Нагнувшись к кроватке, Немеров протянул дочке палец. Крохотная ручонка тут же крепко обхватила его.

Уже пора вставать? — шепотом спросила малышка.

— Нет, еще ужасно рано. Закрывай глазки и спи.

Девочка послушно смежила веки. Немеров подоткнул дочери одеяло, шаркая, доковылял до ванной, сходил в туалет, побрился, умылся и вернулся на кухню, чтобы сварить яйцо, стряхнул в раковину и смыл нескольких мелких тараканов. Наконец с тарелкой в руке устроился в кресле у кухонного окна и вытер ладонью затуманившую стекло влагу.

Площадь Кирова была девственно бела. Натриевые уличные фонари превращали прилегающие улицы в черные провалы и делали все предметы плоскими, не отбрасывающими теней. Ни души. К концу зимы Мурманск оживится, улицы и проспекты заполнятся рабочими, чьи карманы отяжелеют от денежных надбавок за труд в условиях Крайнего Севера. Люди наводнят магазины у доков, чтобы потратить деньги на японские видеоплейеры и немецкие камеры, которые по дешевке продают моряки торгфлота, только что вернувшиеся из заморских портов.

— Папа…

Младшенькая стояла в дверях, потирая глазки, слегка зарумянившаяся от ультрафиолетовых процедур в школе. Указание о проведении солнечной терапии, включение в рацион мурманских школьников в зимний период дополнительных порций молока и моркови исходили от местного руководства.

— Иди обратно в кроватку, Наташенька. Еще очень рано.

— Не могу, — ответила дочка. — А из-за чего вы с мамой воевали прошлой ночью?

— Какая же ты любопытная, — сказал Немеров. Мама настаивает, чтобы я перешел на работу в новую судоходную компанию. Хочешь теплого молока?

Она покачала головой.

— А ты все равно будешь носить форму?

— Да.

— Пап!

— Что?

— Сказку, — потребовала дочка, протискиваясь между его ногами.

— А-а! — Немеров обнял дочь и усадил ее на колено, где она всегда устраивалась уютно, словно птичка. — И о чем же тебе рассказать? Он спрашивал для порядка: вот уже несколько месяцев ей нравилась одна и та же история.

— О Речной Царевне, — с готовностью отозвалась девочка.

— Договорились.

Прижав дочь к груди и касаясь подбородком ее макушки, Немеров принялся рассказывать сказку о прекрасном гусляре, что полюбил реку Волхов и бросал в нее дары, а однажды сам кинулся в воду, не в силах терпеть боль от того, что музыка не нравится людям.

— Водные чудища доставили гусляра к Морскому царю в замок, сооруженный из… — Немеров запнулся, предоставляя Наташе закончить предложение.

— …замшелых бревен, оставшихся от погибших кораблей, — договорила девочка.

— На царе была корона из…

— …золота, обнаруженного в затонувших сундуках с сокровищами.

— А еще он был покрыт…

— …чешуей.

Синие волосы ниспадали у Морского царя до пояса, и когда он двигался, на водной поверхности поднималась буря. И оказалось, что река Волхов…

— …его младшая и самая прекрасная дочь. — Это была любимая Наташина строка, и она произнесла ее с выражением.

— Обрадовался песнопевец, вот только не мог он жить с царевной под водой, она же не могла покинуть пучину. Несчастный, с разбитым сердцем, гусляр уснул, положив голову на руки любимой, а проснулся на суше, ощущая что-то странное ладонями. Оказалось, что лежит он на песчаном берегу, а на пальце у него дивный…

Немеров в ожидании взглянул на дочку. Наташа сладко спала, прикорнув к его груди.

Немеров через плечо посмотрел в окно. Через площадь шагал человек, в свете натриевых фонарей поблескивали знаки отличия. Немеров узнал адмирала по походке. Если большая часть человечества произошла от обезьян, то меньшая, похоже, от волков. Поджарый Руденко обладал волчьей грацией. Несмотря на разговоры о ревматизме, он сохранял гибкость, достойную йога.

Адмирал был в парадной шинели со сверкающими погонами и обшлагами. Он только что навестил вдову капитана «Владивостока» и принес ей свои соболезнования. Неужели адмирал просидел у нее всю ночь?

— Он идет, чтобы забрать тебя на дно моря? — пробормотала Наташа.

Немеров крепко прижал дочь к груди.

— Папа, не ходи. Ты ведь был дома меньше недели…

Немеров искренне горевал, что нельзя вернуть годы, потраченные на обучение и выходы в море. Благодаря погодным изменениям стали открываться новые пути: Африканский Рог, чтобы добраться до Южнокитайского моря и дальше. Повсюду требовались капитаны торговых кораблей, имеющие полярный опыт. Если он воспользуется советом жены, то за один рейд заработает столько же, сколько за год службы в ВМФ… кстати, последнюю зарплату он получил в июне. После увиденного во фьорде Немеров понял, что вскоре уйдет в отставку и возьмет на себя командование каким-нибудь грузовым бортом Севкомфлота. Но как объяснить этот поступок Руденко?

Немеров отнес дочку в кроватку.

— Пожалуйста, не возвращайся туда, — бормотала Наташа. Он поцеловал девочку и пошел открывать дверь. На него вдруг навалился образ мертвеца с веревкой на шее и со страшной гримасой боли на лице…

Сейчас Немеров скажет Руденко: все, с военно-морской бодягой покончено. Кому они оба нужны? Какое их ждет будущее.

Немеров вышел на темную лестничную площадку: опять нищий пенсионер выкрутил лампочку.

По обшарпанному подъезду гулко разносился звук шагов. Инстинкт самосохранения вопил Немерову: «Беги!» Но совесть возражала: «А как же адмирал?»

Перегнувшись через перила, Немеров разглядел в полумраке знакомый силуэт.

— Георгий Михайлович! — крикнул он, вложив в голос максимум беспечности. — Здравствуйте! Крестница ждет вас!

— Откуда ты? — спросил Нимит.

Ты имеешь в виду, где я родилась? В сельской Виргинии. Мои родители были малоимущими. Мы, дети, сами о себе заботились. Старшие приглядывал за младшими. Мама умерла, когда я училась в колледже, отец снова женился… Семья распалась. Только мы с сестрой не теряем связь друг с другом, но это не то общение, когда собираются вместе по торжественным поводам. Нам обеим никак не удается наладить отношения с братьями. Правда, нельзя сказать, что мы прилагаем большие усилия. Братья большую часть времени только и делают, что пьют виски, охотятся на диких индеек и оленей и смотрят бейсбол по телевизору. Мы с сестрой им не нужны. — Хэнли подперла рукой голову и закурила.

— Каким ты была ребенком? — спросил Джек.

— Странным. Замкнутым.

— Мальчики?

— Почти не было.

— Почему?

Всех распугала. Я собирала животных, раздавленных на дороге. И была плоскогрудой.

— Ну, по крайней мере тут все стало на свои места, — заметил Джек, прикоснувшись к Хэнли.