знала, что может означать сделать это с Джоном во второй раз.

Я вырвалась, тяжело дыша.

— Все в порядке, — сказал он, покрыв поцелуями мою щеку. — Нам не обязательно идти дальше.

— Как ты узнал?

— Ты напряглась. — Он заправил волосы за ухо. — Все в порядке. Меня устраивает и это.

— Да?

— Да.

Я нахмурилась, смутившись.

— Но ты привык заниматься сексом.

— Это не убьет меня, Иди, — мягко сказал он. — Расслабься.

Робкая запутавшаяся девица — такой я была. Я просунула руку под рукав его рубашки, обхватив пальцами его неповрежденное плечо. Прикосновение к нему было естественным, я не смогла бы остановить свои пальцы, даже если бы попыталась. Не то, чтобы мне было интересно пробовать.

— Еще один неудобный вопрос: что это значит?

— Это значит, что мне нравится быть здесь и целовать тебя.

Я испустила долгий вздох.

— Хорошо.

— Этого достаточно?

— Да, — сказала я, потому что так оно и было. На данный момент. — В следующий раз не прячься в темноте. Просто заходи, ладно?

Его взгляд смягчился.

— Спасибо. Не знаю, почему я это сделал, почему не мог просто принять решение. Может быть, я действительно схожу с ума.

— Ты не сходишь с ума.

— Уверена в этом? — спросил он.

— Да. Ну, в основном. — Лучше всего быть честной. — Я думаю, что любой, кто прошел через то, что прошли мы, обязательно выпадет немного из состояния равновесия.

— Да. — Он рассмеялся. — Понятия не имею, когда я спал в последний раз. Типа, действительно выспался.

— Тогда ложись. — Я перекатилась на бок, лицом к нему, когда он положил голову на подушку рядом с моей. — Закрой глаза.

Примерно секунду он делал, как сказано.

— Всегда чувствую, что я на взводе. Как будто что-то должно произойти, я просто не знаю, что.

— Понимаю, — согласилась я. — Вроде как я нахожусь на грани панической атаки. Просто жду.

— Травка иногда помогает. Не всегда.

— Мистер Соломон научил меня технике дыхания. Ляг на спину, — приказала я, сделав то же самое. — Положи одну руку на живот, а другую на грудь.

— Я бы предпочел положить руку на твою грудь. Хотя, вероятно, это меня бы не успокоило.

— Вероятно, нет. Одна у тебя на животе и одна на груди. Твоей груди. — Я подождала, пока он подчинится, наблюдая за ним краем глаза. — Теперь вдохни в течение трех секунд через нос. Затем задержи дыхание на десять секунд, прежде чем выдыхать через рот.

Вместе мы с ним делали вдох. Воздух врывается внутрь, задерживается, затем выталкивается наружу.

— Предполагается, что движется только рука на твоей груди. О, и ты должен думать о расслаблении на выдохе, — сказала я. — Давай еще раз.

— Это то, за что твоя мама платит тому психиатру целое состояние?

— Заткнись и дыши. — Я вдохнула, задержав дыхание, и попыталась думать о чем-то мирном. Затем выпустила все это наружу.

— Как долго мы будем этим заниматься? — спросил он, глубоко вдохнув.

— Столько, сколько потребуется. Продолжай.

Я выключила лампу, наблюдая за его очертаниями в темноте, ожидая, когда заработает мое ночное зрение. В нужном ритме его грудь поднималась и опускалась. Потом я поняла, что он все еще был в ботинках. Не так уж и удобно. Возня со шнурками усложняла дело, и он, возможно, немного посмеялся бы надо мной за то, что я суечусь в темноте. Но какая разница.

— Закрой глаза и сосредоточься, — сказала я.

— Они закрыты. — Несколько минут спустя он зевнул и прошептал. — Я пойду, пока твоя мама не вернулась домой.

— Хорошо.

Я легла рядом с ним, прислушиваясь к его дыханию, и почувствовала, как прохладный ветерок врывался в открытое окно. Все было идеально.

Мы оба прекрасно уснули.

Глава 38

— Эдит Роуз Миллен!

— Что… — пробормотала я, изо всех сил стараясь проснуться.

Свет ослепил меня, длинное тело Джона шевельнулось у меня за спиной. А в дверном проеме стояла мама с раскрасневшимися щеками и яростью, пылающей в ее глазах. И, как ни странно, Мэтт, ее бывший парень, тоже стоял в моей комнате.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — завопила мама, возвышаясь над нами двумя.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

— Мама. Я могу…

— Что ты можешь? — ее взгляд метался между мной и Джоном, наконец остановившись на нем. — О, Боже мой, это тот парень из «Дроп-стоп»? Боже, так и есть.

— Мэм. Я… — Джон поспешно убрал руку, которой он обнимал меня за талию, и ногу, которую перекинул через одну из моих. Я не могла смотреть на него. Смущение поглотило меня целиком и выплюнуло обратно просто ради забавы.

— Он мой друг, — я села, потерев глаза.

— Он твой друг? — как попугай повторила мама, гнев наполнял каждое слово.

— Да.

Мэтт шагнул вперед, положив руку маме на поясницу.

— Полегче.

Она бросила на него злобный взгляд, прежде чем вернуться к насущной проблеме. Ко мне.

— Иди, у тебя есть ровно десять секунд, чтобы объяснить это, прежде чем ты будешь наказана пожизненно. Черт возьми, ты все равно наказана пожизненно.

И… я не знаю, мне просто… на самом деле было все равно. Теперь, когда мой разум в основном бодрствовал, драма не казалась такой сокрушительно огромной.

— Он мой друг, мама, и он важен для меня. Очень важен. Я понимаю, что это выглядит плохо, и я не должна приглашать к себе парней, не говоря уже о том, чтобы приглашать парня к себе в постель. Но его штаны надеты, как и мои. Так что, пожалуйста, успокойся.

— Успокоиться? — мама снова повторила за мной, недоверие отразилось на ее лице.

— Насчет штанов она права, — сказал Мэтт.

Мама не ответила.

Тем временем Джон украдкой искал свою рубашку среди постельного белья. Ну и дела. Я чувствовала, как в ней нарастает гнев, праведная родительская ярость. Из всех ночей она решила ворваться в мою спальню сегодня в… Боже, четыре утра. Мама слегка покачнулась на ногах, скрестив руки на груди и нахмурившись. Мэтт немедленно придвинулся ближе, обхватив ее рукой за талию и прижав к себе. Мамино платье было облегающим, а каблуки высокими. Вся эта сцена вызвала у меня подозрения. Этот мужчина всегда был моим любимым из немногих маминых бойфрендов, но мама не оставляла мужчин на ночь.

— Что вообще здесь происходит? — спросила я. — Почему Мэтт здесь? Не то, чтобы я не рада тебя видеть, Мэтт.

Он кивнул.

— Мы сейчас не об этом говорим, — сказала мама сквозь стиснутые зубы. — Ты беременна?

— Нет! — воскликнула я.

— Ты занимаешься с ним сексом? — отполированный красный ноготь нацелился прямо в сердце Джона.

— Боже, мам. Ничего не произошло. Мы просто лежали здесь