– Горобец! – восклицаю я. – Точно. Я тоже это знал. Но забыл. Ни фига у тебя память… Молодец!

А я перевариваю информацию.

– Эта узистка – родственница Дианы, – продолжает Алекс. – Двоюродная тетка.

– Понятно.

– Короче, докопаться до нее очень трудно. Разве что у тебя будет настоящее УЗИ. Но его получить, я так понимаю, затруднительно.

– Да уж. Я думал, запугать эту узистку. Сказать, что мы сделали УЗИ в другой клинике. Но, раз она с Дианой на связи, это не прокатит.

– Не прокатит. И взятку Диана ей не давала. Чисто родственная помощь.  Но я еще подумаю, что можно сделать. Может, есть какие-то способы на нее наехать.

Я кладу трубку. Злой.

Один вариант обломался…

– Значит, Диана потащила тебя на УЗИ к своей тетке, – задумчиво произносит Ника.

– Ну да. Ей же нужно было, чтобы мне назвали другой срок.

– Понятно.

Ника такая спокойная! Я просто поражаюсь.

Да, она переживала и даже плакала, пока я рассказывал ей свою драматичную историю. Но в целом – она все время довольная и радостная. Улыбается, щебечет, наслаждается отдыхом.

Совсем не та Вероничка, какой она была дома. Даже до всех этих драматических событий.

Чему она так радуется? Ведь у нас все не очень хорошо. Неужели отдых так расслабляюще действует?

Я тоже так хочу! Но на мне это пока не очень срабатывает.

– Ты не переживаешь? – спрашиваю я свою жену.

Она пожимает плечами.

– Если это не твой ребенок – это выяснится. Рано или поздно.

– Та так спокойна…

– А чего зря волноваться? Это вредно.

Да уж. Вредно. Но по-другому не получается!

Я все же прыгну с тарзанки. Один. А Вероничка будет за меня болеть.

Она испугалась, а я герой.

Совершать подвиг смелости на глазах у любимой женщины – это так приятно! Она будет восхищаться мной.

Я стою у края платформы, опутанный ремнями безопасности. Вероничка рядом – за ограждением, но на расстоянии пары метров.

Мы смотрим в глаза друг другу. Я мужественно улыбаюсь. А у самого поджилки трясутся… Мне же сейчас лететь вниз головой с высоты двести метров! Страшно.

Но отступать поздно.

Инструктор считает:

– Три, два, один…

Я вижу внезапный сильный испуг в глазах Ники. И, уже падая в пропасть, успеваю услышать:

– Максим, не надо…

Поздно. Я уже лечу.

И ору так, что легкие разрываются. Сначала нечленораздельные звуки. А потом:

– Вероничка! Я тебя люблю-ю-ю!

Меня поднимают. Я весь на адреналине. Предвкушаю, как меня будет встречать взволнованная и гордая жена.

Вот я уже наверху. Инструктор снимает с меня ремни. Меня поздравляют незнакомые люди.

А Ники нигде нет…

А, вон же она. Что она делает?

Я тороплюсь к ней. И вижу, что ее выворачивает на урной… Что случилось? Она заболела? Бедная моя девочка!

Я несусь к ней.

Она полоскает рот водой и вытирается влажными салфетками.

– Что случилось, котенок?

– Меня укачало! – обвиняюще произносит она. – От твоей тарзанки.

– Прыгал я, я укачало тебя…

– Я волновалась за тебя!

– Мне очень-очень приятно.

Я обнимаю ее. Впервые за все время.

И она не отстраняется. Стоит, уткнувшись мне в грудь.

В какой-то момент я чувствую, что она начинает глубоко дышать.

– Опять тошнит? – сочувственно спрашиваю я.

– Ага.

– Слушай, может, ты что-то не то съела? До этого тебя не тошнило?

– Тошнило, – кивает Ника.

– Когда?

– Каждое утро тошнит, – медленно и спокойно произносит она. – Вот уже неделю.

Вероничка смотрит мне в глаза. С загадочной улыбкой.

А я…

До меня, кажется, начинает доходить…

Глава 55

Вероника

– Ника, ты…

Я вижу потрясенный взгляд Максима. В его глазах – надежда. Недоверие. И страх…

Я узнаю этот страх. Я его испытывала в тот момент, когда сидела с закрытыми глазами на унитазе и держала в руке тест на беременность.

И очень боялась, что надежда окажется ложной…

Я хочу сказать ему, что беременна. Но у меня почему-то сводит горло и перехватывает дыхание.

Я волнуюсь не меньше Максима! Переживаю за него. Вместе с ним. Мы сейчас как одно целое…

Я чувствую каждую его эмоцию. Его мысли для меня – как открытая книга.

Не в силах произнести ни слова, я просто киваю в ответ на его вопросительный взгляд.

Вижу, как он побледнел и покраснел одновременно. У него дрожат губы. И руки, которыми он судорожно стискивает мои ладони.

– У нас будет ребенок, – наконец, выговариваю я.

– Ника!

Максим хватает меня в охапку и сжимает в объятиях. Он утыкается лицом в мои волосы. Я знаю, что он прячет от меня слезы… Ведь он мужчина. Не должен плакать.

Дурачок! Как раз сейчас плакать можно.

У меня тоже слезы катятся по щекам.

– Аккуратнее, – пищу я.

И Максим мгновенно меня отпускает.

– Прости! Извини! Я нечаянно… Я слишком сильно тебя сжал?

– Да ничего. Все нормально.

– Ника…

Он смотрит на мой живот. Кладет на него руку.

– Еще ничего не заметно, – шепчу я.

– У нас будет ребенок, – дрожащим голосом произносит Максим.

– Да…

Он тянет меня за руку. И мы плюхаемся на скамейку.

– Ноги не держат, – признается Максим.

– Меня тоже.

– Ты беременна… А я заставил тебя волноваться! Почему ты не сказала?

– Ну, я же не сама прыгала. Но оказалась, когда прыгаешь ты, мне еще страшнее…

– Ника! – снова восклицает Максим.

И в его глазах я вижу целую