– А помнишь эту, с тремя подбородками и пальцами, как сардельки? – ухохатывалась оса.

– Не смешно, – простонала в ответ Джемма, – представляешь, если она забудет обновить вовремя чары?

– Бедные мужчины, знали бы они, как их жестоко обманывают!

– Сами виноваты, надо не внешность ценить, а характер! – постановила ведьмочка и, не выдержав, тоже прыснула от смеха.

Девушки шли, прикрываясь одним большим зонтом, по погруженному в осенний полумрак городу. Мимо двух– и трехэтажных домов, стоящих вдоль мощеной дороги, мимо огороженных кованой оградой клумб и закрытых на ночь лавочек с подсвеченными свелью вывесками. Пару раз свернув, подруги оказались на тихой темной улочке с редкими фонарями.

– Слушай, – поправляя шляпку, вновь заговорила Джемма, – я тут подумала над историей ведьмы-аферистки, рассказанной тобой после ухода Элроя… Ну той, которая промышляла заказами на копирование известных личностей, с целью выставить их в дурном свете. А заодно и обворовывала свои жертвы.

– Да помню я. Дьера Вельская. И что?

– А почему ты уверена, что это именно та Варфаламея, которую Гард с Элом ищут? – взглянув на подругу, спросила девушка.

– Ну, во-первых, именно она родом из Готрэйма, – привела первый довод сыщица. – Во-вторых, ее деятельность далека от невинной.

– Но она ведь и не убийца. Просто мошенница с фантазией и тягой к риску, – задумчиво проговорила ведьмочка. – Да и в тюрьме Вельская.

– Уже нет.

– Сбежала? – вскинув голову, уточнила Джемма.

– Выпустили досрочно, – чуть поморщилась рыжая. – Читай между строк: припахали к работе на благо общества.

– А-а-а, – понимающе протянула собеседница, плотнее прижавшись к плечу своей высокой и такой надежной спутницы. Вдвоем под одним зонтом было теплее. – Но ведь ты и про других Варфаламей что-то нашла, верно? – немного помолчав, спросила она.

– Да там целый список! – фыркнула оса, скосив на нее взгляд.

– Где там? В городском архиве?

– Да. – Олли-о улыбнулась. – В закрытом зале, куда можно попасть только по специальному пропуску.

– И тебя пустили?! – восхищенно воскликнула Джемма.

– У меня хорошие связи и благодарные бывшие клиенты, – не без гордости ответила оборотень.

– Я тебе по-доброму завидую, – мечтательно вздохнула ведьма. – Такая жизнь у тебя интересная, насыщенная, с приключениями…

– Кто бы говорил, дьера недопокойница! Покинуть родной дом в лиловом гробу и устроиться на работу в похоронное бюро – вот приключение так приключение, – рассмеялась сыщица, шутливо пихнув подругу в бок.

Джемма смутилась, отведя взгляд, и, желая соскочить с щекотливой темы, снова заговорила о Варфаламее. Вернее, о Варфаламеях.

– И кто там еще в списке был? Расскажи, а? – прицепилась она к дьере Сомс. И та наконец сдалась:

– Была маньячка одна. Варфеллой звалась.

– Не Варфаламеей? – Тонкие брови ведьмочки дрогнули, едва заметно хмурясь.

– Варфаламея Каботская. По медальону с личными данными именно такое имя ведьма и носила.

– А чем маньячила, раз в архив попала?

– Ну чем-чем, – Олли-о чуть пожала плечами, делая вид, что снова размышляет, – мужиков в себя влюбляла, подстраиваясь под их образ идеальной женщины, а потом бац, – рыжая провела рукой возле собственной шеи, – и кранты.

– За что ж она с ними так? – грустно вздохнула сильно впечатленная Джемма, крепче сжимая ручку зонта.

– Да вроде как предал ее возлюбленный по юности, вот девке крышу-то и снесло.

Девушки помолчали, слушая дождь и звук собственных шагов, а потом ведьма снова спросила:

– А еще кто с этим именем в архивные записи попал?

– Еще? Хм… Ну была одна дьера, жаждущая творить добро всем и вся, причем насильно.

– И? – Зеленые глаза ведьмочки горели любопытством.

– В душевный корпус упекли.

– За что? – удивилась Джемма.

– За все хорошее, за что же еще! – усмехнулась Олли-о. – Забота, она, знаешь ли, приятна, но не когда ею пичкают, посадив на цепь и заперев в подвале.

– Жуть какая! – искренне ужаснулась ведьмочка.

– Это еще что… – многозначительно протянула оса. – Среди этих Варь был и… Варфаламей.

– Это как? – озадачилась Джемма.

– А вот так! Мужик, который, используя дар, прикидывался бабой. Ну и… со всеми вытекающими.

– А вдруг это она… в смысле он и есть? – прошептала ведьмочка. – Варфаламей… как его там?

– Рурк, если мне память не изменяет.

– Так вот, – кивнула девушка, – представь, что Эдгарду на его бывшей работе дали заказ на якобы ведьму, а он влюбился в ее девичью маску и… отпустил. С работы вылетел за это, потом искал ее повсюду, а после узнал что…

– Нет, ну это уже ни в какие рамки не лезет! – Голос, раздавшийся из тени раскидистого клена, заставил вздрогнуть обеих. – То маньячка, то мужик… Чирташ свидетель, это перебор, девушки! Вы, часом, не из пряничной идете? Пирожков с «дурью» там не откушали, нет? А то похоже, – делая шаг на тускло освещенный участок улицы, проговорил одетый в черное дьер.

– А вы… – начала было Джемма, но незнакомец перебил ее.

– Я мимо проходил, – заявил он, медленно приближаясь. – Услышал вашу болтовню, юные дьеры, – мягко улыбнулся мужчина, в то время как сыщица, добела сжав пальцы на рукояти «жала», так же медленно загораживала собой ничего не понимающую ведьмочку.

– Уходи, Майла, – шепнула рыжая, продолжая удерживать взгляд «мимо проходившего».

– Но, Олли! – возмущенно пискнула та из-за ее плеча. – Мы же…

– Брысь домой! – рявкнула та, не оборачиваясь, и довольно ощутимо толкнула ведьмочку рукой, на запястье которой красовался браслет – последней волшебную вещицу тестировала именно оса.

– Иди-иди, девочка, – поддержал рыжую незнакомец. – Нам с дьерой Сомс надо обсудить кое-какие дела.

И Джемма, поколебавшись, отступила. Прошла пару десятков шагов до ближайшего сквера и, пользуясь прикрытием позднего вечера, нырнула под густую крону старого дерева, да там и затаилась, прижав к груди сложенный зонт. Ведьминское чутье кричало, что добром эта встреча не кончится, но спорить с подругой девушка не решилась, разумно полагая, что сыщице лучше знать, как себя надо вести в сложившейся ситуации. Джемма ей мешала, это было очевидно. Да и странному дьеру в строгом черном пальто лишние свидетели тоже, судя по всему, не требовались. Однако любопытство, замешенное на тревоге, не позволяло юной ведьме уйти совсем. Она стояла, закусив от волнения губу, и всматривалась в очертания застывших друг против друга фигур – расслабленной мужской и напряженной женской.