— Какая же ты неугомонная, — сонно проворчал Миша.

Обнял меня, теснее прижимая к себе. Он щекотал шею горячим дыханием, из-за чего по коже пробежали мурашки. Я испытала восторг и разочарование одновременно. Конечно, эгоистичная сторона ликовала, теперь можно сполна насладиться крепкими объятиями! А другая сторона, более правильная, давила мне на совесть. Миша проснулся, а мог дальше спать, как младенец.

— Прости, — мне действительно было стыдно, но ехидный голос так и твердил: «Ты же сама этого хотела!»

— Не то, чтобы я жаловался, — он зевнул и поцеловал меня в макушку. — Ты не спала еще?

— Неа, — голос вышел совсем расстроенный. — Просто я так сильно… — я умолкла, правильные слова не смогла подобрать.

— Волнуешься за отца? Не стоит, он в хорошей больнице, пулю вытащили, через недельку будет как новенький. А с соседями и участковым разберусь завтра, никто не останется безнаказанным.

Я улыбнулась. Его забота тронула до глубины души, но на самом деле беспокоилась не об этом. Да и вообще не тревожилась, если уж на то пошло. Развернувшись лицом к Мише, прикоснулась рукой к его щеке, долго не решалась на какие-либо действия, просто наслаждалась тишиной. Не выдержав, прильнула к губам в нежном поцелуе, пытаясь выразить все то, что сейчас творилось у меня внутри. Не напирала и не вела себя, словно дикая, обезумевшая кошка по ласкам. Перед тем, как лечь в кровать, Миша разделся до боксеров. Сейчас я наслаждалась, чувствуя под пальцами рельефы бугрящихся мышц. Проведя коготками по животу, ощутила, как он напрягся. Естественно, хотелось большего, но стыд все еще не давал покоя, маяча где-то на задворках подсознания. Опуститься ниже не хватило духа, да и дразнить голодного мужчину мне абсолютно не доставит радости.

В какой-то момент Миша перенял инициативу на себя, повалил меня спиной на кровать и вжал своим мощным телом в матрас, будто боялся, что сбегу от него. Он осыпал шею поцелуями, такими невесомыми, словно это крылья бабочки щекочут кожу. Они вызывали трепет во всем теле, и мне не хотелось, чтобы этот миг вообще заканчивался.

Мужчина спустился ниже, задрал мою растянувшуюся с годами футболку и с голодным стоном припал к соску. Другой он сжал меж пальцев, я пискнула и выгнула спину, экстаз пронесся электрическим током по телу и ударил сладкой пыткой прямо в клитор. Втянув в рот сосок, Миша пососал его и выпустил, вскинул голову, наверняка пытался заглянуть мне в глаза, но мрак не давал это сделать.

— Лера… — голос, полный муки и голода добил окончательно. — Останови меня, скажи, что нельзя или…

— Продолжай, — перебила его.

Да, решение далось сложно, но я сделала этот шаг. Он не поверил, застыл, как каменное изваяние и не шевелился. Даже забыл, как дышать.

— Прошу, ты мне так нужен, — прошептала в надежде, что слова дадут толчок.

— Детка, ты меня убиваешь! — с рыком Миша вернулся к поддразниванию сосков, срывая с моих губ громкий стон.

Опомнившись, закрыла рот рукой и помолилась, чтобы Анисья сейчас крепко, очень крепко спала!

Футболка стала ненавистной преградой, чуть отстранилась и сорвала ее с себя, швырнула на пол. Теперь Мише ничего не мешало, он требовательно поцеловал меня, а руками шарил по всему телу, будто изучая каждый изгиб и прикидывая, на что я реагирую больше всего. В голове не осталось ни одной здравой мысли, мужчина удобнее устроился меж моих широко разведенных ног и терся эрегированным членом о клитор. Проклятая ткань мешала ощутить бархатистость кожи. Замычав в губы, попыталась стащить боксеры, но Миша не позволил. Он специально терся все быстрее, я уже готова была рыдать, умолять потушить тот пожар, что вспыхнул и распространялся внутри скользкого лона. Внутренние мышцы сжались, от ощущения пустоты стало совсем невыносимо, но через секунду я позабыла обо всем, когда меня неожиданно накрыло волной оргазма. Мужчина продолжал тереться до тех пор, пока мое тело тряслось, испытывая сладкую кульминацию.

***

Разорвав поцелуй, я никак не могла отдышаться. Минувший оргазм ошеломил, не думала, что смогу возбудиться от таких ласк. Тем не менее, пьянящая нега окутывала тело, ставшее податливым, будто воск в руках умелого мастера.

Миша терпеливо ждал, не напирал, хотя, без сомнений, сам находился на пределе. А я не собиралась оставаться в долгу. Меня переполняли разнообразные эмоции в этот момент, а ведь до самого секса еще не дошло!

Как только сумела взять себя в руки, с хитрой улыбкой потянулась к боксерам, намереваясь восполнить пробелы удовольствия для Миши, но снова была жестко остановлена.

Он повалил меня на кровать и зафиксировал руки над головой, не давая возможность прикоснуться к телу. Но почему?.. Словно догадываясь, какие пагубные мысли стали закрадываться в мою голову, Миша объяснил:

— Просто чувствуй, остальное — потом.

— Но, как же…

— Т-с-с, — прижал к моим губам палец, и я умолкла.

Кивнула, скорее для себя, затаила дыхание. Чувствовать. Слишком много ощущений для меня одной, не справедливо! Миша оставил в покое мои руки, проложил влажную дорожку из поцелуев по телу вниз.

Остановился на животике, обвел языком пупок. Я задохнулась и попыталась свести вместе ноги. Не успела. Михаил устроился меж них, деваться было некуда.

— Н-н-е-надо, — выпалила, заикаясь. — Не стоит.

— А ты попробуй, запрети мне, — точно Дьявол, произнес он с усмешкой.

Ощутив горячее дыхание близко к лону, напряглась и облизнула в панике пересохшие губы. Неужели рискнет сделать то, о чем я думаю? Как в подтверждение, Миша опустил голову и сразу, без какого-либо предупреждения накрыл губами клитор, жестко пососал. От новизны и интенсивности ощущений ахнула и комкала в кулаках простынь. Пальцы на ногах поджались, а мужчина продолжал терзать меня, не допуская пощады. Горько-сладкая пытка, как пружинка сжималась в низу живота и вот-вот могла лопнуть.

Миша точно знал, когда нужно притормозить, чтобы растянуть момент кульминации. Его алчный рот не оставлял ни единый участок разгоряченной плоти без внимания. Я хныкала и ерзала на месте, не в силах вытерпеть этого. Мне хотелось одновременно и оттолкнуть и прижать голову теснее, чтобы получить еще больше… В какой-то момент не выдержала и зарылась пальчиками в густых волосах, сжала их кулак и легонько тянула на себя.

— Миш… не могу… больше… — прорыдала, когда он не повиновался.

Наоборот, стал кружить языком вокруг клитора медленно, поддразнивая пульсирующий комок нервов. С губ сорвался протяжный стон, показавшийся в тишине комнаты, как раскат грома.

— Ты такая отзывчивая, — оторвавшись, сипло выговорил он. — Ничего не могу с собой поделать.

Ответить не успела, Миша без труда скользнул пальцем во влажное лоно и накрыл губами клитор, провел несколько раз языком, дразня. Закрыв рот рукой, прикусила кожу и зажмурилась. Он издевается надо мной? Это так… невероятно! Добавил еще один палец и энергично двигал, задевая какую-то слишком чувствительную точку внутри. Откинув голову на подушку, застонала в руку и чувствовала, как меня уносит за грань реальности.