А мать стояла прямо, смотрела на Марион, не отводя взгляда, и вдруг сказала:

- Благодарю вас, госпожа Блуа.

Марион кивнула – принимается, мол. Вышла, и тихо прикрыла за собой дверь.

Саважа продержали в госпитале неделю, и всё это время Марион была там с ним. Она вдруг обнаружила, что невероятно устала в те сутки, когда бегала по Академии, а потом скакала порталом по ключевым точкам. Поэтому – много спала, сначала у себя, а на второй день переселилась к нему – как-то так вышло.

Он рвался наружу – разбираться с теми, кто устроил ему это очень неприятное происшествие. Но Клодетт была непреклонна – рано. И если вы, господин профессор, хотите потом ходить по земле долго и счастливо, то не мешайте и не спорьте.

Марион поняла, что у него просто нет опыта пребывания в больнице, хоть в обычной, хоть в магической. И приходила, сидела рядом, занимала разговорами.

После госпожи Коринны их навещал господин генерал. Одобрительно оглядел обоих, велел Марион не двигаться с места, а она сидела с ногами на саважевской постели. И рассказал, что Ришар Маро, будучи допрошен, сказал, что расскажет всё только Саважу, потому что втянул его в эту историю. И сейчас он пребывает под хорошей магической охраной в доме на улице Сент-Антуан, и ещё – под впечатлением от того, как Марион его приложила, в этом месте генерал усмехнулся.

Её Саваж тоже усмехнулся – и пожал ей руку. Он вообще не выпускал её руки, не одной, так другой. Говорил – нравится ему. И пускай, раз нравится.

- Я Гийому сказал, что ты здесь, и что ещё какое-то время здесь пробудешь, - говорил генерал. – Он там что-нибудь придумает с твоими студентами. Ты ж у него не единственный преподаватель. А де ла Мотт рассказал Дюмону про Марион.

- Ой, представляю, - рассмеялась Марион.

- Ты у него великий герой, он счастлив, что оказался вместе с тобой в той заварушке, - сказал генерал. – Ты молодец, отлично справилась. Но теперь береги себя, поняла? Ты нам всем нужна живая, здоровая и счастливая, ясно?

Было ясно. Но раньше никто не ставил ей такой задачи – быть счастливой. Она и не задумывалась – как это. Наверное, она была счастлива, когда ей удавалось решить непростой вопрос – вроде того, что решили на днях. Когда находились нужные люди, и когда в решающий момент находились ответы на вопросы. Только вот… генерал прав, пока нужно себя придержать. Какая ей служба, и какие ей операции в ближайшие месяцы? И вообще, кто там собирался диссертацию дописывать?

- Скажи, ты был в жизни счастлив? – спросила она у Саважа поздним вечером.

Она уже второй, что ли, раз не уходила от него и на ночь тоже. Он говорил – она настолько невелика, что много места не займёт, а польза от неё несомненна. И радость тоже. И тепло, и то самое счастье.

- Я думал, что был, но вышло – что как-то не очень. Понимаешь, я многое умею и могу. Я неплохо служил, я неплохой преподаватель, я умею кого-нибудь организовать, и рассказать-показать-научить тоже умею. Моя жизнь до тебя была насыщенна и полна, и я был уверен, что как-то так и проживу. А потом господь послал мне тебя. Знаешь, когда я очутился в том странном месте, то какое-то время ещё был в себе. И вспомнил твои слова – ну, чтоб у меня всё развалилось, когда я только-только собрал и сделал. Так оно в тот момент и выглядело, понимаешь?

Марион только вздохнула. Ну да, была резка и наговорила лишнего. Но скажите, кто в такой ситуации останется в себе? Наверное, такие есть, но их немного, так она думала.

- А потом мне привиделось… будто я и ты, только много лет прошло, не знаю даже, сколько. Мы изрядно старые, в общем. И вокруг нас люди, толпа. И если некоторые из них наши дети – то они в тот момент старше нас, нынешних. И внуки, и кажется, даже правнуки. В доме на улице Сент-Антуан. Вот я и подумал – что всё, ничего такого не будет, и это то самое, что я по глупости потерял. Потом, правда, подумал, что сын у тебя всё же родится, и это-то я уже не потеряю никак. А потом ты меня нашла.

- Чего сын-то, а вдруг дочь?

- Хоть бы и дочь. Там были… двое мужчин с нашей фамильной внешностью, один – старше нас сейчас, второй – младше. Вдруг это наш сын и наш старший внук?

- А ты прямо поверил, что всё так и будет.

- Конечно, будет. Мы доживём до ста лет, я буду преподавать, ты тоже, преподаватели долго живут.

- Но-но, я хотела ещё один контракт в Легионе!

- Ни слова против не скажу. Но напомню, что обучение юношества боевой магии тоже считается за службу, так что – ты хоть как не прогадаешь.

- Ты уже всё придумал, решил и разузнал?

- Я всегда такой, не знала? – усмехнулся он.

- Нет. Но теперь знаю, - улыбнулась она в ответ.

Ещё они говорили об Академии и как она функционирует, и Марион рассказала, как искала хоть какие-то зацепки и концы, и нашла Мари-Луиз и Эльзу Дис. И как посмеялся Ла Валетт. И как пришлось приложить Кусачку Маро.

- Ла Валетту я ещё скажу, что о нём думаю, - пробурчал Саваж. – Как только мне разрешат отсюда выбраться, так сразу и скажу. И консультироваться с ним больше не буду, ну его.

- Тут тебе виднее, конечно. Но я не поняла, зачем было говорить гадости о тебе человеку, которого он видит впервые в жизни. Я, конечно, постаралась прикинуться одной из тех, кто, по всеобщим словам, туда за тобой то и дело ходит, но даже если я была тысячу первая, зачем?

- Так уж и тысячу первая. – засопел Саваж.

- Тут тоже тебе виднее, - рассмеялась она.

- Ты не тысячу первая, ты единственная в своём роде. Я ни разу не приводил домой и не представлял родителям ни одну свою знакомую. Поэтому есть они – и есть ты.

- И что, много кто возрыдает, узнав, что ты женишься?

- Да какая разница? Я думаю, у них хватит ума не задираться к капитану Легиона и преподавателю боевого факультета. И вообще, кто меня спас? Ты. Кто самый красивый? Ты. Кто родит мне наследника? Ты. В кого я влюбился с первого взгляда? В тебя. С кем я хочу жить жизнь, вместе состариться и породить множество потомков? С тобой. Какие ещё могут быть вопросы?

- Никаких, - прошептала Марион тихо-тихо, чтобы не показать слёз.

Потому что… она ведь тоже думала, что уже всё, конец, и больше ничего не будет. А оказалось, что будет. И даже какое-то такое, о каком она и не думала даже.

- Я… пошла искать тебя потому, что ты показал мне что-то, чего в моей жизни не случалось никогда, и я думала, не случится. Думала, вообще не встречается, а оказалось – есть. И даже у меня.

- У нас. У обоих.

Марион обняла своего Саважа и закрыла глаза. Всё хорошо. И тому, кто решит покуситься на это «хорошо», очень и очень не поздоровится.

Саваж очень не сразу уложил в своей голове всё то, что рассказали ему Марион, отец, Жак де ла Мотт, Кирстен и Карл Бьорн. Потому что… ну кому он вообще оказался так нужен? Что такого он делает, что какие-то неведомые силы не убоялись выступить против наследника древнего магического рода? Было же понятно, что возмездие неминуемо?