– Да. Я не желаю тебе своей судьбы, и если бы твой долг перед трилле потребовал от тебя страшной жертвы, я бы честно рассказала тебе о мрачных перспективах, чтобы ты знала, на что идешь.

– Спасибо. – Я была благодарна королеве за ее правдивость и прямоту. – А вы жалеете, что вышли за отца?

– Я стараюсь ни о чем не жалеть, – устало сказала Элора, берясь за кисть. – Королеве не пристали пустые сожаления.

– А почему вы больше не вышли замуж?

– За кого же я могла выйти?

У меня чуть не вырвалось имя Томаса, но я вовремя спохватилась – ничего, кроме королевского гнева, я своей репликой вызвать не могла. Этот брак был невозможен. Томас – искатель, и у него уже есть семья. Но думаю, что даже не это разозлило бы Элору, а скорее моя осведомленность о ее личной жизни.

– За Гаррета, – сказала я, и Элора издала подобие смешка. – Он вас любит, он хороший человек и благородного происхождения.

– Да, он хороший человек и очень добрый. Но к браку это не имеет никакого отношения. Я говорила уже, принцесса, что любовь и брак – абсолютно разные вещи. Брак – это союз двух партий, а у меня нет ни малейшего желания вступать в союзы с кем бы то ни было.

– Вы не хотите замуж просто ради того, чтобы быть с кем-то? Вас не гнетет одиночество?

– У королевы много привилегий, но одиночество в их список не входит. – Элора занесла кисть над холстом, но новый мазок делать не спешила. – Моя жизнь полна и без любви, и без мужчин. Когда-нибудь ты это поймешь. Поклонники приходят и уходят, а королева остается королевой.

Я смотрела в окно, не зная, что сказать. В этой, несомненно, благородной и независимой позиции мне виделась трагедия. Уж я-то точно не хочу закончить свои дни в одиночестве, какой бы независимой ни стала.

– Кроме того, я не хотела давать Вилле возможность претендовать на трон, – добавила королева. – Выйди я замуж за Гаррета, она бы стала принцессой, законной наследницей престола, а мне это было совершенно ни к чему.

– Из Виллы могла получиться неплохая королева, – сказала я искренне.

Вилла мне все больше нравилась. Мне кажется, дело не только в том, что я лучше ее узнала, но и она здорово изменилась. Она стала добрее, в ней открылась способность к сочувствию и пониманию, а ведь в самом начале нашего знакомства всех этих качеств и в помине не было.

– И тем не менее королевой будешь ты.

– Надеюсь, это случится не скоро, – вздохнула я.

– И все же, принцесса, тебе нужно быть готовой. – Королева посмотрела на меня через плечо.

– Я готовлюсь, – заверила я. – Изо всех сил. Тренируюсь, не пропускаю королевских советов, занимаюсь в библиотеке. Но мне по-прежнему трудно представить, что через несколько лет я буду настоящей королевой.

– У тебя нет в запасе нескольких лет, – возразила Элора.

– Но почему? Вы знаете, когда я стану королевой? Сколько времени у меня есть?

– Видишь вон ту картину? – Элора кистью указала на холст, прислоненный к книжному шкафу. Я уже видела его раньше. Это был мой портрет, словно Элора писала меня с натуры, только на картине я была в белом платье, а мою голову венчала ажурная корона, усыпанная бриллиантами.

– Так что же? Мы же знаем, что я когда-нибудь стану королевой.

– Посмотри на портрет внимательно. Посмотри на свое лицо. Сколько там тебе лет?

Я присела на корточки и начала изучать собственное изображение. Мне показалось, что я выгляжу на картине абсолютно так же, как и в жизни.

– Трудно сказать. – Я выпрямилась и посмотрела на королеву. – Может быть, и двадцать пять.

– Может, – согласилась Элора. – Хотя у меня другое мнение на этот счет.

– И какое же мнение у вас? Да и как я стану королевой?

– Если правящий монарх прекращает свое существование, престол переходит к наследнику. – Королева словно процитировала свод законов.

– Вы хотите сказать, что я стану королевой после вашей смерти? – Губы внезапно онемели, и вопрос дался мне с трудом.

– Да.

– Но… Но это же не значит, что вас скоро не станет?

– Именно так, – безмятежно ответствовала Элора, точно мы вели беседу о погоде.

– Но… Но я не готова! Вы еще не всему меня научили!

– Вот по этой причине я всегда торопила тебя, принцесса. Я знала, что у нас мало времени. И хотела убедиться, что ты справишься.

– И что, сейчас вы в этом уверены?

– Уверена. – Она повернулась ко мне и посмотрела прямо в глаза: – Не паникуй. Никогда, ни при каких обстоятельствах не впадай в панику, принцесса.

– Я не паникую, – соврала я. Сердце рвалось наружу, а голова стала пустой и легкой.

– И я не собираюсь умирать завтра, – добавила Элора с легким раздражением. – У тебя есть еще время, но ты должна полностью сосредоточиться на занятиях. Отнесись внимательней к моим словам.

– Дело вовсе не в моей подготовке! Просто… Просто мы только-только начали ладить друг с другом. И вы говорите, что скоро умрете…

– Давай обойдемся без сантиментов, дорогая, – осадила меня мать. – Вот на них у нас точно времени нет.

– И вам совсем не грустно? И не страшно?

Я уже не пыталась сдерживать слезы.

– Господи, принцесса! – раздраженно воскликнула Элора. – Мне нужно закончить картину. А тебе я советую пойти в свою комнату и привести себя в порядок. Никто и никогда не должен видеть твоих слез.

Я оставила ее наедине с холстом и красками. Элора сказала, что никто и никогда не должен видеть моих слез, но плакать она мне не запретила. И не потому ли она меня выпроводила? Потому что тоже хотела дать волю слезам – наедине с собой?

Я понимала, что надо сообщить друзьям о предстоящей свадьбе, пока они не узнали об этом от кого-нибудь еще. Локи, например, для этого и напрягаться не пришлось. Так что я попросила Дункана пригласить всех.

Вилла и Дункан наверняка обрадуются, а вот реакция Мэтта и Риза может оказаться неоднозначной.

Мы собрались в гостиной наверху. Раньше эта комната служила Ризу игровой, и до сих пор потолок был расписан облаками, а один из шкафов забит старыми игрушками. Вилла, Мэтт и Риз рядком уселись на диване, а Дункан расположился на полу.

Я стояла в центре комнаты, нервно вертя кольцо на большом пальце.

– У меня есть для вас новость.

Подозрение, читавшееся во взгляде Мэтта, лишило меня остатков уверенности. А тут еще Риз сияет блаженной ухмылкой. Он очень обрадовался моему приглашению, потому что в последние дни мы почти не виделись. Риз все свободное время проводил с Мэттом или с Рианнон.