ЛАБОРАТОРИЯ «ДЖЕМИНИ», СТАНЦИЯ «СЕВАСТОПОЛЬ»

ДЕКАБРЬ 2137 ГОДА

Аманду спасло только отсутствие искусственной гравитации. Если бы поле работало, ее бы швыряло по лаборатории как тряпичную куклу. Вместо этого она плыла в воздухе, а станция крутилась вокруг. Столкновения с предметами в итоге вредили не так сильно, поскольку отталкивали ее прочь от препятствий.

Но все равно было больно.

– Сбой системы искусственной гравитации. Перезагрузка. Гравитация будет восстановлена через пять, четыре, три…

«Проклятье».

За пять лет на Луне Аманде много раз приходилось двигаться в невесомости, но очень тяжело «плыть» в воздухе, когда не от чего оттолкнуться. С немалым трудом она все же смогла изогнуться и достать ногой до стены, оттолкнувшись так, чтобы добраться до переборки.

– Две, одну… система восстановлена.

Возвращение гравитации бросило Аманду на палубу. Несколько секунд она просто лежала, мечтая о том, чтобы поспать. А потом раздался знакомый скребущий звук, и Аманда поняла, что сон отменяется. Она открыла оказавшийся поблизости служебный люк и прыгнула вниз. Или вверх – сейчас это было неважно. Аманду чертовски радовало одно: что она не успела отключить шлюз перед тем, как Уэйтс решил ей пожертвовать, потому что эта дверь оставалась единственным шансом на спасение.

«Нельзя было ему доверять. Или работать на него. Аксель был прав – каждый сам за себя».

Она доверяла Кульману, и тот отправил ее на смерть. Она доверяла Акселю, и он убил кого-то в паре дюймов от нее. Она доверяла Сэмюэльсу, и он втравил ее в этот кошмар.

Там, на Луне, она доверяла Бродски. Он едва не убил пять человек и чуть не довел до ее увольнения. Она доверяла Мендес, и та попыталась ее кинуть. Черт, в юности Аманда доверяла Океке, и ему удалось ее одурачить.

Аманда доверяла матери, и та ее бросила.

«Начни уже думать о себе, Рипли, – подумала Аманда, пробираясь по служебному тоннелю к другому люку. – Учись на своих ошибках».

Поглядывая на детектор движения, она добралась до шлюза, едва обратив внимание на мертвеца, валявшегося на палубе. В шлюзе не было воздуха.

«Разумеется, он разгерметизирован. Иначе было бы слишком просто».

Аманда запустила процедуру герметизации, затем огляделась в поисках скафандра.

– Включена подача воздуха.

К ужасу Аманды, шкафчик со скафандрами находился в самом шлюзе.

«Неудивительно, что “Джемини” прикрыли. Идиоты, – проверив детектор движения, она увидела, что монстр приближается. – Дьявол».

– Давление в шлюзе двадцать пять процентов.

С такой скоростью пройдет не меньше минуты, прежде чем Аманда сможет попасть в шлюз, а таракан-переросток доберется до нее секунд за тридцать. Аманда убрала детектор и сняла с плеча огнемет. Как только в коридоре мелькнул блестящий черный силуэт, она выпустила струю пламени.

– Давление в шлюзе пятьдесят процентов.

Хотя огонь и не достал до твари, та резко остановилась.

«Отлично. Постой там еще немножко».

– Давление в шлюзе семьдесят пять процентов.

Словно по сигналу, чудовище бросилось к Аманде, и та выстрелила снова. На этот раз огонь лизнул хитиновый панцирь, и монстр отскочил назад.

– Давление выровнено.

Дверь открылась. Аманда бросилась внутрь и ударила по кнопке закрытия. Монстр прыгнул следом, но дверь закрылась у него перед носом. Раздался удар – настолько мощный, что Аманда испугалась, как бы чудовище не прорвалось внутрь. Отыскав шкафчик, она вытащила скафандр. К счастью, и рюкзак, и огнемет поместились внутри. Надев шлем, Аманда немедленно принялась вводить команды для сброса давления, нажимая кнопки пальцами, закованными в толстые перчатки.

«Это было просто».

Сложнее было правильно рассчитать время. Лаборатория продолжала вертеться в пространстве, удаляясь все дальше от «Севастополя».

Схватившись за металлическую перекладину, Аманда открыла внешнюю дверь. Мимо проплывал газовый гигант. Он исчез из поля зрения через десять секунд, а затем в течение примерно минуты Аманда видела только космос: ничего кроме черноты и звезд. А затем мимо проплыл «Севастополь» – за двадцать две секунды по измерениям Аманды.

Для прыжка из шлюза у нее были только эти двадцать две секунды. И лучше бы прыгать точно в середине этого промежутка. Устроившись понадежнее, она принялась ждать, пока лаборатория повторит оборот.

Аманда смотрела, как мимо проплывает KG348.

Смотрела в пустоту.

Старалась не думать о смерти в этой пустоте, если она промахнется мимо станции.

А потом в поле зрения снова показался «Севастополь».

Аманда глубоко вздохнула и оттолкнулась.

Лаборатория успела отлететь достаточно далеко, и возвращение на станцию могло занять несколько минут. Вокруг «Севастополя» плавали какие-то обломки, но все – в стороне. Путь Аманды представлял собой прямую от лаборатории к станции, и таковым и останется, если ничего не помешает.

Вокруг было невероятно тихо.

Большую часть прожитых лет Аманда провела в одиночестве. В ее жизни всегда были какие-то люди, но они существовали как будто в параллельной реальности: мама вечно работала, отец ушел, когда Аманда была ребенком, отчиму было на нее насрать. В школе она – просто очередной бедный ребенок без перспектив – так и не обзавелась настоящими друзьями.

По большей части Аманда нормально сходилась с людьми, но близкими могла назвать только маму – исчезнувшую навсегда – и Зулу, которую, скорее всего, никогда больше не увидит.