Хэледис и ее подругой может случиться что угодно. Да и выпустят ли его так просто, как впустили? Он в этом сомневался.

Так что Сэргар безмятежно присвистнул и продолжил валять дурака.

— Неплохие у тебя запросы! Невеста бога! Принц для тебя уже мелковат, да?

Она взглянула на него, как на умалишенного. Заговорила с нажимом, едва ли не по слогам проговаривая каждое слово:

— У-хо-ди-те. Здесь не любят чужих. Очень. Понимаете?

Значит, не выпустят. Тогда надо готовиться к бою.

— Понимаю. Но я пришел за тобой и без тебя не уйду. Как, кстати, можно выйти замуж за бога? Его же здесь нет.

— Я же говорила, эта девка не годится! — вновь возмутилась пожилая женщина. — Она — лгунья и изменщица!

Хэледис зарычала. Хорошенькое лицо исказилось в гневной гримасе.

— На себя посмотри, старая коза! Почему везде одно и то же? Никому я не изменяла никогда! Отличная из меня выйдет невеста для вашего бога, ясно? Я готова к замужеству, начинайте ритуал!

— Тише, тише, дитя, — отец-настоятель положил руки ей на плечи, — женщина должна быть смиренной и послушной. Иную божественный жених в жены не возьмет.

— Странные у него требования, — заметил Сэргар, подсчитывая количество возможных противников. Выходило что-то около двух десятков и это только мужчины. — А если она бревно в постели или с ней нечем кроме этого заняться? Хоть бы красивую выбирал.

Он был хорошо вооружен и изрубил бы врагов без проблем (среди них явно не было настоящих воинов), но несколько опасался, что в атаку пойдет вся община. С сотней человек он не справится, задавят числом.

— Вот спасибо, ваше высочество, — мрачно сказала Хэледис. — Если я такая страшная, чего вы ко мне прицепились? В Аринае женщины закончились?

— Я же не про тебя, — спохватился Сэргар, — ты тоже ничего. Особенно, когда не ругаешься и не дрожишь как мышка.

— А вот теперь я вспомнила, почему вы мне никогда не нравились. Идите отсюда, а?

— Почему бы тебе не пойти со мной? Зачем тебе этот Единый Бог? Он хоть супружеский долг сможет исполнять?

Толпа всколыхнулась и подалась вперед. Сэргар схватился за рукоять меча.

— Богохульник! Он оскорбляет Единого Бога!

— И невеста его нечестивица! Пусть забирает ее и проваливает!

— Отец-настоятель, да сделай же что-нибудь!

Тот поднял руки, призывая их к порядку.

— Успокойтесь, дети мои! Неужели вы не видите? Это — испытание для нашей дорогой невесты! Проверка на твердость ее намерений! Хэледис, нужен ли тебе этот мужчина?

— Нет.

— Кого ты выберешь в мужья: его или Единого Бога?

— Единого Бога.

— Будешь ли ты послушной и верной ему женой?

— Буду.

— А почему рыженькая все еще спит? Это ведь Рила? — поинтересовался Сэргар. — Если у них тут соперничество, то какое-то нечестное.

— Она под «зеленой росой», — хмуро ответила Хэледис, — чтобы быть особенно смиренной и послушной.

Сэргар сжал зубы. Шутки кончились. Похищать женщин и опаивать их всякой дрянью? Этого он общинникам не спустит.

Он успел заметить кивок отца-настоятеля, но его все равно скрутили, внезапно навалившись вчетвером. Обезоружили и связали руки за спиной.

Хэледис вздрогнула.

— Отец-настоятель, отпустите его, а? Просто выведите наружу и он не вернется. Нас ничего не связывает, я готова покориться Единому Богу.

— А готова ли пожертвовать всем ради новой, праведной жизни?

— Готова.

— Принесите кубок.

Его приказание немедленно было исполнено. В кубок отец-настоятель налил жидкость из флакона, висящего на поясе, и торжественно вручил Хэледис. Та притихла и побледнела.

— Что это? Яд? — резко спросил Сэргар.

— Наш священный напиток. Единый Бог подарил его нам, чтобы мы могли быть счастливы. Но боги отличны от людей: мы вынесем лишь пару капель, а Единый Бог, безжалостный и грозный, пьет его кубками, от которых смертные немедленно предстанут пред его судом. Верных он возьмет к себе, грешников испепелит огненным взором. Но ему нужна земная невеста, чтобы подносила чарки, грела сердце и сидела у его ног. Вот она, достойнейшая. Ты выпьешь, дитя?

Хэледис зажмурилась.

— Да.

— Очнись же ты, наконец! — рассердился Сэргар. — Тебя этой гадостью уже травили! Зачем ты соглашаешься снова ее пить?! Замуж больше не за кого выйти?

— Затем, что иначе напоят Рилу! — крикнула Хэледис. — А так она выживет! Слишком сложная догадка, для вашей пустой головы, ваше высочество?!

Отец-настоятель бросил на спящую плотоядный взгляд. Сэргар понял, что если Рилу все же пощадят, то судьба ее будет безрадостной. Жертва Хэледис окажется напрасна.

Если только их всех не успеют спасти его люди.

Да где они прохлаждаются? Найдут своего принца или как?

Его снова затопил гнев. Проклятье, ну почему он так сглупил? Хотел обойтись без лишних жертв, а в итоге станет жертвой сам.

Он напрягся, пытаясь разорвать веревки, но ничего не вышло, связали его на совесть. Ему бы только освободить руки, он выхватит свой меч у глупца, стоявшего в шаге от него, и уничтожит всех этих мерзавцев! Как так можно обращаться с женщинами? До чего мерзкий у них бог, если одобряет такое! Нашли кому поклоняться!

— Докажи, что ты — наша, — велел отец-настоятель, — избавься от еретика. Дай ему предстать перед судом Единого Бога и тогда обретешь право стать божественной невестой.

— Что? Как?

— Напои своего бывшего жениха из этого кубка.

Сэргар застыл, а затем едва не расхохотался им в лицо. Напоить его ядовитой дрянью? Пусть попробуют! Ждать результата будут долго!

Хэледис рвано вздохнула. Она молча смотрела на кубок в руках.

— Поспеши, дитя. Время на исходе.

— Я не могу, — ее уверенность, как ветром сдуло, — я не хочу его убивать.

Толпа зароптала. Отец-настоятель крепко стиснул ее плечи, и Хэледис охнула.

— Ты должна. Или он, или Рила.

— Руки убери, — угрюмо посоветовал Сэргар. — Хэледис, напои меня этим. Разрешаю.

— Вы обезумели?

— Нет. Просто сделай это. Можно мне последнее желание?

— Никто не станет его исполнять, — отрезал отец-настоятель, подталкивая Хэледис в спину. — Поторопись. Если не прекратишь упрямиться, я сочту Рилу достойней тебя.

Она сделала несколько шагов и встала перед Сэргаром. Вскинула на него серые глаза, прозрачные, как горный ручей. Невеста, не невеста, какая к тварям разница? Растерянная, испуганная женщина безмолвно просила его о помощи.

Но все, что он мог, это тянуть время и пытаться ослабить веревки.

— Все в порядке, — мягко сказал Сэргар, глядя на нее сверху вниз, — давай. Я выпью.

— Но это неправильно. Как бы вы меня не раздражали, я не желаю вам смерти. Как можно убивать невинного, чтобы спасти кого-то?

— А разве не ты пришла сюда с топором и дровами?

— Это совсем другое дело, — возмутилась она, — мне нужно было, чтобы меня впустили.

Сэргар усмехнулся. Добрая