где основные русские бронетанковые силы? Кроме уже обнаруженной бронегруппы? Почему мы, должны гадать ⁉

— После потери обоих транспортных узлов и глубокого прорыва к Южному Бугу через три линии обороны, русская Ставка, дабы спасти положение, будет вынуждена будет бросать свои бронетанковые силы в лоб против нашего клина, по частям….

— С чего это русское командование, уже выиграв две подряд компании, резко поглупеет и будет плясать под нашу дудку?

— Характер развития стратегической ситуации, геноссе Председатель. Русские, не могут допустить крупный разгром своей армии с её последующим окружением. Поэтому им придется действовать именно так. Дробя силы и бросая их в контрнаступление по частям. Как нам пришлось действовать под Киевом зимой 2005…

* * *

— Не понимаю, почему так отвратительно работает разведка всех видов. Мы не можем установить место положение большинства подвижных соединений противника в полосе ответственности группы армий «Юг».

— Гелий, геноссе Председатель. Чертов гелий. Подал голос командующий 2 воздушным флотом генерал Пауль Дайхман. Русские провели крайне эффективную ракетно-воздушную атаку на единственный завод по производству гелия в районе Грабовец, Краковского воеводства… Производство уничтожено, как и дорогостоящее производство сланцевого газа…Восстановление в авральном темпе с привлечением не менее двадцати тысяч рабочих, займет, не менее пяти месяцев…

Председатель непонимающе повертел головой…

— Какой к черту гелий, товарищи⁉ Что происходит?

— Дирижабли, товарищ Ольбрихт. Дальнее радиолокационное обнаружение — основано на радиолокационных станциях, размещенных на дирижаблях из-за продолжительности их полета. Гелий — несмотря на запредельную цену, единственный на сегодняшний день, безопасный газ для воздухоплавания. Нет гелия — нет дальнего радиолокационного обнаружения, нет радиоразведки и РЭБ на расстоянии и нет тропосферной, дальней связи. Весь имеющийся запас гелия — мы используем для дирижаблей связи и летающих радаров ПВО… Для дальней радиоразведки и обнаружения походных колонн радарами — у нас гелия нет… Мы, наполовину ослепли, геноссе Ольбрихт…

Вспышке начальственно гнева, удалось избежать только благодаря появлению оберста Готфрида Бергарди личного адъютанта, начальника Генерального Штаба.

Козырнув, полковник замер по стойке «смирно», пожирая начальство преданными глазами.

— Да докладывайте уже, оберст…Обреченно махнул рукой Председатель, понимая, что вряд ли Бергарди осмелился ворваться на совещание высших чинов ГДР, без каких либо чрезвычайных новостей…

— Геноссе…Только сейчас пришли новости из Египта. Правительство мушира Аль-Суси, совершенно официально, на уровне посла передало послание для Правительства Германской Демократической Республики…

— Да говорите уже! Заревел не выдержав, на подчиненного фельдмаршал Гельдер. Что вы тяните…

— Каир официально, одностороннем порядке разорвал договор о дружбе и сотрудничестве от 1958 года, разрывает дипломатические отношения с нами и Италией и требует в течении пятидневного срока, эвакуировать весь гражданский, военный и дипломатический персонал, под угрозой применения силы…

Бруно Ольбрихт побагровел и откинулся на кресле. В ушах шумело, перед глазами мельтешили крупные, черные мухи.

Он рванул рукой галстук и выпучив глаза, прохрипел

— Врача! Быстрее…

Радиостанция «Би-Би-Си» Лондон, 17 мая 2007

'По сообщениям из проверенных источников, Председатель ЦК СЕПГ и лидер Германии, Бруно Ольбрихт, перенес микроинсульт во время своего негласного посещения Восточного Фронта между 14 и 15 мая. По крайней мере, его официальные визиты в Будапешт и Рим, отменены без указания конкретных причин. В данный момент, жизни и здоровью мистера Ольбрихта, ничего не угрожает, он находится в своей берлинской резиденции под присмотром медиков…

Причиной резкого ухудшения здоровья, может быть состоявшийся 15 мая внезапный демарш диктатора Египта, фельдмаршала Ас-Суси разорвавшего все договоры с Германией и Италией и отмобилизовавший армию, накануне ожидаемого вторжения в пределы Египта, объединенной американо-французской армии, преследующей остатки разгромленной в Тунисе и Ливии германской группы армий «Африка…»

Глава 18

Москва. Российская республика. 16 мая 2007 года.

— Как вам, лейтенант, мое предложение?

Сидящий напротив Небогатова — Василий Сухарев, покачал головой.

— Это каакк- то неее ожидадааннно, господин полковник. Заикаясь проговорил Сухарев.

— Жизнь современного человека, вообще состоит из неожиданностей, разного рода лейтенант. К сожалению — в основном, неприятных. Но, бывают исключения. Когда господин Соболевский, вмешался в драку и остановил мерзавцев, поднявших руку на увечного фронтовика, кто же знал, что вы господин Сухарев — сослуживец моего друга, подполковника Филиппова⁉ По Литовскому гренадерскому полку…

— Тттак точноо… Больше года в одном батальоне с Сергей Федоровичем.

— Вот- вот. Если вы с Сергей Федоровичем, вместе воевали, да еще он вас рекомендовал в унтер-офицерскую школу, затем на офицерские курсы…То вы для меня, просто находка. Рекомендации своего друга я считаю абсолютным приоритетом в подборе кадров…

— Мне придется служить в Корпусе жандармов?

— Нет, Василий. У меня есть знакомые в Военном министерстве и пара звонков, поможет вас прикомандировать к межведомственной особой команде «Гранит». Предположим, на срок, вашего амбулаторного лечения…

— Я ос…осс…танусь в ар. ар…армии…? Упрямо спросил Сухарев.

— Несомненно. Вы будете прикомандированы к особой команде и поставлены на довольствие в МВД, формально оставаясь армейским офицером. Не жандармским, не полицейским…именно армейским, временно прикомандированным приказом…

— Евгений Вадимович… Что это за особая команда, «Гранит»?.. Почему она межведомственная?

— На этот вопрос, дорогой мой лейтенант, вы получите ответ, после того как будете прикомандированы к «граниту» и дадите подписку о неразглашении. Но могу сказать-одно. Это очень опасное мероприятие… Не синекура и не интендантская должность…

— Понял…Кивнул Сухарев…

— А что с трупом? И искалеченными гражданами?

— С трупом? Вы про беглого от мобилизации, тамбовского мещанина Борисенко? Так там несчастный случай приключился, лейтенант. Упал неудачно, поскользнулся. С алкоголем же, шутки плохи… Его подельник, некто Никифоров, тоже заметьте «бегунок», дал исчерпывающие показания. И не только на себя но и нечистоплотных, увы сотрудников полиции.

— И полиции? Оторопело спросил Сухарев…

— Да… старший патруля, унтер-офицер Базаров и патрульный Цинев — задержаны и переданы под следствие военной прокуратуры. Вы же, офицер, господин Сухарев и преступления против вас — прерогатива военной юстиции. Сейчас оба патрульных задержаны и находятся в особом блоке гарнизонной гауптвахты.

Жандарм, при этом зловеще улыбнулся, демонстрируя хорошие, крепкие зубы.

— Так вы согласны, лейтенант? Напрямик спросил Небогатов…

— Так точно! Согласен, господин полковник! Вскакивая с места рявкнул Василий. Но…есть условие… Одно…

Небогатов хмыкнул. Он терпеть не мог условий от подчиненных, но ершистый и без сомнения храбрый гренадер, охотник, из богатой и знатной семьи дипломатов, добровольно ушедший на фронт рядовым и бросивший престижнейший университет, к тому же москвич, человек Сереги Дельвига, ему явно нравился.

— Да, конечно. Слушаю, господин лейтенант…

— После окончания командировки, прошу содействия в прохождении военно-врачебной комиссии, Евгений Вадимович.

— Хотите вернутся на передовую?

— Так точно, господин полковник. О другом — не прошу. Я — офицер и должен быть на своём месте, месте — командира взвода.

— Несомненно лейтенант. Я окажу вам полное содействие Василий Павлович…

— Извините, есть один вопрос… Вы не знаете где сейчас Сергей Федорович…

— Знаю, лейтенант. Майор Филиппов, прикомандирован, к партизанскому кавалерийскому соединению генерала Ионова, как штабной офицер.