– Успокойся, не станем мы забирать твою любимую руку, – сказал Локвуд, откидываясь на спинку своего стула. – Нет, нам нужно что-то более эффектное, чем отрубленная рука, что-то такое, чего еще никто никогда не видел. А самая хорошая новость – это то, что я знаю, где можно найти пару таких вещей, – он взглянул на свои часы. – Сумерки еще не наступили, значит, у нас есть немного времени. Пойдемте.

– Прости, а куда мы идем? – спросила я.

Локвуд посмотрел на нас и ответил, улыбнувшись:

– Пальто и куртки нам не понадобятся, не волнуйтесь. Мы идем на второй этаж, в комнату Джессики.

* * *

Локвуд никогда не любил рассказывать о своем прошлом, совсем наоборот. С самого начала нашего знакомства исчезнувшая семья Локвуда и обстоятельства, при которых его родственники покинули этот мир, оставались для меня тайной. Несмотря на то, что дом Локвуда был полон вещей, напоминавших о его родителях, сам он крайне редко упоминал о них и уж совсем ничего не рассказывал о своей сестре, Джессике, которая умерла здесь же, в своей спальне, много лет тому назад.

Наружу время от времени лишь просачивались отдельные, разрозненные детали, но даже по ним можно было понять, какое сильное влияние оказало и продолжает оказывать на Локвуда его прошлое.

Джессика Локвуд была на шесть лет старше своего брата, и после неожиданной и ранней смерти родителей взяла на себя воспитание маленького Энтони. Когда Локвуду было девять лет, Джессика тоже умерла, стала жертвой Гостя, напавшего на нее прямо в ее собственной спальне. После смерти сестры Локвуд загнал свое горе в глубину души, где оно до сих пор яростно бушевало и горело, став вечным источником ненависти Энтони к любым призракам. Локвуд вступил в беспощадную борьбу с ними, а комнату сестры закрыл, и она стала темным, необитаемым островком в его доме. Эта спальня была не только непосещаемым святилищем Джессики, но и чем-то вроде склада, в котором Локвуд хранил вещи, связанные с памятью его сестры и родителей. Спальня была также хорошо защищенной запретной зоной, поскольку на том месте, где погибла Джессика, до сих пор сохранялось мощное посмертное свечение. Дверь комнаты изнутри была обшита железом, с потолка свисали многочисленные серебряные обереги, но в принципе все эти меры предосторожности можно было считать лишними, потому что Джессика никогда не возвращалась назад.

Итак, после ужина Локвуд повел нас на лестничную площадку второго этажа. Следом за Локвудом поднималась Холли, мы с Джорджем шли замыкающими.

– Послушай, Джордж, – шепнула я. – А как же Холли? Она что, тоже знает?..

– О Джессике? Да, знает.

– Он рассказал ей? Э… ну ладно.

Хорошо, конечно, что Локвуд немного приоткрыл перед Холли завесу тайны над своим прошлым, но как быстро он это сделал! Мне он про Джессику рассказал гораздо позднее, к тому времени мы с ним целый год уже были знакомы. Наверное, теперь Локвуду станет легче делиться с нами своим прошлым. Со всеми нами… М-да. Будем считать, что если Холли знает о Джессике, то это к лучшему. Спокойнее, Люси, спокойнее!

Локвуд открыл дверь и впустил нас в спальню Джессики. Здесь, как всегда, было темно, окна плотно зашторены.

Я не была в этой комнате давно, почти полгода, но за это время в ней ровным счетом ничего не изменилось. Все так же холодно. Все то же овальное, слабо светящееся посмертное пятно, висящее в воздухе над кроватью. Все так же у меня зашевелились волоски на затылке и заныли зубы от этого свечения. Все так же теснились заполнившие половину комнаты коробки и ящики. Все так же пахли стоящие в вазочках пучки сушеной лаванды и позванивали свисающие с потолка серебряные обереги.

Локвуд надел темные очки, чтобы защитить свои глаза от потустороннего свечения над кроватью, а затем повернул выключатель и зажег верхний свет. Свечение стало невидимым, но его мощное излучение никуда не делось, продолжало действовать мне на нервы. Занавески на окнах Локвуд трогать не стал, вместо этого негромко сказал, похлопывая ладонью по первому попавшемуся ящику:

– Я думаю, что в этих ящиках мы найдем то, что нам нужно. Вы уже знаете, что мои родители собирали народные средства против злых духов, надеялись с их помощью получить ключ к решению Проблемы. Они исколесили весь мир, изучали религиозные взгляды разных народов – и развитых, и так называемых «примитивных». И отовсюду они привозили с собой набитые всякой всячиной ящики. Те вещи, которые им особенно нравились, они ставили на полки или вешали на стены, но при этом многие ящики при их жизни так и остались нераспакованными. Некоторые из них вообще прибыли уже после смерти родителей. Сейчас мы откроем пару ящиков и поищем в них то, что могло бы заинтересовать скупщика артефактов с черного рынка. Так что… Люси, будь добра, выбери ящик.

– Я? – тихо, почти шепотом спросила я. Не знаю почему, но в спальне Джессики всем нам всегда хотелось говорить тихо, никак не в полный голос. – Но почему я? Ведь это же коллекция твоих родителей, Локвуд…

– Ага. Стоит здесь эта коллекция и годами только пыль собирает. Пора найти ей более подходящее применение. Выбирай ящик, Люси.

Но я все медлила. Обернулась на кровать, посмотрела на белую простыню. Под ней на матрасе чернело большое обугленное пятно от эктоплазмы, отмечая то место, где умерла Джессика. Убивший ее призрак появился как раз из одного из этих ящиков, который она тогда разбирала.

– А это, – начала я, тщательно подбирая слова, – а это не опасно?

Глаз Локвуда я не видела, зато заметила, как нетерпеливо он дернул щекой.

– Нет, – ответил он. – Еще не темно. И не забудь, что перед отправкой эти ящики упаковывали мои родители. Сами. А тогда… Тогда Джессика, очевидно, что-то уронила. Печать сломалась, и призрак выскочил наружу.

Никто из нас ничего на это не сказал. Ну да, неожиданно из какой-то разбитой банки выскочил призрак и убил его сестру. Маленький Локвуд нашел ее, а затем, вне себя от ярости и горя, прикончил того призрака. Я все это знала, потому что прочитала следы тех воспоминаний с помощью своего Дара, когда однажды оказалась одна в этой комнате. Да, я слышала эхо той трагедии, и оно до сих пор продолжает звучать в моей памяти.

– Но все равно, Локвуд, – заметил, наконец, Джордж. – Зачем действовать наугад? Тебе известно, что в этих ящиках?

– Спроси что-нибудь полегче. Наверное, такие же вещицы, что стоят у нас на полках. Странные образчики чужих культур, разные штуковины для изгнания злых духов. Что там еще может быть? В основном это наверняка окажется мусор, но если поискать хорошенько, глядишь, и найдем что-нибудь подходящее, – Локвуд снял стоявшую на верхнем ящике вазу с лавандой. Движения у него были быстрыми и резкими. Чувствовалось, что он еще не перестал злиться. – Можно вскрыть этот ящик, – сказал он, постукивая пальцами по крышке. – Или вот в этот заглянуть. Или в любой вон из тех… Давай, Люси, я полагаюсь на твою интуицию. Сама решай, который ящик вскрыть.

– Тогда вот этот, – решительно сказала я.