Встречались обережники и с людьми боярина Серегея, что немудрено, у того торговые дела по всему Киеву, целая паутина, и караваны во все стороны света ходят, богат, как падишах какой-то, и чего Владимир его не прижмет? Но после встречи никаких последствий для Молодцова не было, он был этому, честно говоря, рад. Мстить больше не хотелось, более того, прошлогодний поступок с запугиванием купца казался мальчишеством, все равно он ничего изменить не сможет, а учить вере и добродетели крутого киевского боярина… Нет уж, пусть кто-нибудь другой этим занимается.

И все-таки такие вот выходы в высшее общество привели к одной очень удачной встрече, которая имела для Молодцова свои последствия.

На одной из встреч, где Данила был сопровождающим, среди обережников противной стороны снова присутствовали скандинавы. Молодцов сначала не обратил на них особого внимания, больше смотрел на доспехи и оружие, а тут пригляделся… и увидел знакомое лицо: выдубленная соленой водой кожа, голубые глаза, спрятанные глубоко под бровями, по виду чистый головорез. Свиди или Свидко Акула, гость не откуда-нибудь, а из далекой Исландии. Только Свиди был не простым викингом или купеческим охранником, он был крещен и даже со своим другом, крутым воином Торвальдом Путешественником, плавал крестить земляков, правда, из этой затеи мало что вышло.

В прошлом году они дважды встречались при интересных обстоятельствах и подружились, христианам среди язычников всегда найдется о чем поговорить. И теперь вот Свиди стоит перед Данилой. Он встретил своего побратима Торвальда; помнится, они договаривались с ним встретиться в Константинополе, интересное у них получилось путешествие?

То, что Данила знаком со Свиди, он не стал афишировать, но исландец тоже его узнал, коротко улыбнулся и прищурил глаза, этого было достаточно.

Купцы заключили сделку и уговорились отметить ее на пиру, вечером, куда пригласили всех, в том числе обережников. Молодцову этот пир был малоинтересен, его больше волновало, как же поговорить со Свиди, и тут его опередил Скорохват.

– Даниил, ты знаком с нурманом, который стоял в обережниках у ромеев? Купцы Словенской сотни рядились с ромеями из византийского подворья, которые только прибыли на корабле, говорят, из самого Константинополя.

– Ты заметил? Да, только он не нурман, а исландец. Это он меня предупредил, что люди Гуннара Скряги точат на нас ножи, поэтому я так быстро прибежал, когда нам «Лебедушку» пытались поджечь. Сразу, как услышал звон с пристани, тут же поднял Клека и рванул. А потом была еще одна история.

– А кто пытался поджечь ладью нам, я не понял, – вмешался Бенем.

– Цыть, не лезь поперед старших, – одернул его Скорохват.

– Тогда это добрые люди, у них с Гуннаром была ка – кая-то своя вражда? – спросил Будим.

– Да, он подробно мне не рассказывал.

– А что за история случилась с тобой и с ними? – спросил внимательный Скорохват.

– Об этом лучше не при народе говорить.

Скорохват понимающе кивнул, и обережники всей ватагой свернули в ближайшую харчевню, выпили, как водится, закусили, а Данила начал говорить:

– Случилось все прошлой осенью, перед самым отплытием, – начал он и поведал историю о том, как Свиди Длинная шея, которого в словенских землях знают как Свидко Акулу, своих земляков встретил, тех самых, которых совсем недавно крестить пытался. – Ну а после всего мы влили в них по кувшину пива да так и оставили. Если кто и заметит, как викинги пьяные валяются, то крику поднимать не будут, а когда они очухаются, не вспомнят, что с ними было, а если и вспомнят, кто им поверит, с похмелья? – закончил Данила.

– Ну лихо, ты хорош, Молодец, двоих викингов уделал одним кистенем, – похвалил Уж, воздев кувшин к потолку.

– Да какие это викинги, так, бродяги, тем более пива насосавшиеся, – поскромничал Данила.

– Вы лучше запомните, как Даниил все распутал. Что следов не осталось и месть с кровью ни за кем не потянулась. – Скорохват обратил внимание своих товарищей на самое главное.

– А ведь верно, Молодец, – задорно восхитился Бенем юношеским срывающимся голосом, – я бы им просто горло перехватил, и все. А ты вон как вывернул, ты умен! За тебя.

– За Молодца!!! – воскликнула ватага на всю харчевню.

– Так, а что Свиди, он человек уважаемый, нурманов не любит, во всем хороший человек, надо с ним как-то подружиться, – деловито произнес Будим.

– Да что тут думать, пошлем младшего из нас, на ромейское подворье пусть приглашает. У нас веселее пирушка выйдет, чем на подворье. Бенем, запомнил? Спросишь Свиди Длинную шею, скажешь, Даниил Молодец и все обережники приглашают его самого и его людей отметить встречу.

– Все будет исполнено, старший, а куда звать, к словенцам?

– Да зачем, зови прямо сюда, в харчевню у Подольских ворот, мы их по дороге встретим.

Так и было сделано. Обережники встретили своих коллег на деревянной мостовой, уложенной вдоль раскисшей в оттепель дороги. Воины остановились в трех шагах друг от друга, перегородив собой всю мостовую, так что мирным жителям приходилось обходить их, топая по грязи.

– Это вы нас пригласили за стол? – первым начал исландец. – Слышал, вы люди славные, но чести с вами быть знаком не имею.

– Мы из ватаги Воислава Игоревича. Я Скорохват Будимирович, – обережник чинно поклонился, – со мной Даниил Молодец, вы его знаете, – южанин по очереди представил всех своих друзей и заключил: – Мы много слышали доброго о тебе, Свиди сын Торанина, и крепко должны за помощь, поэтому и зовем на пир, чтобы весельем отдать должное тебе и богам.

– Гуннар, отправившийся в Хель, лучший отдарок, но набить животы и выпить хмельное пиво никогда не бывает лишним. Меня вы уже знаете, со мной Игги Снорильсон и Олав Свансон, – представил своих людей Свиди, их Данила помнил, один взрослый матерый викинг, второй совсем юный, белобрысый, в веснушках, но, помнится, с исландцем было четверо человек. – Они храбрые обережники, вместе со мной рубили головы поганым копченым.

Бенем на оскорбление не отреагировал, тем более что печенеги, кочующие близ Киева, ему никак не родичи, а Будим спросил:

– Где это вы копченых нашли, у ромеев, что ли?

– Да нет, близ Руси, не далее как две седмицы назад.

Ватажники Воислава все как один переглянулись.

– О, я вижу, нам будет о чем поговорить, но лучше это сделать за кружкой пива или меда.

– И это верно, – согласился Скорохват, – идемте.

Купеческие охранники все перездоровались и отправились в харчевню уже всей компанией.

– Да, – грянул Свиди глиняной кружкой о стол, уже пустой, – не ожидал я вас здесь увидеть, думал, мы самые первые из Миклаграда вернемся.

– А кто вы? – не унимался Будим, он с исландцем сразу хорошо сошелся.

– Мы ромейское посольство от Царьграда. Кесарь Василий наплевал на зимние шторма, велел как угодно добраться до Киева и уже весной привезти ему ответ, желательно вместе с Владимиром и его войском.