Настя ввела имя, отчество и данное учениками прозвище в строку поиска и довольно быстро нашла сайт группы, где выпускники школы выкладывали школьные фотографии и делились воспоминаниями о годах учебы и учителях. Историй о Бяше оказалось немало, военрук Алексей Иванович проработал в этой школе много лет. Нынешний номер школы был четырехзначным, теперь это гимназия. Еще через минуту стали известны прежний, еще советских времен, номер и адрес. Улица Гарибальди. Черемушкинский район. Неподалеку от улицы Новочеремушкинской.

– Анастасия Павловна, вы опять молчите, ничего не объясняете, – с упреком сказал Петр. – Что вы там ищете-то? По нашему делу или что-то свое?

– Сейчас, – пробормотала она, – минутку подождите, я сделаю один звонок и потом все расскажу.

Голос Назара Захаровича звучал в трубке приглушенно и расстроенно.

– У Элки моей давление внезапно подскочило, пришлось «Скорую» вызывать, они укол сделали. Элка уснула, так что я стараюсь не шуметь. Эх, старость не радость… А ты чего хотела, дочка?

– Список, про который вы говорили.

– Так ты же вроде выяснила уже, что в нем есть тот, кто тебе нужен.

– Мне теперь все нужны.

– Размах у тебя, однако… Ладно, сейчас листочек достану. Куда ж я его задевал? Сунул куда-то, думал, больше не пригодится, – бормотал Бычков. – А, вот, нашел. Записывай.

Он диктовал, а Настя быстро печатала фамилии в «Заметках» на айпаде. Имя, которое она ожидала услышать, оказалось в самом конце списка.

– Разве он тоже судимый? Вы вроде говорили, что Зинаида Ивановна помнит в основном тех, кого потом посадили по малолетке, потому что по ним отписываться много приходилось.

– Это да, но этого паренька она запомнила, потому что он из хорошей семьи, на учете в инспекции не состоял, весь такой приличный пионер-комсомолец, а к Мытарю таскался. Потому, собственно, и назвала его в самом конце.

– Значит, не судимый?

– Да кто же его знает, дочка, как у него потом жизнь сложилась. Но до восемнадцати лет – Зиночка уверена, что нет.

Приличный пионер-комсомолец по фамилии Климанов. Будущий писатель Владимир Климм. Ну почему, почему она, Настя Каменская, такая тупая самонадеянная дура?! Почему не выслушала еще утром по телефону весь список полностью, а ограничилась тем, что спросила, нет ли в нем Дмитрия Щетинина? И еще радовалась, когда дядя Назар подтвердил: да, есть. Гордилась своей проницательностью. Да грош ей цена после таких чудовищных ошибок!

Климанов знал, где она живет, ведь он заезжал за ней в прошлое воскресенье, когда нужно было вытаскивать Петю из полиции. И от того же Пети он мог знать, что она занимается ремонтом, Настя не делала из этого никакого секрета, кажется, даже сама говорила что-то Климанову в машине, ведь нужно же было поддерживать разговор, пока ехали в Замоскворечье. Адрес квартиры, которую снимает Петр, тоже известен Климанову, он ездил туда за Петиным паспортом. Кстати, ему и ключи для этого давали, а что могло помешать заехать по пути в любой металлоремонт и сделать дубликаты? 10 минут – и проблема решена. Таким образом, можно организовать и наблюдение за передвижениями молодого журналиста, и поинтересоваться записями, имеющимися в квартире. Ноутбук парень возит с собой, в него не залезешь, но вполне могут быть обрывки информации на первых попавшихся листочках, валяющихся по всей квартире. Кроме того, при известной сноровке можно подключиться к любому компьютеру, с которого в данный момент выходят в интернет. В кафе к Петру подсаживался не Климанов. И на перекрестке с Настей заговорил тоже не он. Значит, у писателя есть как минимум один наемный помощник. А возможно, и двое: один – артист, играет придуманные Климмом роли, заодно и слежку осуществляет, другой – технарь, компьютерщик. Или Владимиру Юрьевичу повезло найти мастера на все руки? А может, Петя сам рассказал ему или Алле о том, что ездил к адвокату Елисееву? Сейчас это не важно.

Что говорил Климанов о себе? Что он вел скучную жизнь чиновника в мэрии. Чиновник в мэрии… Именно в мэрии представители бизнеса решают множество вопросов, получают необходимые разрешения и согласования. Есть такое забавное словечко «взяткоемкость», так вот, взяткоемкость деятельности чиновников в мэрии высока необыкновенно. И сейчас, и в девяностые годы. Климанов не зарывался, брал не много, а выполнял на совесть, помогал не только в том, что касалось его непосредственных полномочий, но и в других вопросах, которые нужно было «разруливать» с представителями криминала. Ведь у него был Дима Щетинин, друг детства, вместе с которым они отирались возле опытного вора Мытаря, шестерили на бывшего уголовника и брали у него уроки мастерства. Диме уроки впрок не пошли, ничему он не научился и направился по пути грабежа и разбоя. А вот Володенька достиг подлинных вершин. Может быть, даже учителя своего превзошел. Зачем он вскрывал квартиры в Черемушках? Сдавал экзамен Мытарю? Не годится, это происходило в 1987 году, Мытарь к тому времени уже умер, так сказал дядя Назар. Значит, не экзамен. Тогда что? Или все-таки экзамен, который добросовестный и тщательный Володенька сдавал самому себе? Проверял себя? Тоже как-то глупо выглядит. Чтобы проверить себя, достаточно «сработать» замок, убедиться, что дверь открывается, и можно уходить. Для чего розы, тортики, денежки? Раннее проявление креативного начала, которое в зрелом возрасте реализовалось в виде придумывания сюжетов для романов? Может быть, может быть…

Итак, в августе 1998 года Виталий Горевой теряет доверенного помощника, выполнявшего роль буфера между бизнесом и бандитами. Решая очередные вопросы с давно прикормленным чиновником Климановым, Виталий Владимирович сетует на невосполнимую потерю, Владимир Юрьевич обещает посодействовать, подумать, чем можно помочь. Другу Диме давно пора расти, перестать отмывать бандитские деньги, становиться уважаемым человеком, солидным. Авторитетность неприкрытого криминала выходила из моды, «в тренде» становились светскость, приемы, смокинги, частные школы за границей для детей. А для этого следовало как минимум перестать заниматься тем, за что можно быстро и безусловно присесть, и переключиться на «белую» или хотя бы «серую» деятельность.

Фирма у Горевого серьезная, без предварительной проверки и гарантий надежности он нового человека к себе не приблизит. Прошлые судимости за грабеж и разбой – святое дело, куда ж без них? Иначе нужными связями не обзаведешься, авторитета иметь не будешь. Человек, не имеющий судимостей и, как следствие, обширных знакомств в криминальном мире, на такой должности не нужен. Но риск загреметь на нары прямо сейчас по обвинению в групповом убийстве двух и более лиц – совсем другое дело. Человека, таскающего на плечах груз подобного риска, не то что взыскательный Горевой – вообще никто не возьмет.

Вот почему Дмитрий Щетинин в конце лета 1998 года так озаботился тем, чтобы убийство семьи Даниловых пролетело мимо него. Да, пока что трупы не обнаружены, и самих Даниловых никто не ищет, но… а вдруг? Искать-то все равно начнут рано или поздно, это он понимал. И первым делом начнут задавать вопросы Андрюхе Сокольникову, их соседу по квартире. А Андрюха ненадежен, глуповат, может дать слабину. И не видать Щетинину теплого сладкого места под крылышком у богатея Горевого да под негласной опекой старого друга Климанова. Такой шанс, как место у Виталия Горевого, выпадает раз в жизни, упускать никак нельзя.