Сжимая украшенную гербами рукоять, высокий молодой бугай недоуменно уставился мне в лицо:

— Колдовство? — то ли удивленно, то ли разочарованно выдохнул он и попытался дернуть клинок на себя.

Но, несмотря на его потуги, лезвие продолжало безобидно упираться в мой пояс. Я почти уверовал в собственную богоизбранность и уже начал задумываться над тем, каких именно девственниц буду требовать себе в жертву, но князь обломал всю малину.

Крякнув от натуги, громила наконец отодрал лезвие от моего пуза и вместе с кожаным поясом, на измазанном чужой кровью клинке повисла увесистая железная палка. А-а-а… Точно! Совсем про магнит забыл!

Пока князь оценивал новый модный аксессуар на своем оружии, пара мужиков уже неслась к нему со спины. Один — просто незнакомый наемник из толпы, а вот болтающуюся на щеке накладную бороду второго я узнал сразу. С этого-то козла все и началось!

Заслышав топот, северянин резко обернулся и одним махом, располовинил ближайшего.

— Ну нихрена себе… — только и выдохнул я, глядя как торс вопящего наемника соскальзывает вниз, а ноги, продолжая тараторить по доскам, несутся прочь с помоста.

Световой меч, блин! Одним махом разрубил! Это магия какая-то или что? Черт, я тоже такой хочу!

Впрочем, офигенные мечи не особо помогают против толпы. Пока князь заносил оружие для нового удара, кинжал полубородого устремился прямо ему в лицо. Ни защититься, ни отклонится, благородный громила уже не успевал.

— Мое!!! Мое!!! — над моей головой раздался рев великана.

Спустя мгновение сцена под ногами куда-то подевалась, а перекошенное от ярости лицо полубородого оказалось у самого носа. Несчастный даже удивиться не успел. Столкнувшись с моей запущенной в полет тушей, он немедленно завалился на сцену.

Красивые голубые глаза ряженого северянина смотрели прямо в душу, а его влажные губы находились в миллиметре от моих. Капля моего пота смешалась с его слюной, теплое мужское дыхание щекотало ноздри, а в воздухе витал сладкий запах луковой похлебки…

— Уйди, противный! — наконец очухался я и от души приложил ряженого дядьку лбом в нос.

Тот не остался в долгу, и моя челюсть звучно хрустнула под напором внушительного кулака.

Обмен зуботычинами уступил место стали. Сбросив меня с себя и навалившись сверху, мужик направил острие ножа прямо в мой глаз. Попытка предотвратить смертельный удар взорвалась вспышкой пронзительной боли и брызгами крови.

Короткое лезвие пробило мою ладонь и остановилось у самого лица. Несмотря на очевидную опасность, этот глупый маневр сохранил мне жизнь. Упирая локоть в деревянный настил сцены, я с трудом, но все же сдерживал натиск полубородого, который навалился на рукоять всем своим весом.

Короче, жить захочешь, не так раскорячишься!

Левая рука пыталась нашарить кинжал или хотя бы чесалку, но этот чертов пояс никак не находился. А да, магнит же… Вот же гадство!

Комично тряхнув приклеенной бородой, мужик понял, что ничего не добьется и попытался вынуть короткое лезвие из моей ладони, дабы ударить снова, но переплетая его пальцы со своими, я быстро пресек любые попытки выдернуть нож. Не думал, что настанет день, когда придется держать мужика за ручку. То глазками играет, то губы облизывает…

— Слышь, ты точно не гомик?! — уточнил я, стараясь отвлечься от «интересных» ощущений в пробитой руке.

Вместо ответа полубородый заломал мне ладонь и наконец, выдернул лезвие. Из раны брызнула кровь, щедро окропляя мои глаза. И без того затуманенный взор приобрел темно-алые оттенки. Сквозь кровавую пелену я видел, как напрягаются челюсти, как переливается обагренный клинок, как нож устремляется в мою глотку. Еще мгновение и мне пизд…

Раздался глухой стук. Занесенный нож больно саданул по щеке и, вылетев из ослабевшей руки, заскользил куда-то в сторону, оставляя после себя густую багровую дорожку. Полубородый неуверенно покачнулся и бессильно обмяк на моей ширинке.

— Что за гомики пошли… Хоть бы цветы сперва подарил! — нервно пробормотал я, пытаясь неловко выползти из под ряженного извращенца.

Глава 18: Настоящая блондинка.

По мере приближения к сцене, поток людей становился все реже и реже. То тут, то там всплывали картины затоптанных в давке людей. Некоторые пытались уползти самостоятельно, некоторые зажимали переломанные конечности и звали на помощь, а некоторые...

Глава скрипнула зубами, отводя взгляд от растоптанного тела покоящегося в луже свернувшейся крови. Похоже, что паника погубила больше жизней, чем топоры заговорщиков и копья северян вместе взятые. Чуть дальше лежал другой покойник с разбитым черепом. Новенький оловянный жетон на шее ставил жирный крест на оптимистичных недавних прогнозах. Похоже, выпускник пытался играть в героя, но лишь пополнил списки потерь гильдейского актива.

У сцены кипел бой. Плотный строй северян окружил стропила и, ощетинившись массивными рогатинами, пронзал да разрубал любого, кто пытался приблизиться.

На каждого убитого заговорщика, приходилась пара безоружных тел. Вероятно, в панике, часть зрителей решилась искать защиты у снеговиков. Несчастные невежды. Защищая князя, дружинники не делают никаких исключений. Никогда.

Остановившись на почтительном расстоянии от сцены, глава подняла взгляд от усыпанной телами площади на высокий помост. Как она и ожидала, северяне не были бы северянами, если бы не прохлопали самое важное — их дражайший князь остался в одиночестве. Не обращая внимания на свежие раны, богато одетый мужчина едва сдерживал натиск трех нападавших разом.

Князь слыл опасным и опытным бойцом. Еще на заре своей зрелости, он лично возглавлял штурм Грисби, смяв ворота и выкурив осажденных из старого района. В бою на этой самой площади, его легендарный меч зарубил немало гвардейцев и едва не лишил головы самого сира Аарона.

Но в этот раз удача изменила «Разорителю». И даже невероятно острая ледяная сталь, по сравнению с которой даже родная шпага казалась посредственностью, не обещала спасения.

Одним махом разрубив голову неприятеля, князь едва не получил кинжалом в глаз и лишь его могучий кулак остановил неизбежное, заставив клинок лишь скользнуть по толстому рукаву богатого украшенного кафтана.

— Верни!!! Верни!!! — вслед за звероподобным ревом, от которого по нежной коже побежали мурашки, за спинами дружинников показался наемник.

Не обращая внимания на кипящий бой, он стремительно ринулся между северянами и заговорщиками. Его уверенную поступь не замедлил ни строй копий, ни натиск заговорщиков. Порванная стеганая куртка, переливающееся на солнце тяжелое копье, покрытое шрамами лицо и целеустремленный взгляд...

Тугой корсет резко стиснул девичью грудь, отчего у главы перехватило дыхание. Нутро обволокло нечто теплое и невероятно густое. Девушка даже не поняла, что ее впечатляет больше, его невероятная отвага или безбашенность,