— Сейчас должно быть лирическое вступление, которое закончится словами: «Но вы с ним не пара и бла-бла»

Рос вздохнул и закатил глаза. Молчал, неуверенно шаркал ногой по снегу, будто не мог подобрать нужные слова после моего уточнения. Ну, что ж, если Миша не захотел сказать мне правду в лицо, то зачем утруждать еще и его друга?

— Да расслабься ты, — я даже нашла в себе силы улыбнуться. — Все поняла, не глупая. Просто скажи ему… нет, ничего не говори.

Развернулась и шагнула к дому. Слезинка успела скатиться по щеке, смахнула ее дрожащей рукой и злилась, что не могу держать себя в руках.

— Да твою мать, подожди! — взревел он, больно вцепился пальцами в плечо и вынудил дерзким движением повернуться к нему лицом.

— Слушай, ты! — Толик выскочил из дома и кинулся мне на помощь. — Отпусти ее, — сталь в его голосе оказалась бальзамом на душу.

— Рос, ты совсем уже с головой не дружишь, — к нам подбежала Ниська. — Егор тебе по башке игрушкой треснул вчера, что ли?

Толик выдернул меня из цепкого захвата мужчины и приобнял, давая понять, что не даст в обиду.

— Забирай свою сестру и проваливай, — жестко отрезал друг.

— Да я не… — он попытался оправдаться, но его молниеносно перебила рыжая:

— Лучше молчи, — прошипела и со вздохом посмотрела на меня. — Говорила же тебе, надо держать язык за зубами.

Рос застонал, словно его накрыло резкой зубной болью. Я пожала плечами, не стала ничего объяснять, пускай сам расскажет сестре правду. Мне хотелось поскорее оказаться в тепле.

— Пойдем, нечего соседям показывать бесплатное кино, — предложила и ушла в дом.

По звукам шагов поняла, что остальные пошли следом. Оказавшись на кухне, включила чайник и грелась около плиты, руки дрожали. Увидела, как Анисья уселась, но ее брат был иного мнения:

— Собирайся, — приказал он, ясно давая понять — возражения не принимаются.

Отвернулась и делала вид, словно вытираю стол, на самом же деле мне стало неловко. Искала любой повод прибраться, лишь бы не встречаться взглядом с Росом. Теперь, когда успокоилась, наш с ним разговор показался странным. Не дала толком мужчине высказаться, по сути, навязала ему свои размышления. Мало того, поверила в них и приняла как истину. А что, если он хотел сказать что-то другое? Объяснить, почему на самом деле не приехал Миша, а я накинулась на него, как… истеричка. Поразившись, тяжело вздохнула и налила в чашку кипяток. Нахмурилась. М-да. Гостеприимство из меня так и прет!

— Может, чай или кофе? — развернулась, нашла в себе силы посмотреть прямо в глаза Ростислава.

Похоже, он так же недоумевал и чувствовал себя не в своей тарелке. Оперся о дверной косяк, словно вот-вот собирался сбежать.

— Нет, спасибо, — сухо ответил.

Я пожала плечами. Мне то что. Поставила кружку на стол и уселась. Толик стоял со скрещенными руками около окна. Пристально следил за братом Ниськи, будто опасался, что тот снова станет распускать руки.

Украдкой поглядывая на мужчину, попыталась детальнее рассмотреть его внешность. Ниська оказалась не права, утверждая, что ее брат по сравнению с Толиком просто дохляк. На нем были надеты лишь вязанный серый свитер и джинсы. Я четко могла разглядеть подтянутое тело и в полной мере оценить широкую грудь. Глаза оставались холодными и отстраненными, в них не было доверия к окружающим. На губах застыла едва различимая усмешка, больше похожая на оскал. Короткие, темные волосы торчали в творческом беспорядке, прибавляя ему легкой неотесанности. Несомненно, Рос привлекательный мужчина, но я невольно сравнивала его с Мишей и понимала, что тоскую без него.

— Лера, — после долгого молчания заговорил он.

Заинтересовано обернулась к нему. Друг шагнул вперед, Рос хмыкнул, но никак не прокомментировал это.

— Поедешь с нами или…

— Я ее сам подвезу, — отчеканил Толик, не дав мне шанса ответить.

— Я не тебя спрашивал. Ты вообще кто такой? — пренебрежительный тон никак не располагал к приятному знакомству.

Возможно, рыжая не врала и ее брат — тиран? Качать права в чужом доме как-то совсем не этично.

— Это Толик. Если тебе любопытно, он меня спас, — Ниська появилась неожиданно.

Поскольку ее брат загораживал собой проход, она изловчилась поднырнуть под его руку и уже сидела рядом со мной. С лица Роса в этот момент сошли все краски. В глазах появилось узнавание. Получается, Миша ничего не забыл рассказать.

— Ну, да. Должен был догадаться, — кашлянул, словно ему было неловко.

Двинулся вперед, я повернулась на стуле и увидела, как он подошел к Толику, протянул ладонь.

— Спасибо, мужик, — друг охотно пожил руку. — Я ценю твой поступок и теперь в долгу. Если что-либо понадобится — обращайся.

Мы с Ниськой уже успели свободно выдохнуть, как вдруг Толик ответил:

— Думаешь, я увидел городскую девчонку и ради выгоды решил подмазаться?

Я застонала. Блин, ну почему он такой гордый и не может просто принять искренние слова?

— Не знаю, что ты там решил, но будь я на твоем месте…

— Ты не на моем, поэтому благодарность оставь при себе, мне помощь не нужна, сам справлюсь.

— Да как пожелаешь.

Рос не настаивал. На его губах появилась улыбка, показавшаяся очень странной. Он что, ждал подобного ответа или наоборот? Совсем запутавшись, допила чай и решила не беспокоить друга, пускай даже ему мое решение не придется по вкусу.

— Толь, я с ними поеду.

Как и думала, он поджал губы и испепелял меня взглядом. Не стал спорить, со мной это бесполезно.

В комнате родителей застелила кровать, забрала телефон и поплелась собирать вещи. Переоделась, причесалась. Возвращаться к себе в квартиру не было никакого желания. Мама ничего не упомянула про Витю, и я даже рискнула понадеяться, что он отстал от меня. Правда, верилось с огромной натяжкой. Скорее затаился и выжидает удобный момент.

— Все, я готова, — вышла в коридор и бросила сумку на пол.

— Жду в машине, — Рос не попрощался с Толиком, просто развернулся и ушел.

Ниська подошла к другу и вскинула голову. Я всячески уговаривала себя отвернуться и дать им шанс на уединение, но внутреннее любопытство так и зашкаливало.

— Какой же ты упертый баран!

Я обулась, надела куртку и, схватив сумку, выскочила во двор. Пускай поговорят наедине. Рос стоял неподалеку со спрятанными в передние карманы джинсов руками. И не холодно же ему!

— А где моя малая? — заметив меня, он нахмурился.

— Прощается.

Мужчина сузил глаза, хмыкнул. Забрал из моих рук сумку, хотя она была совсем не тяжелой. Настал неловкий момент молчания, обстановка накалялась. Я не знала, о чем говорить, а спрашивать про Мишу побоялась.