Марк не спешил говорить, а она не спешила его подталкивать. Ей хотелось продлить минуты бесконечного счастья.

Когда только он и она.

Она ему ответила «да».

Тогда, у неё в квартире.

И теперь у неё на пальце красовалось его кольцо. С месяцем они пока не определились. Марк настаивал на январе. Олеся думала про лето.

– Лето мы можем устроить в любое время года. Лисичка, я хочу услышать от тебя «да» ещё на одно моё предложение.

Конечно же, она скажет. Сегодня, когда они сядут в самолет. Она уже решила.

Пусть будет январь. Пройдет год, как она официально вдова. Достаточно. Она выдержала, соблюла правила.

А вот для счастья правила не нужны.

– После того, как женщина говорит или спрашивает у партнера о любви, по жанру он говорит в ответ о своих чувствах. Марк, я тебя тоже очень люблю. Очень.

Она накрыла его руки своей.

На пальце блеснул бриллиант.

– Белова-младшего сегодня нашли в камере мертвым.

У Олеси возникло чувство, что она с разбегу влетела в невидимую стену. Даже грудь зажгло. Она не желала Никите смерти. Она даже Вадиму не желала. Но ничего не могла с собой поделать – испытала облегчение. Наверное, ей должно быть стыдно.

А не было…

Олеся сильнее сжала руки Марка. Такие теплые, большие. Умеющие ласкать и дарить тепло, в которое раз за разом она куталась, как в покрывало.

Марк немного изменил их положение, и их пальцы переплелись.

– Причина?

– Внезапная смерть. Остановка сердца.

Олеся больше ничего не спросила.

Не надо.

У молодого и здорового мужчины просто так не останавливается сердце, всему есть причина. Олеся не верила в подобные случайности. Но в данном случае… Каждому по заслуге. Марта до сих пор жалуется на головные боли и матерится, вспоминая ту ночь.

– Я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Я знаю, ты добрая и будешь жалеть его.

– Марк… – она повернулась к нему лицом, подняла руку и дотронулась до подбородка. Он не брился со дня приезда, щетиной зарос. Но ей нравилось. Колется немного, но ещё пару дней и будет почти мягкой. – Не надо. Я тебя услышала. Остальное… Пусть земля ему будет пухом.

Она заглянула Марку в глаза. Они смотрели на неё очень внимательно, и ей казалось, что она в них тонет.

– Спасибо, что доверилась мне.

Марк поймал её руку и прижал ладонь к губам. Олесе до сих пор казалось, что всё происходящее – сон. Кошмары ушли, пришли другие сновидения. Счастливые.

– Немного терпения. Ещё чуть-чуть…

Невеста хихикнула.

– Больше мне не позволяй пить. Ни единого глотка шампанского.

– Хм… Совсем не единого?

– Ни одного.

– Позволь узнать – почему?

– Я становлюсь согласной на всё.

Марк довольно улыбнулся, и в его улыбке было нечто хищное.

– Так и должно быть.

Он аккуратно поддерживал её за талию, стараясь сохранять серьезность. На самом деле, у него было одно желание – поскорее оказаться наедине с Олесей, сорвать с неё безумно красивое белое платье и любить снова и снова.

Получалось желаний три. Ладно, будет исполнять их все по очереди.

Как только дверцы лифта раздвинулись, он подхватил Олесю на руки. Та вскрикнула и поспешно обвила его шею, доверчиво прильнув.

– Куда ты меня несешь?

– Минуточку терпения.

Олеся наигранно громко вздохнула.

– Марк… Я больше не могу. У меня…

– … нетерпежка?

Она повторно довольно хихикнула и кивнула.

– Сейчас повязка съедет с глаз.

– А ты поправь.

– Долго ещё?

– Уже пришли. Но не снимай повязку. Я сам…

У него тоже терпение заканчивалось.

Казалось, за прошедшие месяцы он десятки, а то уже и сотни раз брал Олесю. Куда хотел и как хотел. Доставляя себе и ей сумасшедшее удовольствие. Она плавилась в его руках, откликаясь на каждое прикосновение.

Но сегодня…

Сегодня всё было иначе.

Она стала его женой.

На ней – самое красивое белое платье.

И она – самая красивая.

Его лавандовая девочка…

Он не выпускал её из рук, пока открывал дверь. Кое-как сдвинул ручку, а саму дверь уже ногой. Организаторы должны были все приготовить, в том числе и снять блокировку двери.

Она распахнулась.

Отлично.

– Розы… И… Боже, Марк! Это же…это же…

Она потянулась, чтобы сдвинуть шелковую белую повязку, но Марк перехватил тонкую кисть.

– Рано.

Он закрыл ногой дверь и направился прямиком к кровати.

Олеся сильнее прижалась к нему и начала покрывать его шею поцелуями.

– Марк…Марк… Я люблю тебя. Люблю…Марк Тойский.

Он опустил её на кровать.

На ту самую.

Олеся лежала, глубоко дыша, отчего её грудь немного сместилась в вырезе и предстала перед ним в ещё более сексуальном свете.

Марк опустил колено на кровать и аккуратно начал поднимать многочисленные юбки жены. Одна, вторая…

Олеся больше ничего не говорила.

Лишь дышала.

Даже повязку не пыталась больше снять.

Он знал – Лисенок волнуется.

Как и тогда.

В ту ночь, когда он впервые любил ее именно здесь.

Рука Марка нашла вторую подвязку, что предназначалась именно для него. Первая, кстати, досталась Данилу.

Он потянул её медленно, очень медленно. Намеренно едва касаясь пальцами бархатной кожи.

– Сегодня – тут. Как и тогда. А завтра мы вылетим, куда пожелаешь. Любая страна, остров. Любое твоё желание, Олеся Тойская.

КОНЕЦ