Приоритетом Всеволода было устранение переяславского князя Андрея, на место которого он пытался посадить своего брата Святослава Ольговича. Осуществление этого плана позволило бы убрать Мономашичей из Русской земли, все три части которой оказались бы в руках потомков Святослава Ярославича. Сначала Всеволод попытался решить дело мирным путем и предложил Андрею княжеский стол в Курске, который после смерти Глеба Ольговича, скончавшегося осенью 1138 года, занимал Святослав Ольгович. Андрей оказался не таким безвольным, как Вячеслав. Посовещавшись со своими дружинниками, он заявил: «Лучше мне смерть с дружиной на своей отчине и дедине принять, нежели курское княжение; отец мой в Курске не сидел, но в Переяславле, хочу на своей отчине смерть принять. Если тебе, брат, не довольно волости всей земли Русской держать, а хочешь этой волости, то убей меня [и будет] тебе волость, а живым не уйду из своей волости, что не удивительно для нашего рода, так же и прежде было». После этого Андрей, – а скорее всего, враждебно настроенный к Всеволоду летописец, – привел в пример Святополка Окаянного: «Разве не за волость Святополк убил Бориса и Глеба? А сам разве долго жил? Но и здесь жизни лишен, и там мучим вечно». Заявление Андрея не возымело действия на Всеволода, который, встав на Днепре, отправил к Переяславлю войско во главе со Святославом Ольговичем. Так как дружинники Андрея обратили его в бегство, уже на следующее утро Всеволод был вынужден вступить в мирные переговоры. Правда, в этот момент он мог бы захватить Переяславль без всякого труда, поскольку в городе вспыхнул пожар, но не решился воспользоваться ситуацией и по заключении мира вернулся в Киев. Через некоторое время он примирился с Вячеславом и Изяславом. Однако проблемы киевскому князю продолжал создавать самый неспокойный из Мономашичей – Юрий Владимирович.

Из Новгородской I летописи известно, что «в год 6647 (1139) пришел князь Юрий из Суздаля к Смоленску и позвал новгородцев на Киев, на Всеволода, и не слушали его. И тогда бежал Ростислав в Смоленск, к отцу, из Новгорода, месяца сентября в 1-й день». Попытка привлечь Новгород к борьбе против Всеволода не только провалилась, но и привела к противоположному результату. Так как Новгородская республика теперь была «вольна в князьях», новгородцы «послали в Киев за Святославом Ольговичем, взять клятву, и был мятеж в Новгороде, а Святослава долго не было» (он сел на новгородском столе лишь 25 декабря 1139 г.).

Юрий был вынужден довольствоваться тем, что по дороге из Смоленска в Суздаль захватил Новый Торг (Торжок), через который в город на Волхове шли товары из Северо-Восточной Руси, и устроил Новгороду экономическую блокаду, что, по всей видимости, и вызвало «мятеж» в городе. После вокняжения Святослав стал разбираться с приверженцами Всеволода Мстиславича, из-за чего «начали восставать новгородцы на вече на Святослава за его злобу», а он, послав к брату, заявил, что не хочет больше княжить у этих людей. Из Киева в город на Волхове был отправлен воевода Иван Войтишич, который «просил у них мужей лучших и, поймав их, привел к Всеволоду»[365]. В Новгородской I летописи уточняется, что в 1140 г. в заточение в Киев сослали Константина Микулинича, затем в оковы были посажены еще шесть «мужей»[366].

Как видно, методы Всеволода и его брата мало чем отличались от авторитарной политики Владимира Мономаха. Однако стремление Святослава поскорее распрощаться с титулом новгородского князя сыграло с Ольговичами злую шутку. Пока посольство во главе с новгородским первоиерархом Нифонтом находилось в Русской земле, откуда они должны были привезти на смену Святославу Ольговичу его племянника Святослава (сына Всеволода), князь, видимо опасаясь попасть под арест, бежал из Новгорода вместе со своим главным приверженцем, посадником Якуном Мирославичем[367], который, однако, был пойман вместе со своим братом, избит едва ли не до смерти и возвращен в Новгород, где его, согласно принятой в то время практике, сбросили с моста в Волхов, а после того как он выжил, сослали в заточение в Чудскую землю.

Эти события вызвали гнев Всеволода, который задержал Нифонта, новгородских послов и купцов, а новгородцы, просидев семь месяцев без князя, вновь призвали Ростислава Юрьевича. Это привело к столкновению между Юрием и Всеволодом, в результате которого «взял города Юрьевы Ольгович, и коней, и скот, и овец, и обоз»[368]. Конфликт вокруг Новгорода удалось урегулировать лишь в 1142 г., когда туда был отправлен Святополк Мстиславич – компромиссный кандидат, устроивший Ольговичей, Мономашичей и новгородцев, который продержался на новгородском столе до 1148 г., но, в конце концов, тоже испортил отношения с местными жителями.

Сближение Всеволода Ольговича с Мстиславичами (на сестре которых он был женат) и их дядей Вячеславом в начале 1140-х гг. привело его к столкновению с собственными братьями Игорем и Святославом. Младшие Ольговичи взбунтовались, когда после смерти Андрея Владимировича в январе 1142 г. Всеволод предложил Переяславль Вячеславу в обмен на Туров, куда отправил своего сына Святослава. Этот обмен должен был упрочить власть Всеволода на правом берегу Днепра, но братья потребовали расширения своих владений, отказавшись принять четыре города в Киевской земле и попытавшись выгнать Вячеслава из Переяславля, который был вынужден уступить город своему племяннику Изяславу[369] и вернуться в Туров, в то время как Святослав Всеволодович перешел княжить во Владимир-Волынский.

Всеволод заставил братьев принять скромные уделы в Киевской земле, но отношения стабилизировались лишь после того, как в 1145 г. на встрече в Киеве он добился от Святослава Ольговича, Владимира Давыдовича и Изяслава Мстиславича принесения присяги Игорю Ольговичу, как будущему преемнику. При этом Всеволод сослался на прецедент, созданный Мономахом и его сыновьями: «…Владимир посадил Мстислава, сына своего, по себе в Киеве, а Мстислав – Ярополка, брата своего, а я говорю: «Если меня Бог возьмет, то я по себе даю брату своему Игорю Киев». Годом позже, когда Всеволод находился при смерти в Острове под Вышгородом, он «призвал к себе киевлян и начал говорить: «Я очень болен, а вот вам брат мой Игорь, возьмите его». Они же сказали: «Княже, ради себя возьмем». И, взяв Игоря в Киеве, пошли с ним под Угорское и созвали киевлян всех. Они же все целовали ему крест, говоря: «Ты нам князь», и взяли его лестью. На следующий же день поехал Игорь к Вышгороду, и целовали ему крест вышгородцы». Одновременно Всеволод послал к Изя славу Мстиславичу и Владимиру Давыдовичу, чтобы напомнить им о присяге Игорю, и, получив ее подтверждение, скончался 30 июля или 1 августа 1146 г.