-другая? Давай выпьем, а? За его здоровье.

– По-моему, поздно, – с сомнением сказала я. – О его здоровье теперь психиатры хлопотать будут. – Но банки с виски-колой из сумки все-таки достала.

Утром Зина, не откладывая дела в долгий ящик, повезла Дона знакомиться с ее родителями. Самоуверенная кузина не сомневалась, что нашла свое счастье. Я в очередной раз с грустью подумала о бедной Ирке и вспомнила свою вчерашнюю клятву разобраться с Монтиком.

Обещания надо выполнять. Проводив Зину с Доном, я взяла ручку, лист бумаги и записала все, что мне было известно о Монте Уокере, он же Сергей Максимов. Получилось, что, кроме паспортных данных, я не знаю о нем почти ничего.

Итак, Максимов Сергей Петрович, 1969 года рождения, русский. Образование высшее, последнее место работы – фирма «Мишень», референт генерального директора. В совершенстве знает английский язык, ни черта не понимает в женщинах, иначе не бросил бы Ирку. Стоп, эмоции в сторону, вернемся к фактам.

Я внимательно перечитала написанное, и у меня возникло два вопроса. Первый: где Максимов так хорошо выучил английский? Неужто на истфаке Кубанского университета? Не верю, сама там училась, да еще на филологическом, а паст перфект от презент континиуса на трезвую голову не отличу.

Второй вопрос: что за странное отношение у нашего героя-любовника к Ирке? В чем в чем, а в мужиках в отличие от временных форм английских глаголов я немного разбираюсь и потому утверждаю со всей ответственностью: до нашего общего с Монтиком-Сержиком похода в его родные пенаты на улицу Трудовых Подвигов, десять, он смотрел на Ирку одними глазами, а вот после – совсем другими. Просто оборотень какой-то!

Секундочку, похоже, это важно… Я поймала ускользающую мысль, снова посмотрела в бумажку: кажется, эти вопросы можно решать как систему линейных уравнений!

Я напряглась, вспоминая школьный курс алгебры и университетский логики, и наконец додумалась до следующего вывода: англоязычный Монтик Ирку любил, русскоязычный – терпеть не мог, а водоразделом между этими двумя состояниями был обморок, последовавший за ударом по голове.

В моем мозгу вялой улиткой шевельнулась догадка. Чтобы проверить ее, я позвонила университетской приятельнице, переквалифицировавшейся из филологов в экстрасенсы.

– Привет бойцам невидимого фронта! – Даже не видя Ляльку, я могла представить, как она поморщилась.

– Чтоб ты знала, бойцы невидимого фронта – это чекисты, – сказала Лялька. – А я форчунтеллер-дивинатор.

– Кто?!

– Ты вроде учила английский? «Форчунтеллер» – это в переводе на русский «гадалка», «дивинатор» – «прорицатель».

– Ты, стало быть, опять переквалифицировалась? – огорчилась я. – Помнится, в последнюю нашу встречу ты представлялась экстрасенсом-спиритуалистом.

– Могу и спиритуалистом, – согласилась Лялька.

В трубке что-то захрустело.

– Говори громче, на линии помехи. – Я повысила голос.

– Эт не помехи, эт я щай ш шушками пью, – прошамкала Лялька.

– А, тогда приятного аппетита, – пожелала я ей. – Слышь, Лялек, проконсультируй меня как специалист по части переселения душ! У меня тут метафизическая задачка с двумя неизвестными.

– Рашшкажывай!

– Жначит, так, – дефект речи оказался заразителен. – Тьфу, так, значит… Похоже, один мой знакомый то и дело забывает свою текущую жизнь, а взамен вспоминает предыдущую. Потом, наоборот, напрочь забывает прошлое воплощение и вспоминает нынешнее. Потом снова это забывает, а то вспоминает – так и болтается, как дерьмо в проруби, миль пардон за сравнение… Скажи, такое возможно?

– Все возможно. – По восстановленной дикции чувствовалось, что Лялька с сушками расправилась. – К примеру, человек может вспомнить предыдущее воплощение под гипнозом и позабыть его, очнувшись. Еще у буддистов, знаю, есть специальные мысленные упражнения, позволяющие оживить память прошлого. Но описываемый тобой случай, конечно, весьма своеобразен. Ну что я могу сказать? Понимаешь, подключение ментального потока к космическому каналу…