– Ты не понимаешь, как они рискуют, – яростно прошептала она.

Али опустилась на скамью.

– Я понимаю, что в этой стране правителям сходит с рук такое, о чем в Торталле и помыслить невозможно. Им это сходит с рук, потому что знать вашей страны никогда не вставала на защиту своих подчиненных. Я всего лишь простая деревенская девчонка. И доверяю только тому, что люди делают, а не сколько шепчут.

– Я не могу рассказать им о рэка, – сказала Дов и села на скамейку рядом с Али.

Али потянулась.

– Но вы можете рассказать им, что ваши друзья-торговцы нашептали вам о других заговорах на других островах. Что в эти заговоры входят люди, способные сделать больше, чем просто говорить. Пусть они как следует переварят эту информацию. И, если вы не возражаете, я иду спать. Я измотана.

– Вообще-то, ты должна ждать, пока я не пойду спать, – сказала Дов, когда Али поднялась на ноги. Они вместе пошли к дому. – Кошмарная ты горничная, вот что.

– Вы можете в любой момент избавиться от меня, – ответила Али и зевнула так широко, что чуть не вывихнула челюсть, – но в таком случае вы будете скучать по моему обаянию и уму.

Али уснула в ту же секунду, как легла на свой тюфяк.

На следующее утро пришел герольд и объявил, что можно выходить на улицы. Семья как раз закончила завтрак. Рихани и Джиан бросились готовить Эльсрена к визиту во дворец. Они еще одевали мальчика, когда явился отряд из десяти королевских стражников. Пока они ждали, сержант с большим удовольствием болтал с Кведангой. Еще в предыдущие свои приходы он заметил, что экономка – красивая женщина, которая всегда предлагает солдатам чашку чая. Офицер уверил ее, что дела почти в порядке. На улицах повсюду патрули, люди спешат по своим ежедневным делам, регенты крепко держат город в руках.

Несмотря на разрешение выходить из домов, Нуритин посоветовала герцогине не отпускать пока Сарэй и Дов. Недолго, некоторое время.

– Регенты обязаны разрешить людям ходить за едой и заниматься делами, ведь город не осажден, – сказала Нуритин обеим девочкам. – Но это не означает, что в городе стало безопасно. Надо ответить на все эти приглашения, которыми завален стол Виннамин. Будет замечательно, если вы нам поможете.

Али, Пембери, Булэй и Дорилиза в ужасе переглянулись. Для них это означало утро сплошного шитья.

Так и получилось. Каждая сидела за своим занятием, когда какой-то звук заставил Али оторваться от работы. Вайян, домашний гонец, поглядела на нее глазами размером с блюдце и исчезла за дверью. Через несколько минут то же самое проделал какой-то лакей. Как и Вайян, он смотрел только на Али. За ним последовала пара кухарок. Их возбужденный шепот оторвал Нуритин от написания письма. Она повернулась на своем стуле и нахмурилась.

– Вам здесь что-то нужно? – грозно спросила она. Девушки помотали головами.

– Тогда марш за работу!

Девушки убежали, Нуритин покачала головой:

– Глупые девчонки, ума не больше, чем у зяблика. Когда я была ребенком…

На этот раз глаза округлили все, включая Виннамин.

Время шло уже к обеду, когда по дверному косяку постучал Улазим.

– Ваша светлость? Леди? – спросил он. На его лице было официальное, бесстрастное выражение, подобающее старшему слуге. – У меня важные новости.

Виннамин пригласила его войти. Али уже догадалась, что за новости он принес, и сосредоточила все свое внимание на иголке.

Улазим поклонился.

– Ваша светлость, леди… я… – он на мгновение умолк. Это было так странно для него, что дамы заволновались. Улазим был безупречным слугой и никогда не мямлил. – Топабоу, – произнес он наконец, – они сделали его Примером. У входа в гавань.

Нуритин вскрикнула и опрокинула чернильницу. Горничные бросились вытирать растекающиеся чернила и спасать платье Нуритин, герцогиня же просто сидела и смотрела на Улазима.

– Улазим, ты неудачно пошутил, – прошептала она. Он посмотрел на нее не как слуга на хозяйку, а как равный на равного:

– Ваша светлость, я и сам сначала не поверил. Я только что вернулся из гавани. Я видел это собственными глазами. Топабоу мертв, – он посмотрел на Али, и в глазах его мелькнуло то же восхищение, что и у горничных. – Таблички о его преступлении нет, но на его грудь поставлена королевская печать. Вернее, выжжена.

Нуритин перестала оттирать с себя чернила и рухнула на стул.

– Это, наверное, из-за побега Норму, – сказала герцогиня. Ее сжатые пальцы дрожали. – Я слышала, что он теряет власть, и что регенты недовольны его работой…

– Да кому какое дело? – вскрикнула Сарэй и вскочила. – Они убили его не из-за того, что он погубил кучу людей, так? Они убили его, потому что он упустил Номру! Они здесь только луаринов считают за людей! Всегда так было, и всегда так будет!

Глаза Виннамин вспыхнули.

– Не забывай, что ты сама наполовину луарин, госпожа, нравится тебе это или нет.

– Да как я могу об этом забыть! – возмутилась Сарэй. – Ведь люди интересуются только этой половиной!

Она демонстративно прошествовала мимо Улазима. Юбки так и колыхались вокруг нее.

Дов отложила перо и завинтила крышку чернильницы.

– Все теперь изменится, – тихо сказала она. – Он годами держал в своих руках работу разведывательных служб. И когда его помощника казнили пять лет назад, он не взял ему замену.

Нуритин нахмурилась.

– Я и забыла. А ведь и правда, не взял никого.

– Тому, кто сейчас займет его место, придется трудно, – Дов взглянула на мачеху, затем на тетку. – Они никогда не разберутся в его досье. Они никогда не найдут его агентов. А его агенты затаятся. Вся агентурная сеть Топабоу превратится на некоторое время в хаос.

Вдруг Виннамин вспомнила, что здесь находятся горничные и Улазим.

– Так, уже почти обеденное время. Идите мойте руки. Улазим…

– Да, ваша светлость?

– Скажи своим людям, чтобы держали язык за зубами. Мы не знаем, кто в нашем доме носит известия регентам.

Улазим поклонился ей:

– Ваша светлость всегда столь мудры.

В тот день не было ни минуты покоя. Все слуги смотрели на Али, словно на ней светилась искра божья. В глазах ее собственной команды читалось восхищение, смешанное со страхом. Али была только рада, когда к Балитангам пришли гости. По крайней мере, они на нее не пялились.

Сначала молодые дворяне тихо обсудили новости между собой. Поклонники в один голос сказали Сарэй, что она может в случае чего положиться на них. Но что это за случай, не объяснили. Не было лишь одного человека из круга Сарэй – Займида. Сарэй опрометчиво спросила Ферди, где бы он мог быть.