– Привези завтра к Павлу Игоревичу в кабинет, будь другом.

– Буду.

Феликс отключился от связи и, взглянув на Павла, улыбнулся:

– Забыл сказать, Паша, всего в коллекции Грюмина тридцать три ангела. Вместе с теми, что лежали в коробке. Цифра тупая…

– Мистическая, – произнес Огнев, не избежав скептицизма. – Мальчик создавал свою систему мира, но пользовался банальными символами.

– Ох, уж эти символы, – вздохнул Павел. – Люди просто помешаны на них, лепят куда ни попадя. В нашем первом деле один-единственный символ нам мозг вынес.

– Все, я домой, – поднялся Феликс, потянулся, так как засиделся. – Боюсь Настю оставлять надолго одну, вот-вот родит.

Молодые люди попрощались с Огневым.

Лекции Зоя отсидела, глядя на преподавателей, как монахиня на иконы, с выражением святости и смирения на лице. Над ней подхихикивали, потому что столь возвышенное состояние совершенно не свойственно девушке свободной, креативной, яркой, смелой и без комплексов. Даже соседка толкнула ее локотком во время лекции, чуть-чуть наклонилась к ней и, прикрывая ладонью рот, полюбопытствовала:

– Зойка, ты что-то съела?

– С чего взяла? – фыркнула Зоя.

– Как блаженная ходишь, смотришь. Или влюбилась?

– Мне это не грозит, – заявила хмурая Зоя. – Я собираюсь прожить без лишней нервотрепки, связанной с данным моральным рудиментом. Рацио – вот принцип современного чела, я не собираюсь отставать от этого направления.

– Ой, ой, ой, – не поверила соседка.

Вдруг раздался грозный глас преподавателя:

– Что за посторонние шумы в аудитории?

Разумеется, он не поймал с поличным двух девушек, ведь стоило ему произнести первое слово, обе выпрямились и уставились на него с самым преданным выражением. Он продолжил лекцию, а соседка Зои сказала тихо:

– Господи, как скучно…

Зоя не услышала ее, да и лекцию мимо ушей промахнула, думала об угрозах, это совсем не смешно, а ведь еще недавно она умудрялась любое событие или высказывание подвергнуть ироничной трактовке. Однако над личными проблемами и настроением иронизировать не тянет, если же кто-то насмехался над ней вслух, Зоя огрызалась, изумляя сдерживаемой агрессией. Сейчас ее мучил, нет, сильно терзал традиционный и неразрешимый русский вопрос что делать, он плотно засел в голове, другим мыслям там места не хватило. Так и просидела Зоя все лекции в думах, подперев ладонью щечку, глядя в никуда бессмысленными глазками и пропустив окончание одного из самых сложных дней в своей жизни.

– Зоя… Зой… – позвала ее соседка, встав с места.

– А? – вскинулась та.

– Чего сидишь? Лекция кончилась. Ты в общагу?

– Мне реферат писать, я в библиотеку.

– Ты какая-то не такая сегодня. Не с той ноги встала?

Зоя ничего не ответила, собрала конспекты, не записав ни слова из лекций, закинула их в сумку и двинула к выходу. Да, реферат писать надо, только вряд ли удастся сосредоточиться, собственно, библиотека сейчас – это место, где можно посидеть спокойно, подумать, что-то решить.

А история такова: Зоя стала свидетельницей жуткого события, какое видела только в кино, она испугалась и убежала, потом уехала, то есть сбежала подальше, ибо дамоклов меч завис и над ее головой. Но самое паршивое, что вина за ту смерть лежит на ней тоже, кто-то все знает, отсюда и ступор, выраженный в дурацком вопросе – что делать? Намекнул звонивший именно на тот случай, но почему такая фраза прозвучала: «Предупреждаю, вякнешь хоть слово легавым…»? То есть он уверен: она видела… Его, что ли? По-другому как понимать угрозу? Но главный фигурант мертв, Зоя потому и вернулась в университет, что была в полной уверенности – эта история похоронена вместе с участниками.

– Ничего не понимаю, – прошептала она, тупо глядя в книгу.

Незаметно пролетело время, читальный зал почти пуст, батарея в планшете села, Зоя тряхнула головой, сбрасывая с себя нерешенную проблему, и засобиралась. В любом случае все неясности станут прозрачными, иначе звонка не было бы. Остается плыть по течению и помнить слово «осторожность». Она сдала книжки и, пройдя длинные коридоры в опустевшем универе, спускалась по лестнице, дорогу перегородили двое.

Однокурсник Оскар, угодливый песик, готовый прыгать по знаку дрессировщика, обязательно к кому-нибудь пристроится и выполняет роль хвоста. А вот и дрессировщик: самоуверенный красавчик с налетом пляжного мачо из мужского глянцевого журнала. Одет дорого, даже броско, хотя одежда выдержана в серо-черных и приглушенных синих тонах, тем не менее сначала замечаешь стильную одежду, потом то, что покоится на плечах, – голову.

– Зоя, позволь представить тебе моего друга, – заворковал Оскар, – его зовут Валентин, для своих – Вален. Он давно хотел с тобой познакомиться.

Да, ее принципы циничны, однако и раньше она бы не офигела от подобного счастья именно из-за принципов. Ну, что собой представляет Валентин, кроме того, что мордой вышел? Папина тень, не более, он так и останется несамостоятельной тенью папочки, вот родитель этого великовозрастного мальчика наверняка стоит того, чтобы обратить на него внимание.

– Познакомились, дальше что? – окатила обоих холодом она.

– Мы приглашаем тебя в ночной клуб, – сказал Валентин.

– Безмерно тронута. Но вынуждена огорчить вас, я много пропустила, приходится нагонять учебу.

– Да ладно, – ухмыльнулся Оскар. – Раньше тусила…

– Раньше, – перебила она приставалу. – А сейчас никак.

Оскар поднялся на ступеньку выше и шепнул ей:

– Ты знаешь, у Валена бабок до фига…

Смешной. Зачем шептать, если твой друг все равно слышит, что за игра дурацкая? Зоя не стала ему об этом говорить, а лишь задала громкий вопрос:

– Это поможет мне сдать экзамены?

– Зойка, ты чо? – поднял бровки Оскар, хихикая.

Она немного наклонилась к нему и прошипела прямо в лицо:

– Слушай, ты настаиваешь так, будто мы с тобой только и делали, что шатались по клубам. Слов не понимаешь? С дороги, суслики.

Толкнув добровольного сутенера, затем и самого Валена, она сбежала по ступенькам, оделась в гардеробе и выбежала на улицу. Общежитие недалеко, если идти дворами, Зоя отправилась в более долгое путешествие через оживленную улицу. Нельзя сказать, что здесь светло, как днем, но огней много, людей еще больше, а там, где люди, возникает ощущение безопасности, наверняка мнимой. Она зашла в кафетерий, взяла пирожное и чай, села за столик и смотрела на улицу. Раздался звонок… опять Илья. Конечно, не он, номер его.

– Что за шутки? – зло бросила она в трубку.

– Не хочешь, чтобы я настучал на тебя в полицию?