Оценивать модель явились кардинал, поэт и юрист. Некрасивый юрист мессир Чезано сказал, обращаясь к кардиналу, что эту работу не кончить и в десять человеческих жизней и вы, монсеньор, ее никогда не получите: мол, Бенвенуто вам ее показал, но никогда не отдаст, потому что сделать ее нельзя. Обаятельный Аламанни «с величайшей приятностью» защищал Бенвенуто, а кардинал пребывал в задумчивости: может, вообще аннулировать заказ – уж слишком сложен макет.

Тогда Бенвенуто, разгоряченный спором, сказал:

– Я сделаю эту работу тому, кто будет ее иметь, и оконченной она будет в сто раз богаче, чем эта модель.

В этот же вечер кардинал показал Бенвенуто письмо от короля. На сборы давалось десять дней. Бенвенуто ждал Париж.

Это ни в коем случае не обзор литературы чинквеченто, мне это не по чину, да и не уместен здесь полноценный обзор. Но надо хотя бы конспективно рассказать, о чем писали в то время, и понять, какое место занимал в этом длинном списке Бенвенуто Челлини.

Идеалы Высокого Возрождения воплотил в себе поэт Лудовико Ариосто, автора поэмы «Неистовый Роландо». «Идеальный образ современника» создал в своей книге «Придворный» Лодовико Кастильоне (1478—1529). Он был дипломатом на службе у герцога Урбинского, пришлось ему служить и папе Клименту VII, это Кастильоне ездил в Мадрид к Карлу V замиряться перед страшным разгромом Рима в 1527 году. Книга «Придворный» возникла не на пустом месте. В начале XVI века при дворе герцога Урбинского и его супруги Елизаветы Гонзаго собрался цвет нации, здесь были мыслители, поэты, писатели, художники. Для них Кастильоне и написал кодекс поведения придворного, разнообразив его различными забавными историями и сценками.

Придворный должен иметь благородное происхождение, что должно быть видно в его осанке, походке, выражении лица и манерах. Его главное ремесло – воин, он должен быть рыцарски храбр, но скромен и сдержан. Он должен быть красив, хорошо сложен и ловок в верховой езде, битве на шпагах и копьях, так же уметь хорошо бегать, плавать и играть в мяч. И еще – хорошо танцевать, охотиться и разумно проводить досуг. А также уметь поддерживать разговор, быть остроумным. «Кто изящен, тот имеет успех».

Одним из самых распространенных жанров в эпоху Ренессанса была новелла, то есть «новость». Авторы писали короткие истории с назидательной концовкой, персонажами их были библейские и античные герои, это были сказки из чужой старинной жизни, рассказы могли быть забавны, остроумны. Во второй четверти XVI века тема новелл поменялась. И.Г. Голенищев-Кутузов, известный советский литературовед, пишет: «Новеллистов XVI века сама жизнь заставила повернуться лицом к совершившимся в стране событиям. Сны, в которых царили Рональды и Армиды, были давно прерваны. Бесконечные войны с испанцами, французами, швейцарцами-наемниками, внутренние распри, гибель многих земель, ограбленные и разоренные дома – все это требовало новой литературы, и она появилась. Теперь авторы часто обращались к современной итальянской жизни, и жизнь в их рассказах выглядела трагической и безысходной».

Маттео Банделло (1485—1565) – замечательный итальянский новеллист, его называют «Боккаччо XVI века». Он оставил нам 186 новелл. Судьба его типична для того времени. Сын небогатого дворянина из Ломбардии, он сочинил себе пышную геральдику (только этим он и похож на Челлини), утверждая, что дворянство его предки получили от самого Оттона. Банделло сирота, воспитывал его дядя, настоятель доминиканского монастыря делла Грация в Милане. Сейчас этот монастырь знает весь мир, там находится «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи. С двенадцати лет юный Маттео живет и учится при монастыре. Он наблюдал, как работал Леонардо да Винчи в трапезной аббатства над своей фреской, и сохранил об этой встрече память на всю жизнь.

Банделло учился в Падуе в университете, изучил древние языки, делал греческие переводы, писал стихи. Приняв монашеский обет, он объехал с дядей всю Италию, при этом завязал тесные отношения со многими выдающими деятелями культуры того времени, а также с известными правителями. Вернуться в Миланский монастырь его заставил душевный кризис, вызванный обрушившимися разом несчастьями – скончалась его возлюбленная, лечить тогда не умели, следом за ней умер дядя. Банделло стал священником, хотя вел вполне светскую жизнь при покровительстве правителя Милана Сфорца. Ему даже дают дипломатические поручения. Так он посетил Францию, которую полюбил на всю жизнь.

Тогда же он начал писать. И.Г. Голенищев-Кутузов: «Будучи священником, а следовательно, и исповедником, для которого открыты тайны душ, Банделло не верит в какое-либо улучшение бесконечно грешного человечества». Так вот где черпал этот автор сюжеты для своих повседневных, но таких жестких трагических сюжетов! Конечно, Банделло не разглашал тайну исповеди, ни боже мой, он додумывал, придумывал и все такое прочее, но я слабо представляю в этой роли православного священника, да и не было у нас тогда светской литературы в ее современном понимании.

Сюжеты Банделло очень разнообразны, везде кипят «страсти роковые». Молодой миланец принимает куртизанку за благородную даму, влюбляется в нее, но, узнав «жестокую правду», принимает яд, так и не получив от прелестницы услад любви. Или – случайно подслушавший исповедь супруги, потрясенный муж убивает несчастную. Все мы приписывает авторство «Ромео и Джульетты» Шекспиру, а ведь он был только гениальным «сценаристом». Новеллу эту написал Банделло, правда, был и более ранний автор – Луиджи да Порто. Сюжеты для «Много шума из ничего» и «Двенадцатой ночи, или Что вам угодно» тоже заимствованы Шекспиром (или тем, кто скрывается за этим псевдонимом) у Банделло. После разгрома Милана французами Банделло уехал во Францию, где и умер.

Далее… Весьма известен и любим был также Джамбаттиста Джиральдо Чинтио (1504—1573). Это был истинный гуманист, он преподавал в Ферраре и Турине риторику, медицину и философию, был секретарем феррарского герцога Эрколе II, а между делом писал новеллы и драмы. Чинтио – автор новеллы о мавре Отелло, Шекспир похитил у него сюжет и персонажей, но, как говорится, изменил композицию, углубил психологию героев, создал значительные характеры и все такое прочее. Шекспир гений, что и говорить. Сюжет пьесы «Мера за меру» он тоже взял у Чинтио.

Чинтио и сам писал пьесы, собственно, в то время кто их только не писал. Огромным спросом пользовалась трагедия, которую тогда исполняли не «для народа», как в античности, а в университетах и дворцах – для образованных. Назначением трагедий было потрясти зрителей. Вызвать ужас и сострадание, только так можно было, по их мнению, достичь очищения – катарсиса. Чинтио был очень известным драматургом.

Мы все, во всяком случае мое поколение, стонем от телевизора, когда с экрана прямо на твой ковер так и валятся трупы, но, я думаю, авторов современных фильмов не катарсис зрителей волнует, а как заработать деньги. Сейчас в кино и на телевидении жалуются – сценариев достойных нет. Есть, просто не то читают. Вот трагедия Чинтио «Орбекка» в пяти действиях, поставлена в 1547 году. Либретто «Орбекки», написанное Голенищевым-Кутузовым: «Желая с самого начала трагедии наполнить души зрителей леденящим ужасом, Чинтио, подобно Сенеке, выпускает в первом акте на сцену богиню мщения Немезиду в сопровождении сонма фурий и являющегося из преисподней духа персидской королевы Селины (матери Орбекки), злодейски убитой вместе с сыном своим супругом. Помимо этих сверхъестественных персонажей и Орбекки действующими лицами пьесы являются кормилица и возлюбленный героини – армянский царевич Оронте, вестники, советники и неизбежный в трагедиях чинквеченто король-тиран, утопающий в человеческой крови. По политическим соображениям он решает отдать Орбекку в жены парфянскому царю. На свадебном пиру Орбекке подают на блюде тела двух ее зарезанных детей и голову и руки ее возлюбленного Оронте. Вне себя от отчаяния и горя, Орбекка бросается на своего отца-злодея и убивает его тем же ножом, который он вонзил в младенцев. Хор подробно описывает, как Орбекка отрезает у трупа отца голову и руки. После длительного монолога Орбекка закалывает самое себя. Самоубийство героини происходит не за сценой, а на глазах у зрителей. Трагедия написана одиннадцатисложным нерифмованным стихом по схеме Клаудио Толомеи, известного теоретика литературы XVI века».