Путеводец взял репейник. Он был покрыт липким веществом, но концах иголок были маленькие крючки.

— Что это? — спросил бард.

— Твое бессмертие, — ответил Ксаран.

Оливия ущипнула Путеводца за ногу. Бард посмотрел на нее.

— Извини, Ксаран. Я должен переговорить с моим компаньоном.

— Ее интересует подобная сделка? — спросил Ксаран, повернув несколько глаз в сторону хафлинга.

— Нет, спасибо, — ответила Оливия. — Жизнь была бы слишком скучна, если бы не постоянный страх смерти, — напыщенно сказала она, — Я только хочу напомнить кое о чем Путеводцу.

Бард наклонился над хафлингом.

— Оливия, все под моим контролем, — прошептал он. — Пожалуйста, доверься мне.

— Он назвал Элию служанкой, — прошипела Оливия.

— Ну?

— Так Моандер называл ее, помнишь? — тихо сказала Оливия.

— Оливия, у тебя мания преследования, — сказал Путеводец.

— Моандер использовал отростки, чтобы управлять Акабаром, — напомнила ему хафлинг, пытаясь говорить как можно тише, чтобы ее нельзя было подслушать. — Они заставляли его ходить, говорить и творить заклинания против его воли. У Кайр был цветок в волосах, у Ксарана мох на голове. Какой уважающий себя бихолдер станет носить мох на своей голове? — спросила она.

Путеводец нахмурился, но когда вновь посмотрел на Ксарана, он не мог прогнать слова Оливии.

Он кинул репейник на подушки под Ксараном и вытер о тунику оставшееся на руках клейкое вещество.

— Я согласен на твое предложение в обмен на наши жизни, но не могу принять подобного подарка от Несущего Тьму, — сказал он.

Все одиннадцать глаз Ксарана расширились от удивления.

— Почему ты отказываешься? Теперь, когда ты угадал, откуда этот щедрый дар, ты должен понимать, что у тебя нет выбора. Ты не можешь отказаться от подарка Несущего Тьму. Это очень опасно для твоего здоровья. Именем Моандера, я настаиваю, чтобы ты принял бессмертие, которое он предлагает тебе.

Бихолдер выкрикнул несколько приказаний по-оркски, и Оливия услышала звук вытаскиваемых из ножен мечей и заряжаемых арбалетов.

— Что ж, придется мне прибегнуть к последнему аргументу, — рявкнул Путеводец. Неуловимым движением он вытащил из-за пояса кинжал своего деда и метнул его в бихолдера.

Оливия с ужасом увидела, как по крайней мере два десятка орков подняли свои арбалеты и кинжалы и прицелились в спину барда. Она с криком выхватила из кармана светящийся камень и подняла за спиной Путеводца. Яркий волшебный свет заставил орков закричать от боли. Несколько убежали прочь из общей пещеры.

Луч зеленого света ударил в кинжал из одного из глазастых отростков Ксарана, но клинок пролетел сквозь свет и попал в центральный глаз бихолдера.

Из раны потекла белая жидкость.

Путеводец уже обернулся и вытащил из-за пояса волшебный рог. Он крикнул «Удар», поднял инструмент к губам и дунул в него. Волшебство рога было разбужено словами Путеводца, и он издал оглушающую волну звука, которая сбила с ног оставшихся орков и ударила в потолок пещеры. Ослабленный сочащейся водой, потолок начал оседать, как крепость, в которую попал снаряд катапульты.

Огромные куски камня и град земли сыпались с потолка, попадая в орков. Пыль и грязь с потолка, зола и искры из костров закружились в воздухе.

Оливия оглянулась на Ксарана, ожидая, что бихолдер может в любой момент ударить в них своим смертельным лучом, но тот погрузился в подушки и исчез, как раненое животное прячется в нору. Она посмотрела на Путеводца. Старый бард надменно улыбнулся, оглядев устроенный им хаос, и сунул рог за пояс.

— Как отсюда выбраться? — закричала Оливия.

Путеводец оглянулся, затем указал на проход, ведущий из комнаты.

— Сюда, — закричал он, схватив хафлинга за пояс и унося ее прочь за мгновение до того, как потолок над кучей подушек Ксарана упал.

Когда они бежали по коридору, послышался голос Ксарана:

— Стоять!

— Беги! — приказал Путеводец, толкая Оливию глубже в темный туннель. Бард обернулся и увидел круглую тень, висевшую в туннеле как раз за ними. Кинжал Путеводца все еще торчал в его глазнице.

— Ты не можешь отказаться от подарка Моандера, — закричал бихолдер. Он плюнул в барда зеленым репейником и захохотал, как ненормальный.

Путеводец повалился назад, яростно вытираясь о тунику. Он поймал репейник рукой, но не мог оторвать липкий шар.

Внезапно репейник со щелчком открылся. Облако пыли полетело в лицо Путеводца, он начал кашлять, чихать и плеваться, пытаясь не вдохнуть, что бы это ни было.

— Путеводец! — закричала Оливия. Она повернулась, подбежала к барду и схватила его за пояс, чтобы оттащить от бихолдера.

— Твоя очередь, — весело сказал Ксаран, подлетая к Оливии. — Все должны служить Несущему Тьму!

Оливия выхватила рог из-за пояса барда, намереваясь ударить им чудовище, но какой-то инстинкт подсказал ей, что нужно поднять инструмент к губам. Она выкрикнула команду «Удар», которую слышала от Путеводца, и изо всех сил дунула.

Инструмент не издал ни звука. Ксаран приготовился плюнуть вторым репейником в Оливию. Вне себя от страха, Оливия еще раз дунула в рог, и слабый звук ударил в лицо Ксарана. Он был не сравним со взрывом, который получился у Путеводца, но в сочетании с волшебством рога, этого было вполне достаточно, чтобы отшвырнуть Ксарана назад, как мыльный пузырь.

— Я сделала! Я сделала! — закричала Оливия. От возбуждения она не замечала, что потолок падает ей на голову.

Путеводец поднялся на ноги, схватил хафлинга и побежал по туннелю долей секунды раньше, чем упал потолок. Дальше по проходу он поставил Оливию на землю и отобрал у нее рог.

— Ты могла оказаться под упавшим потолком и погибнуть, — упрекнул он.

— Это лучше, чем получить бессмертие по-Моандерски, — возразила Оливия. — По крайней мере, я перекрыла туннель между нами и Ксараном. Ты в порядке? Что случилось, когда эта штука взорвалась? — спросила она.

— Ничего, — пожал плечами Путеводец. — То ли одежда защитила меня, то ли это была незаряженная штука. Может быть, это надо проглотить, чтобы оно сработало.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? — спросила Оливия.

— Лучше, чем с тобой. Как твое плечо?

— Плохо. Путеводец? — сказала Оливия, нахмурившись глядя в проход.

— Что, Оливия?

— Тоннель заканчивается тупиком.

— Не может быть, — сказал Путеводец и обернулся. Он прошел по коридору и наощупь убедился, что это тупик. Он смотрел на стену. Выхода не было. Они были заперты в каменном мешке.