Они поняли, что на состав напали индейцы из племени сиу.

Этим дерзким бандитам такие атаки были не внове, они уже не раз проделывали нечто подобное. По своему обыкновению, не дожидаясь остановки поезда, они налетали на ходу, вскакивали на подножки, их было человек сто, они ловко карабкались на вагоны, словно цирковые наездники, запрыгивающие на спину скачущей галопом лошади.

У этих сиу имелись ружья. Отсюда выстрелы, на которые пассажиры, почти сплошь вооруженные, отвечали стрельбой из револьверов. Прежде всего индейцы захватили паровоз. Машиниста и кочегара до полусмерти оглушили ударами кастетов. Вождь сиу, желая остановить поезд, но не умея управлять им, повернул рукоятку реверса в обратную сторону и вместо того, чтобы сбросить пар, сильно его подбавил, отчего локомотив понесся вперед с ужасающей скоростью.

Тем временем сиу наводнили вагоны. Словно разъяренные обезьяны, они бегали по крышам, вламывались в двери, врукопашную дрались с пассажирами. Бандиты не только взломали и разграбили багажный вагон, ища поживу, они вытряхивали на скамьи пожитки пассажиров, а опустошенные сумки и сундуки без жалости выбрасывали на дорогу. Крики и стрельба не затихали ни на минуту.

Путешественники мужественно оборонялись. В некоторых вагонах они успели забаррикадироваться, такие вагоны выдерживали осаду, будто настоящие форты на колесах, несущиеся со скоростью сто миль в час.

Миссис Ауда с самого начала нападения держалась храбро. С револьвером в руках она геройски отстреливалась через разбитые окна, стоило тому или иному из дикарей сунуться к ней туда. Десятка два сиу, сраженные насмерть, уже валялись на железнодорожном полотне, колеса давили, словно червей, тех из них, кто срывался на рельсы с вагонных площадок.

Несколько пассажиров, получивших серьезные пулевые ранения или удары кастетами, лежали на скамейках.

С этим как-то надо было кончать. Сражение длилось уже десять минут и, если не остановить поезд, могло завершиться победой индейцев. Ведь до станции Форт Керней оставалось меньше двух миль. Там находился американский военный пост, но если миновать его, сиу вплоть до следующей станции смогут беспрепятственно хозяйничать в поезде.

Кондуктор и мистер Фогг отстреливались, стоя рядом, когда первого настигла пуля. Падая, он крикнул:

– Если в ближайшие пять минут поезд не остановится, нам крышка!

– Он остановится! – сказал Филеас Фогг, уже готовый выскочить из вагона.

– Останьтесь, сударь! – закричал Паспарту. – Это дело по мне!

Мистер Фогг не успел удержать храброго парня: тот приоткрыл дверь и успел, не замеченный индейцами, проскользнуть под вагон. А там уж, пока над его головой продолжалась схватка и свистели пули, он вспомнил былые навыки циркача и, пользуясь своей акробатической ловкостью и гибкостью, пополз от вагона к вагону, цепляясь за цепи, буфера и тормозные рычаги. Таким способом он наконец добрался до головы поезда, никем не замеченный, да и заметить его было бы невозможно.

И тут, повиснув на одной руке между багажным вагоном и тендером, он другой рукой сбросил цепи безопасности. Ему бы ни за что не хватило сил вывернуть соединительный крюк, но его выручил толчок паровоза, при котором сцепка на миг дала слабину. Тут же состав начал мало-помалу замедлять ход, между тем как отцепленный от него локомотив помчался вперед еще стремительней.

Поезд, увлекаемый силой инерции, еще несколько минут продолжал движение, но пассажирам наконец удалось при помощи вагонных тормозов остановить его без малого в ста шагах от станции Керней.

Солдаты форта, услышав перестрелку, тут же бросились к поезду со всех ног. Индейцы не ожидали такого поворота событий, и вся банда улепетнула еще прежде, чем состав полностью остановился.

Однако, когда пассажиры, высыпав на станционную платформу, устроили перекличку, прозвучало несколько имен, на которые никто не отозвался. Среди прочих они недосчитались француза, который только что спас их.

Из пассажиров бесследно исчезли трое, в том числе Паспарту. Что с ними случилось? Погибли в схватке? Попали в плен к сиу? Узнать это пока не представлялось возможным.

Пострадали в схватке многие, но, как вскоре выяснилось, никто не был ранен смертельно. Одним из тех, кого задело особенно серьезно, оказался полковник Проктор, который храбро бился, но получил пулю, угодившую в пах. Его вместе с другими пассажирами, чье состояние требовало немедленного медицинского вмешательства, перенесли в здание вокзала.

Миссис Ауда не пострадала. Филеас Фогг не получил ни царапины, хотя от боя отнюдь не уклонялся. Фикс отделался пустяковым ранением в руку. Но Паспарту пропал, и слезы катились из глаз молодой женщины.

Все пассажиры между тем покинули вагоны. Колеса поезда были забрызганы кровью, на их спицах и ободьях болтались бесформенные клочья человеческой плоти. Белизну снежной равнины, насколько хватало глаз, пятнали кровавые следы. Последние индейцы исчезали вдали, они бежали к югу, к берегу Репабликэн-ривер.

Мистер Фогг, скрестив руки, застыл в неподвижности. Ему предстояло тяжелое решение. Рядом стояла миссис Ауда, не произнося ни слова, она смотрела на него… Он понял этот взгляд. Если индейцы захватили его слугу, разве он не должен любой ценой вырвать пленника из их лап?..

– Я его найду, живого или мертвого, – просто сказал он, повернувшись к миссис Ауде.

– Ах! Господин… Господин Фогг! – воскликнула молодая женщина, схватив своего спутника за руки и орошая их слезами.

– Живого! – уточнил Филеас Фогг. – При условии, что мы не будем терять ни минуты!

Давая такое обещание, он знал, что жертвует всем. Он только что обрек себя на полное разорение. Задержавшись хоть на один день, он пропустит пакетбот, идущий из Нью-Йорка. Его пари будет безвозвратно проиграно. Но мысль «Это мой долг!», едва возникнув, решила все. Он не колебался.

Капитан, командующий форта Керней, находился тут же. Его солдаты, их было около сотни, приготовились к обороне на случай, если сиу вздумают перейти в наступление и напрямую атаковать вокзал.

– Сударь, – сказал капитану мистер Фогг, – трое пассажиров исчезли.

– Мертвы? – уточнил капитан.

– Убиты или взяты в плен. Это надо выяснить. Вы собираетесь снарядить погоню за сиу?

– Головоломное это предприятие, сударь, – сказал капитан. – Эти индейцы способны улепетывать хоть до самого Арканзаса! Я не вправе оставить доверенный мне форт.

– Сударь, – напомнил Филеас Фогг, – речь идет о жизни трехчеловек.

– Да, разумеется… но могу ли я рисковать пятьюдесятью жизнями ради спасения троих?

– Не знаю, можете ли вы, сударь, но должны.

– Сударь, – нахмурился капитан, – здесь никто не уполномочен указывать мне, в чем состоит мой долг.