– Эли… Эвер… герой.

Виктор сдавленно хохотнул и сильнее надавил Дейну на грудную клетку.

– Кто тебе это сказал?

Лицо полицейского изменилось: его выражение стало суровым, но удивительно спокойным:

– Серена.

– И ты поверил?

Сержант Дейн посмотрел на Виктора так, словно не мог понять вопроса.

И тут Виктор вдруг все понял:

– А что еще сказала Серена?

– Чтобы мы помогали мистеру Эверу.

– И вы ее послушались?

Сержант Дейн недоуменно подтвердил:

– Конечно.

Виктор мрачно усмехнулся.

– Конечно, – повторил он, вытаскивая пистолет.

Он потер глаза, тихо выругался и дважды выстрелил сержанту в грудь. Он стал первым человеком, которого Виктор убил после Анджи Найт (если не считать одного заключенного, когда он только осваивал свои методы в тюрьме), и в первый раз убийство было преднамеренным. И дело было не в том, что он избегал убийств: просто от мертвецов никакого проку не было, ведь трупы боли не чувствовали. Что до убийства Дейна, то это было прискорбно, но необходимо, а то, что он практически не испытывал сожалений, могло бы волновать Виктора сильнее (или хотя бы заслужить короткий самоанализ), если бы он не был так занят попытками вернуть мертвеца обратно.

Услышав приглушенные выстрелы, Митч поднырнул под пленку, закрывавшую вход в комнату. Он уже натянул перчатки, а под мышкой принес лишний кусок пленки – на всякий случай. Посмотрев на тело полицейского, он вздохнул, но едва начал поднимать с пола пленку, а вместе с ней Дейна, как Виктор вскинул руку, останавливая его.

– Оставь его, – распорядился он, – и приведи Сидни.

Митч помедлил:

– По-моему, не…

Виктор резко развернулся к нему:

– Я сказал – пойди и приведи ее.

С очень недовольным видом Митч все-таки послушался, оставив Виктора наедине с трупом.

XIII

Прошлой осенью

Миритский университет

Серена проводила уходящих полицейских и вернулась на кухню, где обнаружила бледного Эли, опирающегося на мойку. Он сгруппировался, а напряженность на его лице стала тем выражением, которого она не наблюдала в своем присутствии со своего несчастного случая. Это зрелище необычайно ее взволновало. Казалось, он полон гнева. На нее. Она смотрела, как он вытащил пистолет из-за спины и положил на кухонный стол, но не убрал с него руку.

– Мне надо тебя убить, – прорычал он. – Правда, надо.

– Но ты этого не сделаешь.

– Ты с ума сошла. Стелл ведь расследует мои убийства, а ты взяла и привела его.

– Я не знала про тебя и Стелла, – беззаботно откликнулась Серена. – Но на самом деле так даже лучше.

– Это еще почему?

– Потому что весь смысл был в том, чтобы тебе продемонстрировать.

– Что ты не в себе?

Она надулась:

– Нет. Что я полезнее тебе живой.

– А мне казалось, ты самоубийца, – возразил Эли. – И то, что ты привела человека, от которого я десять лет скрываюсь, отнюдь не располагает меня к тебе, Серена. Тебе не кажется, что Стелл в голове уже складывает кусочки мозаики – где-то там, за теми чарами, что ты на него наложила?

– Успокойся, – просто сказала она.

И на ее глазах гнев начал уходить, как он ни старался удержать ускользающее чувство. Ей было любопытно, каково это – находиться под ее воздействием.

Плечи у Эли расслабились, и он убрал руку с пистолета. Серена начала листать папку, которую им оставил сержант Дейн. Она вытащила из папки листок бумаги, бросив остальные на стол. Ее глаза рассеянно скользили по распечатке. Мужчина лет двадцати пяти, который был бы красив, если бы не шрам, перекосивший один глаз и прочертивший линию до самой шеи.

– А как насчет твоей сестры? – спросил Эли, подливая себе кофе: у него наконец-то перестали трястись руки.

Серена нахмурилась и оторвалась от чтения.

– А что насчет нее?

– Ты сказала, что она – ЭО.

Она и правда сказала? Неужели это стало одним из тех признаний, которые шепчут в полусне, в том состоянии, когда на волю выходят мысли, мечты и страхи?

– Выбирай еще раз, – сказала она, стараясь спрятать беспокойство и кивая на папку.

Ей не хотелось думать о Сидни. Не сейчас. Способность сестры вызывала у Серены тошноту, не из-за самого ее таланта, а потому, что он означал: Сидни повреждена точно так же, как сама Серена, как Эли. Лишилась каких-то частей. Она не виделась с Сидни после того, как ушла из больницы. Ей невыносима была даже мысль о том, чтобы на нее смотреть.

– Что она может делать? – не отступал Эли.

– Не знаю, – соврала Серена. – Она просто девчонка.

– Как ее зовут?

– Не ее! – отрезала она. А потом, снова улыбаясь, она протянула Эли данные, которые держала в руке. – Попробуй с этим. По-моему, будет непросто.

Эли несколько секунд смотрел на нее и только потом протянул руку за листком бумаги.

XIV

Днем

Отель «Эсквайр»

Эли дожидался соединения и смотрел, как Серена идет на кухню. Наконец гудки прекратились и прозвучал отрывистый ответ:

– Стелл слушает. В чем дело?

– Это Эвер, – сказал Эли, снимая идиотские очки.

Серена возилась с кофейником, но по наклону ее головы и бесшумным движениям он определил, что она подслушивает их разговор.

– Слушаю, мистер Эвер, – произнес следователь. Эли не понравилось, как тот произнес его имя, чуть повысив тон в конце. – Чем могу быть полезен?

Даже набирая номер, Эли не смог определиться, действительно ли звонок Стеллу – хорошая идея или ему просто так кажется, потому что ее высказала Серена. Начав говорить со следователем, он понял, что это отнюдь не удачная мысль. На самом деле она очень неудачная. В течение последних девяти с половиной лет Эли был призраком, оставаясь незаметным, несмотря на растущее количество устранений и не меняющееся лицо (совмещать анонимность с бессмертием было очень нелегко). Ему удавалось ускользать от Стелла до тех пор, пока Серена не подключила следователя к его деятельности, но даже после этого все, что бы Эли ни делал, он делал один. Он не доверял другим – ни сведения, ни способность и уж, конечно, ни то и другое одновременно. Риск был высоким – вероятно, даже слишком высоким.

А польза? Промыв мозги всей полиции, он обеспечит себе их поддержку в отношении Виктора и других объектов и получит санкцию на последующие казни… устранения. Однако для этого он должен будет привязать себя к той самой персоне, которой не мог доверять – и перед которой не мог устоять. Копы будут слушаться не его, на самом-то деле. Они будут слушаться Серену. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась, поднимая кружку. Он покачал головой: «Нет». Мелочь, которая вызвала у нее улыбку. Она все равно принесла ему кофе – вложила кружку в пустую руку и загнула вокруг ручки его пальцы вместе со своими.