– В Сибирь он ездил. – В кабинет вошла стройная русоволосая женщина. – В Красноярский край. Там живет его товарищ, они вместе воевали в Чечне. Товарища за что-то привлекали к уголовной ответственности. Яков Борисович ездил туда и брал с собой меня. Недавно он мне звонил и просил никому ничего не говорить о нем.

– А почему ты мне не сказала? – Александр обнял жену. – Прости меня, Нелли. Понимаешь, капитан, мне уже пятьдесят один, а ей тридцать пять. Красавица. – Он поцеловал жену. – Ну и полезло мне в голову…

– Ревность без применения подручных средств и сопровождения нецензурщины есть истинное проявление любви и гарантия верности мужа, – раздельно и четко проговорил капитан. – Так говорил великий философ Фнун Шу Лин.

– Bo, – обрадовался Александр. – Я как раз и не матерился и, конечно, не тронул ее. Выходит, я тебе лишний раз в любви признался. Спасибо тебе, капитан. Ты мне теперь самый что ни на есть желанный гость. Приезжай с женой.

– Холостой я, – улыбнулся Соколов. – Гоняюсь за бандитами и никак жену не найду.

– Спасибо вам, – тихо проговорила женщина. – А адрес я сейчас принесу. – Она вышла.

– Ну молоток ты, капитан, – наливая в стаканы коньяк, облегченно вздохнул Александр. – Я-то не со зла, хоть и было на душе хреново. А этот, как его…

– Фнун Шу Лин знаменит наукой уклонения от выпущенных в человека вражеским лучником стрел.

Семен замер с открытом ртом, потом рассмеялся.

– Вот. – В кабинет вернулась Нелли и отдала Соколову листок с адресом.

– Давайте за вас, родители. – Соколов поднялся. – И чтоб ваша дочь росла веселой, здоровой и вас радовала.

– Здорово говорит, – одобрил Александр, – хоть и мент. Мужик ты настоящий, капитан. Давай и за тебя выпьем.

– Ему же ехать, – сказала Нелли.

– Я с тобой, капитан, водителя посажу, он на такси вернется, – предложил Александр.

– Тогда я, пожалуй, на часик задержусь, – согласился Соколов.

– А мне, кстати, два дня назад звонил ваш коллега, – сказала Нелли. – И тоже спрашивал о Якове Борисовиче. Но я сказала ему, что ничем помочь не могу. Он, кстати, и напомнил мне о той поездке. Я ответила, что ничего такого не помню, и отключила телефон.

– Он представился? – спросил Соколов.

– Да. Подполковник Румянцев из МУРа и назвал номер. Я перезвонила, и все подтвердилось. Он сказал, что Яков Борисович нужен ему по делу об убийстве какого-то Артура. Фамилия украинская, не помню ее.

– Вот сука, – буркнул капитан.

– Менты иногда тоже людьми бывают, – сказал Александр, – и выражают свое отношение к плохому человеку по-русски.

– Вы друг друга стоите, – засмеялась Нелли.

– Значит, кому-то очень нужно знать, где этот адвокат находится?

– Есть такие, – кивнул Соколов.

– Позвонить надо Якову Борисовичу, – заволновалась Нелли.

– Нет, – сказал капитан, – не нужно. Просто никому не давайте ни номер, ни адрес.

– Не дам, – пообещала Нелли.

– Слушай, капитан, если помощь нужна, ты только скажи. У вас в ментовке сейчас ведь караул караульный начался… То там, то там оборотней находят. Порой послушаешь телевизор, почитаешь газету и думаешь: это что же случилось-то? В милицию, получается, идут, чтоб преступления совершать.

– Сейчас вся эта сволочь повылазила, но их немного осталось, – проговорил Соколов.

– Вот падаль! – выругался Румянцев. – Придется все-таки тебя остановить. – Он прожал номер на сотовом.

– Значит, договорились. – Хасан поднялся. Джамаль тоже встал и вытащил кинжал. В руке Хасана ярко блеснул клинок. Они скрестили кинжалы и одновременно вонзили их в стол.

* * *

– Не забывай нас, капитан. – Александр пожал руку Соколову.

– Спасибо большое, Дмитрий, – улыбнулась Нелли и поцеловала его в щеку.

– Его можно, – засмеялся Александр.

– Я приеду, – пообещал капитан Соколов. «Восьмерка», за рулем которой сидел молодой мужчина, тронулась. – А ничего мужик, – сказал Соколов.

– Отличный мужик! – кивнул водитель.

– Вот, похоже, и сбывается мечта идиота, – усмехнулся Савелий Юрьевич. – Все сразу решится. А я ломал голову, как это сделать. Надо за такое удачное совпадение выпить. – Он достал из сейфа початую бутылку коньяка. В дверь постучали. Сунув бутылку обратно, он сел. – Войдите.

– Товарищ полковник, – в кабинет вошел капитан милиции, – тут по делу о нападении на пенсионерку… – Капитан положил на стол три исписанных листа. – Свидетели нашлись.

– Ну, спасибо тебе. – Соколов пожал руку водителю.

– Да не за что, – улыбнулся тот.

– Заеду, выпьем, – подмигнул ему капитан. – И если проблемы…

– Да все нормально. Я сейчас поймаю такси – и назад.

– Спасибо еще раз. Как зовут-то?

– Федор.

– Дмитрий Соколов, – представился капитан. – В случае чего, обращайся. – И, пошатываясь, пошел от гаражей к двенадцатиэтажному дому. Федор смотрел ему вслед. И тут с крыши вспорхнула голубиная стая. Капитан покачнулся и упал лицом вниз. Федор бросился к нему.

– Капитан, – он тронул Соколова за плечо, – ты…

Увидев под левой лопаткой заплывавшую кровью дырку на куртке, Федор достал сотовый.

Румянцев, сидя за рулем белой «шестерки», нервничал. Из-за угла выскочил молодой мужчина и бросился к машине.

– Стоять! – раздался крик. Мужчина обернулся и дважды выстрелил. Румянцев не успел выхватить пистолет. Пробив стекло, в лоб ему вошла пуля. Стрелявший подбежал к машине, увидел запрокинутую голову Румянцева, выматерившись, бросил пистолет и поднял руки.

Удар сзади сбил его на мокрый асфальт. Двое милиционеров вывернули ему руки и защелкнули наручники.

– Румянцев готов, – заглянул в машину подбежавший оперативник. – Ну за мента ты пожизненное получишь, – сказал он лежащему лицом вниз преступнику.

– Да не я это! – кричал тот. – Он меня ждал! Он заказал Соколова! Он…

– Мразь, – пнул его опер. – Одного настоящего убил!

– Хорош, Селезнев, – оттолкнул его подбежавший капитан ДПС.

– Как Соколов? – спросил в сотовый Селезнев.

– Жив, но плох. Пуля чуть в сторону от сердца ушла. Видно, он повернулся в момент выстрела. А добить его бандит не смог, мужик подбежал. В общем, пока жив.

– Это что же выходит?! – громко спросил Савелий Юрьевич Зимин. – Одного убивают возле дома, другого через дом в машине! Что там мог делать подполковник Румянцев?! Почему задержанный киллер утверждает, что Соколова заказал Румянцев? И что в это время там делали двое оперативников?!