— Не можешь, конечно.

На телефон падает входящее сообщение. На его, не на мой. Мне никто не пишет так поздно ночью.

— Как отреагировали твои родители? — продолжаю засыпать Мишу вопросами.

— После смерти сестры я остался единственным ребёнком у родителей. Волновались, конечно. Телефон обрывали, хотели приехать. Им было непонятно, почему я планирую побыть один.

— Прости, что не отвечала на твои звонки раньше. Я занесла твой номер в чёрный список, чтобы не было соблазна. Долго терпела, пока не увидела новости. Не выдержала, приехала и нарушила твои планы на уединение.

— Я рад, что ты здесь.

Медведь переворачивает меня на спину, смотрит в глаза. Там пожарище. Затем он наклоняется, захватывает мою нижнюю губу и приятно её посасывает. Нежно гладит тело ладонями. Задерживается на груди, сжимает.

Я несдержанно постанываю и обхватываю горячий твёрдый член, упирающийся мне в бедро. Вожу по нему вверх и вниз. В венах вскипает кровь. Я до одури его хочу.

На телефон снова приходит сообщение. Я стараюсь не реагировать, но подсознание не обмануть. Думаю о том, кто там. Вернее, я точно знаю кто. Зачем?

После неотвеченного сообщения следует звонок. В два часа ночи. Медведь ласкает мой рот языком, я глажу его колючие щёки и не хочу отрываться. Но всё же.

— Ответь, пожалуйста, — прошу его.

— Потом.

Моё сердце разрывается.

— Возможно, это важно.

Басаргин шумно выдыхает мне в губы. Я прикрываю глаза и слышу, как он встает с постели. С нашей постели. Разгорячённой, со смятыми простынями. Боже, если бы я могла сделать так, чтобы всем было хорошо, — я бы непременно это сделала. Но я не могу. Я обычный земной человек со своими мечтами и желаниями, которым порой сложно сопротивляться. Меня никогда так не чувствовали, не хотели и не любили. И я ни разу подобного не испытывала.

Медведь накидывает на плечи халат, поднимает телефон и смотрит на экран. Негромко произносит:

— Бля*ь.

Выходит на балкон, принимает вызов. Закуривает. Точно две сигареты подряд.

В этот момент я лежу в остывающей с каждой секундой постели и ощущаю, как ноет моё сердце. Точно знаю, что Мише тоже непросто. Отвечать на звонки, сообщения. Отвергать прекрасную женщину. Быть плохим и ужасным для той, что должна была стать женой. Она ведь верила, доверяла и любила. Приходится подбирать правильные слова и успокаивать. И, конечно же, выслушивать много негатива.

Я отворачиваюсь и закрываю глаза. Медведя долго-долго нет. Когда он возвращается, я отчаянно пытаюсь уснуть. Притворяюсь, размеренно дышу. Миша не пристает. Не обнимает, не навязывается. Разговор дал своё.

Утром я просыпаюсь ни свет ни заря. Семнадцатое ноября. День несостоявшейся свадьбы. Погода отвратительная, дождливая. Небо пасмурное, за окном воет сильный ветер.

Я прижата тяжелым мужским телом и пропитана его запахом. Басаргин обнял меня под утро. Крепко-крепко, я не сопротивлялась.

Кое-как встаю с постели. Тихо, осторожно, чтобы не разбудить. Умываюсь, полощу рот. Переодеваюсь в единственное платье, которое у меня есть, и вызываю такси.

Когда выхожу из номера, Медведь по-прежнему спит, отвернувшись к двери спиной. Он спокойно ровно дышит. В груди ощутимо теплеет, когда я смотрю на него. Каждый чёртов раз.

Такси опаздывает, не сразу находит дорогу к гостинице. Приходится объяснять по телефону, где я нахожусь. Подсказывать, направлять, хотя сама плохо ориентируюсь. Когда автомобиль с шашками на крыше тормозит у ворот, я юркаю в теплый салон и отогреваюсь.

До дома доезжаем достаточно быстро — траса полупустая. Суббота, утро. Люди отсыпаются после насыщенной недели. Тем более в такую погоду вовсе не хочется уезжать из дому. Пока я стояла на крыльце и ждала автомобиль, то успела здорово продрогнуть.

Оплачиваю поездку, благодарю водителя за приятную дорогу. Торопливо поднимаюсь в свою квартиру, бросаюсь к шкафу и достаю оттуда рюкзак. Трамбую в него нужные вещи: обувь, спортивный костюм, купальник, белье, косметику и красивые наряды на случай, если вечером мы снова будем ужинать в том прекрасном ресторане.

Когда выхожу на улицу, то не спешу возвращаться в лес. Добираюсь до ближайшего магазина нижнего белья, покупаю полупрозрачный чёрный комплект. Он стоит бешеных денег, я не планировала столько тратить. Но чёрт, как же хочется!

Моё возвращение отнимает чуть больше времени. Город ожил, на трассе образуются пробки. Когда такси тормозит у ворот, я пулей вылетаю из салона и захожу в холл. Громко здороваюсь с администратором, направляюсь к лифту. Рюкзак неподъемный, поэтому неохота подниматься на второй этаж пешком.

Дверь открывается, я вижу перед собой обворожительную блондинку, с которой познакомилась вчера в ресторане. Кажется, её звали Альбина. И она правда впечатлилась Геной — интуиция меня не обманула.

— Доброе утро! — радостно здоровается она со мной.

На вид ей плюс-минус тридцать пять. Глаза выдают возраст, а в целом Альбина выглядит шикарно.

— Доброе! — отвечаю ей.

— Вы придете на завтрак?

— Пока не уверена. Надеюсь.

— Если что, он включен в стоимость проживания, — подмигивает моя новая знакомая. — Приходите, там много разнообразной еды. Я буду рада вас видеть.

Я захожу в кабину лифта и жму на цифру «два». Быстро иду по коридору, попадаю в номер. Снимаю обувь, верхнюю одежду и рюкзак. Выдыхаю, иду к спальне.

Медведь все ещё спит. Повезло!

Тихо крадусь к нему, сажусь на краешек кровати. Всматриваюсь в хмурое серьезное лицо. Я улыбаюсь, представляя, что может сниться прокурору.

Хочу прикоснуться к глубокой морщинке между бровей, чтобы разгладить её, но Миша резко открывает глаза и перехватывает моё запястье. На себя тянет. Я вскрикиваю, заваливаюсь на него сверху. Заливисто смеюсь. Мамочка, прости, я по нему с ума схожу.

— Я почти поверила, что ты спишь! — громко возмущаюсь.

Порочные голубые глаза Медведя рассматривают моё лицо. Манят, влекут. В его объятиях я снова горю.

— Где ты была? — спрашивает Басаргин. — Руки ледяные.

— Уже согреваюсь, — кокетливо отвечаю и тут же добавляю: — Ездила домой за одеждой. У меня ведь с собой ничего не было.

— Лисён, не обязательно было наматывать шестьдесят километров за шмотками и оставлять меня одного с каменным стояком. Можно было заказать доставку.

— Извини. Если хочешь, то все оставшиеся выходные я буду паинькой.

Ты же такую себе искал. Покорную, кроткую.

— Хочу, чтобы ты сняла трусы, — на полном серьезе проговаривает Медведь. — А в остальном — нет, не нужно. Просто будь собой.

Глава 43