– Наш конфликт тут не при делах. Просто лицезреть твою харю потрепанную никто не хочет, – произнес гость. Он взял лист, положил перед Гунчем.

– Тебе конец, Овод, – произнес Гунч и нагнул голову. Во взгляде Бугра я увидел лютую ненависть.

– Это угроза? – тихо поинтересовался авторитет с Большой земли. Он взял ручку, покрутил ее, словно снимая гайку с болта.

– Это мое последнее слово, – прошипел толстяк и демонстративно достал из-за спины топор. – Но сначала я этого урода покромсаю, – кровожадно произнес он.

– Без моего разрешения никто его кромсать не будет.

– Да ну? Шестерка!!! – крикнул Гунч.

Дверь начала открываться, я же заприметил бутылку на полу. Овод нехорошо усмехнулся и зачем-то окончательно развинтил ручку…

1

Гунч не просчитал ситуацию. Возможно, сильно укоренились в его сознании лень и привычка повелевать. А еще он недооценил меня, а главное, Овода.

Авторитет использовал меня как приманку. Обычно на крупного гунча берут лягушек, куски мяса, или… Кузьму Новикова. Точно, лучшего раздражителя Овод и найти не мог – человек, который ушел от Бугра! Вот почему Олег Владимирович так спокойно отнесся к моим наездам! Его вполне устраивало мое поведение!

Я вспомнил странное слово – квок.

Дверь распахнулась, и в комнатушку вломился шестерка. «Нет, я бы себе выбрал в охрану не лизоблюда, а профессионала. Овод, чертов Овод! Не зря он завязал мне руки впереди!» Резкий толчок от стены – и я рубанул по носу шестерки. Смачно хрустнуло, полилась юшка. Охранник запрокинул голову и успел вскрикнуть:

– Мля!

Я нырнул вниз за бутылкой, и лезвие топора ударилось о стену, отскочило, зацепило мое плечо, и, поменяв траекторию, тяжелый инструмент отлетел за кровать. Гунч тяжело дышал, вбирал в себя воздух, намереваясь заорать. Огромная туша, способная перевернуть стол и им забить меня до смерти…

Овод развинтил ручку, дернул ее в разные стороны – блеснуло лезвие. Тонкое, длиной с ладонь. Я замер, теряя драгоценные секунды. Олег Владимирович вскочил и нанес несколько быстрых ударов в лицо Гунча.

Квок-квок! Распоротая шея, линейный разрез на лбу и загнанное в плечевой сустав лезвие.

Я схватил бутылку и, вскакивая, развернулся. Перенес вес тела на правую ногу. Охранник-шестера сжал кулаки. Кровь текла с его носа, заливала верхнюю губу. Не знаю, что он собирался сказать или сделать. Я оттолкнулся опорной правой и ударил второй ногой ему в солнечное сплетение. Силы этого удара хватило на то, чтобы вытолкнуть охранника из комнаты и тем самым окончательно его дезориентировать. Пустая бутылка с отбитым горлышком уютно лежала в моей ладони. Осколки от нее разлетелись по всему торговому помещению, упали на полки и умудрились порезать мне руку. Я снова ударил охранника, только теперь в голову. Фризовец зашатался, его повело к стене, и он осел на мой левый кулак. Хрустнула челюсть, и бандит, закатив глаза, рухнул на пол.

Я очень быстро обыскал его, не нашел никакого оружия, потерял еще несколько секунд на повторный осмотр. Но парень был чист.

С моей руки закапала кровь от порезов. Я не удержался и еще раз ударил по лицу охранника. Взял с пола осколок подлинней…

Со стороны входа никто не шумел, и я понял, мешать авторитетам тут было запрещено. Но нарушать запреты – всегда приятно. Я хотел добить Гунча.

Бугор сидел на ящике и хрипел как паровой котел. Ручка, превратившаяся в нож, была приставлена к его глазу.

Хищная полуулыбка Овода окончательно превратилась в гримасу ненависти. Городской авторитет нависал над местным бугром, не давая тому двигаться. У жирдяя кровь стекала со лба, щека была пропорота, словно пуля прошла по касательной.

– И чё теперь? Еще меня в беспределе обвиняешь? – пропищал Гунч.

Даже сейчас он не сбавлял обороты, не стал жалобно просить пощады.

«Ничего, где там топор? Мы это сейчас быстро поправим. Пальцы, значит, Слепому отрезали?»

– Замерли. Оба, – прошипел грозно Овод. Потом медленно убрал лезвие от лица урода и сел на свой стул. Вот тебе и бизнесмен в костюмчике – с окровавленным жалом.

– Вот теперь поговорим без понтов. Кузьма, будьте добры, поставьте стол на место и найдите колпачок от ручки, – произнес Олег Владимирович.

Я со всего размаху ударил ногой по перевернутому столу, отправляя его в угол.

– Так мне больше нравится, – пояснил я. – Жирное тело не прячется в утесах и его можно попинать.

Я сделал резкий шаг, Гунч инстинктивно дернулся назад, чуть не свалился с ящика.

– Да я тебя! – выдохнул он.

– Угроза, повторенная несколько раз, теряет свою значимость, – сказал Овод. На его лице снова поселилась ухмылка.

– Я тебе зуб даю, тебя найдут и…

Овод потянулся с Гунчу, и тот замолчал. Городской авторитет вытер кровь с руки о свитер Бугра, чуть поддел его золотой крест и покачал головой:

– Да, Валера, ты как вкуса не имел, так и сейчас… На твой закидон я отвечу. Кузьма, расскажите о Ферме и Борзом. Пожалуйста, – добавил он.

Вот только от этого «пожалуйста» мне не стало легче. «Что он тянет? Я рад, что ставка сработала и меня не пустили в расход. То, что использовали как квок – звуковой манок для привлечения гунча, – меня не волнует. Я знал, куда шел. Осталось понять – зачем? Убить Гунча. Вот только Овод не спешит его кончать. Жаль. Удар ножом ручкой в горло – и мне станет легче ходить под этим Небом».

– Почти год тому назад, весной, я попал отмычкой в банду Чеса…

Складки и подбородки Гунча потекли вниз, он замер. Получил нежданчик от Кузьмы.

– Основной их целью было найти одного сталкера. Сталкера не простого. Он сумел попасть на территорию лаборатории и вынес оттуда артефакты и какие-то документы. Видимо, что-то в них было настолько ценное, что он вдруг решил дать деру от бандитов.

– Кто послал Чеса? – уточнил Овод.

– С его слов, авторитет по кличке Гунч…

– И чё? Все знают эту историю. Да, именно так я узнал про ученую нору, где эксперименты проводят. Именно под это мне дали деньги, – сказал Гунч, – и чё не так?!

– Не так только одно – ты ее не нашел. Кузьма, а что случилось на Ферме?

– Борзый, правый плавник Гунча, защищал ее от фризов. Отморозков и убийц, которые творили беспредел. Как я понял, они нарушили все ваши поставки и договоренности. Так вот, Борзого на эту беспонтовую защиту подписал Гунч. Именно он слил авторитет Борзого и начал торговаться с наемниками.

– Рот закрой! – успел выкрикнуть Гунч. Овод же помахал жалом. Смешно, словно дрессировщик укрощал слона. Я же, пока говорил, не терял времени даром – не скрываясь, перерезал осколком бутылки шелковый шарф, связывающий мне руки.