Зоя медленно вывернулась в темноте на своем канате. Теперь она сосредоточилась на воде. Она попыталась расчленить ее, попыталась услышать в шуме все мельчайшие звуки. Она позволила неотступному шуму прогнать из головы все мысли – погасить их, словно язычки пламени, одну за другой. Ее пульс начал замедляться, дыхание стало ровнее.

Позже – она не смогла бы сказать, сколько времени прошло – она снова включила фонарик и продолжила спуск. Блеск льда на стенах сопровождал ее всю дорогу.

* * *

Зал Люстр был потрясающим: у Зои просто разбегались глаза. В центре пещеры оказался огромный валун, покрытый прозрачным льдом. Водопад попадал прямо в его центр, а потом разлетался во все стороны шальным фонтаном. Стены тоже были покрыты льдом, но на них лед был толстым и волнистым, словно глазурь на торте, и сиял сонным, голубовато-зеленым светом, будто аквариум. Примерно через каждые семь метров стояли мощные каменные колонны, казавшиеся оплавленными. (Ее отец сегодня не желал затыкаться: «Это не каменные колонны, Зоя! Это натеки известняка! Ну же, имей уважение к минералам!»)

Зоя осторожно ступила на замерзший пол, погладила ладонями все поверхности, а потом сунула руки под куртку, чтобы согреть. Она была потрясена. Все в этом зале казалось древним, как сама планета, и в то же время продолжающим изменяться, дышать, формироваться. А когда Зоя решила, что Зал Люстр уже не может ничем ее удивить…

Она посмотрела наверх.

Свод усеивали сосульки всевозможных размеров. Он походил на перевернутый вверх ногами лес, на какой-то громадный музыкальный инструмент, которого еще не изобрели. Он был великолепен. Она жадно скользнула взглядом по льду. От ее налобного фонарика вся структура светилась.

Только когда у Зои под ногой что-то хрустнуло – пластмассовый осколок рации, она вспомнила про Далласа. Он там мечется туда-сюда, держа поврежденную руку в кармане, и, наверное, с ума сходит. Рация была сломана безвозвратно, но она собрала все кусочки, которые только смогла отыскать, и сунула в рюкзак.

Она вернулась к свисающему из колодца канату. Он уже покрылся льдом, так что она хлопнула им по стене, словно ковер выбивала. Задрав голову вверх, она увидела, как фрагменты воды – струйки и капельки – падают, блестя в свете ее фонарика.

Она снова закрепилась на канате и начала подъем.

* * *

Зоя выползла из пещеры спустя двадцать минут, вымотанная и промокшая насквозь. Кристаллики изморози со входа слетали ей на плечи прощальными подарками.

Она с трудом встала на ноги, уронила рюкзак в снег и начала жадно глотать воздух. Колени у нее подгибались, так что первые шаги оказались шаткими, как у новорожденного жеребенка. В остальном же она чувствовала облегчение – во всех отношениях. Она ощущала подъем.

Даллас шагнул к ней, широко улыбаясь и протягивая оранжевое полотенце из своего рюкзака. Казалось, он не может решить, следует ли ее обнять, так что Зоя сама обхватила его за плечи и с благодарностью стиснула.

– Спасибо, что привел меня сюда! – выдохнула она.

Зое показалось, что этого будет мало, и она добавила на привычном ему языке:

– Ты неимоверно крутой, шеф! Спасибо!

– Ладно тебе, – проворчал Даллас, высвобождаясь из ее объятий. – Тебя начало ко мне тянуть. А я предупреждал!

– Сколько я там пробыла? – спросила Зоя. – Полчаса?

– Два с половиной часа, – ответил он.

– Два с половиной ЧАСА? – ужаснулась Зоя. – Ой, прости!

– Да не за что, – буркнул Даллас. – Это дерьмо – дело особое.

Зоя сфотографировалась с ним у входа в пещеру, чтобы переслать Вэл снимок, когда они снова будут в зоне приема. Поверх она написала желтым:

«Пещера: Серебряная слеза! Покоритель: Зоя!»

Даллас так и держал руку в кармане. Он отказался продемонстрировать ее Зое, так что она догадалась, что запястье у него опухло и посинело. Тем не менее он заявил, что с ним все нормально, и стал настаивать, чтобы они все-таки поехали к Черной слезе. Может, это и было эгоистично, но Зое необходимо было увидеть место гибели отца, пусть она и вся вымокла – необходимо было увидеть прямо сейчас, пока адреналин продолжал бурлить у нее в крови.

– Мы ведь сегодня просто посмотрим, так? – сказал Даллас. – Просто скажем «привет!», типа так. Ты же не станешь меня подставлять и снаряжаться?

– Никаких подстав, – пообещала Зоя. – Но ты должен пообещать, что мы вернемся, если полиция свою работу не выполнит.

– С одеялом, – подтвердил Даллас. – Ради Джоны. Я помню.

– Это было обещание? – уточнила Зоя.

– Это было обещание, – ответил Даллас.

– Потому что теперь ты знаешь, что меня ни одна пещера не пугает, – добавила Зоя.

Снегоступы Далласа тихо шлепали у нее за спиной.

– Я и так это знал, – сказал он.

* * *

Путь до Черный слезы был коротким, но изматывающим. Снег вставал перед ними громадными нетронутыми сугробами. Зоя чувствовала, как ее спина и ноги обмениваются жалобами, готовя мятеж.

Ее тело заметило пещеру раньше нее самой. Зоя почувствовала, как живот у нее снова начинает крутить, еще когда они перебирались через последний снежный завал, с которого стало видно каменистую расселину в земле. Сейчас Черную слезу окружало ограждение – цепи, увешанные предупредительными плакатами. Ограда была высотой почти в два метра, однако проку от нее было мало. Ветер сильно ее потрепал, так что целые секции перекосились и торчали, словно расшатанные зубы.

Зоя была удивлена тем, как обыденно выглядит пещера. Это была просто дыра в земле. Тем не менее, чем дольше она смотрела, тем сильнее становилось ощущение, что это место окружает не просто ограда, а нечто вроде силового поля. Она смотрела туда дольше, чем следовало бы.

Догнавший ее Даллас молча встал рядом. До пещеры оставалось около двухсот метров. Зоя никак не могла заставить себя двинуться вперед.

– Я бы с тобой пошел, – сказал Даллас, – но с одной рукой мне через этот забор не перелезть.

– Ничего, – отозвалась она. – Я и сама могу.

Зоя затопала вниз по склону. Снег был рыхлый, глубиной по пояс. У ограды она задержалась. Она не знала, что ей положено чувствовать, но ее обуревали самые разные эмоции: печаль, ярость, страх.

Зоя попыталась уделить каждому чувству в своей душе по мгновению. Едва заметные струйки теплого воздуха, месяцами сохранявшегося в пещере, выскальзывали из входа. Он был похож на рот, выдыхающий дым. Как будто там находился дракон, а не тело ее отца.

Она сбросила рюкзак, отстегнула снегоступы и перебралась через ограждение. Она снова почувствовала, насколько мышцам ее ног ненавистно это усилие. Тем не менее они повиновались – и вскоре она уже спрыгнула по ту сторону ограды. Теперь оставалась одна проблема: Зоя сама не знала, зачем ей понадобилось прийти и что она собирается делать.