«Прости, Риэль, – всхлипывал тогда Тал, отпуская ее. Он сжимал в руках ее маленькое, задыхающееся тело, дышал ей в рот, чтобы вернуть воздух в ее легкие, прижимал ее мокрую голову к своему подбородку. – Прости меня, пожалуйста, прости!»

– Я ведь хорошо справилась, правда? – Она улыбалась ему, откашливая воду. – Тал, я не теряла контроль! Я видела воду! Кусочки воды, они были маленькие и красивые, и я видела их, и я не боялась!

Она металась под волнами, все ее тело горело, легкие разрывались, в глазах темнело, и в памяти Риэль вновь всплыло несчастное, растерянное лицо Тала. Потом, в его кабинете, когда она сидела, закутавшись в одеяло, потягивая чай, он гладил ей волосы и держал ее в объятиях, пока она не перестала дрожать.

– Ты ведь правда видела это? – прошептал он с благоговением.

Уютно устроившись в его объятиях, она сонно пробормотала:

– Видела что?

– Эмпириум.

Она сморщила нос и посмотрела на него.

– А ты разве не видел?

Нет. Он не видел его и никогда не увидит. Видеть эмпириум собственными глазами дано далеко не всем. Риэль прочитала эту правду в изумленном взгляде Тала, почувствовала в том почтении, с которым он помог ей вернуться домой и лечь в постель.

Сейчас, в воде, Риэль вспоминала тот день, и мысли ее прояснились и успокоились. «Ты ведь правда видела это?»

Да, она видела.

Ее внутренняя сила рвалась на поверхность, и она позволила ей выбраться наружу.

Я должна дышать в этой воде.

И я буду дышать.

Риэль открыла глаза и увидела воду залива, усеянную бесчисленными золотыми искорками, такими крошечными, что, когда она сосредоточилась на них, они слились в сплошное, сверкающее полотно.

Эмпириум.

Она моргнула. Золотой блеск погас.

Но она была здесь не одна. Эмпириум окружал ее со всех сторон – оплетал ее разум подобно щупальцам, тянулся к ней, звал ее…

Ее разум был сосредоточен и ясен, легкие горели, она мысленно отталкивала воду, отодвигая ее от тела, пока не оказалась окруженной тонкой, как волос, оболочкой из воздуха.

Оболочка пока держалась, но это ненадолго. Она уже чувствовала, как ломается эта хрупкая раковина, как волны давят на нее, словно на тонкое стекло. Тупая боль пульсировала в мышцах. Ее разум растягивался и перемещался, как будто кто-то проник в ее череп и изменил форму глубокого темного пространства в нем.

«Твоя сила – это настоящее чудо, Риэль, – сказал Кориен с благоговейным трепетом в голосе. – Я ничего не понимаю. Помоги мне понять».

Мощный толчок ногами, и Риэль нырнула еще глубже.

* * *

Первый предмет нашелся весьма быстро: верхняя часть трезубца с тремя острыми серебряными наконечниками лежала в переплетении зеленых тонких лент водорослей на дне океана.

Риэль нырнула до самого дна, давление бушующей воды заставило кровь пульсировать в ушах. Она схватилась за средний зубец, и ладонь обожгло болью. Ее кровь затуманила воду красным облачком, тонкая воздушная раковина вокруг ее тела задрожала.

Риэль вспомнила историю о том, как святая Нерида сражалась в последней битве у Врат. Святая проткнула своим трезубцем тело ангела Рейзерака. Его предсмертный крик был настолько пронзительным, что морские птицы на северном побережье Селдарии упали замертво с неба.

«Сосредоточься, Риэль», – сказала она себе, взбешенная тем, что схватилась за острый зубец, не подумав о последствиях. Однако вид трезубца, который она сжимала в руке, вдохновил ее.

Люди наверху, ожидающие, когда она утонет, тоже вспомнят истории о святой Нериде.

Риэль оттолкнулась от морского дна, изо всех сил работая руками и ногами, пока не вынырнула из воды и не вскинула вверх руку, сжимающую трезубец. По ее щекам хлестали струи дождя, падавшие с неба, затянутого облаками.

Яркое пятно солнечного света высветило то место в воде, где покачивалась на волнах Риэль. Это служители Храма Света пускали с вершины скалы яркие солнечные лучи, чтобы помочь ей.

Риэль повернула лицо к теплу, и как только толпа увидела ее – торжествующе размахивающую первым из трех частей трезубца в порезанной кровоточащей руке – воздух сотрясся от приветственного рева. И хотя защитная оболочка воздуха заглушала звук, Риэль услышала достаточно, чтобы все понять.

Они не ожидали, что она появится живая после столь долгого пребывания под водой. Но она это сделала, и теперь… теперь для нее нет ничего невозможного.

Риэль усмехнулась и нырнула обратно. Когда она оказалась под водой, ее воздушная оболочка сжалась, болтаясь вокруг тела, как выжатая тряпка. Она задохнулась, у нее болезненно перехватило горло. Риэль закрыла глаза и попыталась успокоиться, чтобы прошептать слова заклинания.

Полейте живительной влагой наши поля и сады.

Она открыла глаза и уставилась в суровые черные глубины.

Поглотите недругов наших, уберегите нас от беды!

Она мысленно потянулась к эмпириуму:

Следуй за мной.

Повинуйся мне.

Тепло коснулось ее пальцев на руках и ногах.

Возможно ли, что эмпириум слышит ее?

Сосредоточившись, она поплыла, ища в мутной воде хоть какие-то подсказки. Но видела только взбаламученный ил и песок, иногда мелькающие в мутной воде силуэты рыб.

Затем в водных зыбких тенях она заметила что-то большое и темное. Затонувший корабль, наполовину погрузившийся в зыбучий песок и слабо светящийся изнутри.

Туда явно стоило заглянуть.

Риэль подплыла ближе. Плотный поток воды двигался все быстрее, то с силой бросая ее в бурлящий водоворот, то обрушиваясь на нее, словно стена.

Расколотый корпус корабля внутри был полон зловещих теней.

Светящиеся в темноте розовые ракушки облепили стены и потолок корабельных помещений. Риэль проплыла через рулевую рубку, камбуз, кладовую, где теперь обитали рыбы, которые мгновенно прятались при ее появлении.

Туда! Она поплыла на мерцающий блеск, бросившийся ей в глаза.

Драгоценный камень размером с кулак, чернильно-синий в темноте, подмигнул ей с пола корабля. Сапфир святой Нериды, который крепился к концу древка ее трезубца.

Риэль схватила сапфир, сунула его в карман и замерла.

Мерцающий розовый свет, заливавший корабль, внезапно стал ярче. Риэль медленно повернулась, и ее желудок сжался от ужаса.

Светящиеся ракушки, которые покрывали стены, освещая ей путь, вовсе не были ракушками. Это были медузы – целый рой, каждая размером с кошку, ярко-розовые, с лиловыми, похожими на синяки пятнами. Ослепительные ниточки света, как маленькие молнии, вспыхивали между концами мохнатых щупалец.