тараторю я.

Она на мгновение переводит взгляд на Рида, потом обратно на меня.

– Хорошо, ну…

И не успеваю я сказать «пока», как она исчезает.

Мне ужасно не по себе. Как только Рид уходит, я иду в столовую, но обнаруживаю там лишь фотографии, разбросанные по столу. Ни Оливии, ни Кэсси.

Не хочу себя накручивать, но дело вот в чем: даже если Оливия не нравится Риду, я не знаю, какие чувства она испытывает к нему. Мне вдруг становится безумно ее жалко, хотя всего неделю назад я мечтала швырнуть ей чем-нибудь в лицо.

Молли образца недельной давности была той еще стервой.

А теперь нужно поступить правильно. Я делаю глубокий вдох и пишу ей сообщение:

Привет, ты еще здесь?

Ничего. Ничего.

И вдруг – три точки.

Привет! Мы с К. у Ксава. Поднимайтесь к нам.

Боже, она думает, что я приду с Ридом. Что я на такое способна. Что буду хвастаться: Ээээээээй, Оливия, угадай, что я тебе скажу. ОН МОЙ ОН МОЙ ОН МОЙ.

Меня передергивает от одной этой мысли. Мне кажется, я не из тех, кто на такое способен.

Я медленно поднимаюсь по лестнице, и сердце бьется где-то в горле.

Комната Ксавье размером с гардеробную. Серьезно, мамы купили ему в «Икее» коврик, на котором нарисованы рельсы, и он занял весь пол. Когда я открываю дверь, Оливия с Ксавье строят башню из кубиков. Впрочем, нет. Это Оливия строит башню. А Ксавье старательно ее рушит.

– Привет, – говорю я и усаживаю его к себе на колени. Он тут же начинает брыкаться. – Простите, что опоздала на фотки.

– Да ничего, – отвечает Кэсси. – Я так понимаю, вы были заняты. – Она игриво двигает бровями, и Оливия хихикает. Вот дурехи. Обе.

Я улыбаюсь, прикрыв рот рукой, и, как и Кэсси, опираюсь спиной на детскую кроватку.

Кэсси придвигается ко мне.

– Так что, Рид придет на свадьбу?

– Э-э. Надеюсь? Я еще не спрашивала.

Я перевожу взгляд на Оливию – она безмятежна, как никогда.

– Ну так спроси, блин, – вздыхает Кэсси. – И скажи ему, что мне надо с ним поговорить.

Я сощуриваюсь.

– О чем это?

– О том, что если он разобьет тебе сердце, я его кастрирую. Стандартное послание от заботливой сестренки. – Она встает и потягивается. – Запомни эту мысль. Я в туалет.

И закрывает за собой дверь. Оливия смотрит на меня с улыбкой.

– Молли, у тебя есть парень.

Только не улыбайся. Сейчас не до улыбок. Нужно взять себя в руки и изо всех сил постараться не вести себя как мудачка. Бедняжку только что бросил гребаный Эван Шульмейстер. А теперь парень, который ей, возможно, нравится, стал моим парнем.

Я осторожно киваю, не сводя глаз со своих коленок.

– Я так и знала!

– Правда? – я неуверенно смотрю на нее. – Ты не злишься?

– А с чего мне злиться?

– Ой. Боже. Я думала, может, он тебе нравится.

Ксавье с грохотом разваливает башню и переводит взгляд с Оливии на меня; губы у него подрагивают.

– Ну, дружище, ты сам все разрушил, – говорю я ему.

Иногда мне удается провести Ксавье так, что он не плачет. Но сейчас он беспомощно падает в объятия Оливии.

– О нет, – говорит она. – Ну, то есть он нравится мне как друг. И, по-моему, он милый. Типа очень милый.

– Это правда. – Я пытаюсь сдержать улыбку.

– Как по мне – так он намного милее Уилла. – Она краснеет.

О боже. Он ей все-таки нравится.

– Прости меня, пожалуйста, – говорю я тихо.

– Да нет! Прошу, не извиняйся. Вообще, я с самого начала знала, что он в тебя влюблен.

– Что? – замираю я.

– Каждый раз, когда мы с ним общались, он только о тебе и говорил.

Я прикрываю улыбку рукавом кардигана.

– О.

– Ага. – Оливия тоже улыбается. – Серьезно, я не хочу вам мешать. – Она сжимает ножку Ксавье. – И искренне за тебя рада, Молли.

Не знаю, что на это сказать. Кажется, мой мозг отключился. Думаю я только об одном: Оливия гораздо лучше меня как человек.

– Да, но я хочу, чтобы и ты была счастлива, – говорю я наконец.

Она пожимает плечами.

– Да я уже.

– Но я хочу, чтобы ты была влюблена. В кого-то, кто лучше, чем Эван.

– Да кто угодно лучше, чем Эван, – замечает она.

– Что верно, то верно.

Теперь я яростно подбираю ей пару у себя в голове. Понятно, что Уилл не годится – она даже милым его не считает. А Макс немного мудак. Но вот Дуглас?.. Рид клянется, что он существует. Оливия и неуловимый Дуглас. Рид уже их шипперит, я знаю.

– А ты… – начинаю я, но Оливия перебивает.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Она опускает подбородок Ксаву на макушку. – Но сейчас мне бойфренд не нужен.

– Правда?

– Ни капельки. – Она улыбается.

Я обдумываю ее слова. Не знаю, грустно это или весело, но я так давно хотела завести парня, что не могу вообразить, как его можно не хотеть. Сказать, что не хочу, – да, а вот не хотеть на самом деле…

Но, может, дело во мне. Может, после двадцати шести раундов неразделенной любви я немножечко сломалась. Может, это такой побочный эффект.

29

Вечер пятницы. Глубокий вдох.

Короче, я уже пару дней пытаюсь тебе кое-что сказать

Но почему-то не получается.

Так что я сделаю это в сообщении. Такая вот я дуреха

Ты свободен в воскресенье? Послезавтра то есть?

Потому что я иду на свадьбу и мне нужна пара…

30

Суббота с рассветом на заднице. Мой парень отвечает:

Так, у меня есть идея

СВАДЕБНАЯ идея.

Знаешь, бывают такие треугольные флажки, похожие на акульи зубы?

Есть как раз такие украшения для торта!

Они крепятся к длинным деревянным шпажкам. Я не выдумываю. Нашел на пинтересте.

МОЛЛИ, ПОЧЕМУ Я СКРОЛЛЮ ПИНТЕРЕСТ? Безумие какое-то.

Наверное, я по тебе соскучился

А может, пинтерест – это такая милая зараза, которая передается только через твою слюну?

Твою *милую* слюну.

«Милая слюна Молли Пескин-Сусо».

Так должна называться твоя автобиография!

А вообще я знаю, что ты сейчас где-то у портнихи, которая что-то тебе подшивает

(Надеюсь, не слишком много.)

(Ты очень нравишься мне и неподшитая.)

Имей в виду.

А еще, мне кажется, ты просто обязана украсить торт флажками

(Если еще непонятно, то это я говорю «да». Я пойду с тобой на свадьбу – и куда угодно, особенно если там будет торт.)

31

Неподшитая? – пишу я. –