— Если возникнут веские основания для пересмотра дел, — она постаралась сформулировать свой ответ максимально обтекаемо. Не из-за «разных сторон баррикады», просто из-за привычки не обсуждать следствие. Да и сегодняшнее нашествие журналистов ее смущало — откуда они узнали? Телепаторы телепают на расстоянии чего надо и чего не надо, как говорил смешной «волшебник» в старой киносказке? Нет, конечно. Информация про обстоятельства шубинского самоубийства откуда-то к журналистам протекла. Вариантов, разумеется, масса, да и особо страшного в том нет. Но как бы там ни было, лишнего лучше не болтать. — Не факт, что доследование поручат именно мне. Кому угодно могут.

— Но ты же, так сказать, у истоков стоишь. Разве не так все устроено?

— Да мало ли как сложится! — вложив в голос максимум беспечности, она махнула рукой. Что же получается? Она фактически сама подтвердила, что дело поручено именно ей? Или не подтвердила? Да вроде нет. Кажется, Эрик и без того был в курсе. Конечно, фамилия ведущего дело следователя не так чтоб государственная тайна, но все-таки. — Так что погоди беспокоиться о моем рабочем графике.

— Вот и ладушки, — явно обрадовался Эрик. — А то я как раз хотел спросить, как бы ты отнеслась к идее немного отдохнуть? Скажем, недельку на Крите? Там сейчас тепло, но не жарко, можно в свое удовольствие памятники античности осматривать. Ты же можешь недельку отпуска взять?

Зря я столько съела, подумала вдруг Арина, голова теперь работать напрочь отказывается. Да и вообще, если честно, самой привлекательной мыслью в этой самой голове сейчас стал образ собственного дивана. Упасть бы на него и отключиться… а роскошное ложе в эриковой квартире вполне может подождать до другого раза. Хотя, и тоже честно, немного жалко. Проигнорировав вопрос об античных развалинах, она принялась решать дилемму: сбежать ли, вежливо извинившись, домой или все-таки найти в себе силы для более закономерного завершения вечера? В конце концов не вагоны же разгружать придется…

Телефонный звонок прозвучал спасительным колоколом.

Звонил Федька: куда девалась, когда тебя ждать, мы соскучились, особенно Майка — все как обычно.

— Проблемы? — явно огорченно спросил Эрик, когда она нажала наконец кнопку отбоя.

Арина пожала плечами:

— Да так, дома кое-что надо уладить.

Он просиял:

— Не вопрос! Я тебя отвезу, а потом ко мне. Ты же не до завтра там «улаживать» будешь?

— До завтра вряд ли, но сколько именно трудно сказать.

— Ничего, — успокоил ее Эрик. — Я подожду. Договорились?

Оставалось лишь кивнуть и благодарно улыбнуться. Надеялась ли она, что Эрик, доставив ее домой, отправится восвояси? Да нет, конечно, что за чушь! Разумеется, она хотела в конце вечера поехать к нему. Но зачем тогда было, прошелестел в голове ехидный шепоток, заезжать домой? Майке могла бы просто позвонить…

Что-то Арине во всем этом не нравилось — но вот что именно? Что работа мешает личной жизни? Или что тем же занимаются домашние, мешают то есть? Или то, что Эрик интересуется его работой? Или что личная жизнь требует сил и времени, которых и на работу-то едва хватает? Или — самый страшный вопрос — все сразу в одну-единственную жизнь уместить в принципе невозможно? И нужно что-то выбирать?

* * *

— Нет, пока нельзя, — повторил холодный голос в телефонной трубке. — Может быть, дня через два врачи разрешат. А с Аннеттой Игоревной вы только что беседовали.

Арина начала злиться — что они, в самом-то деле, себе позволяют? Она следователь или кто?

— Значит, так, — она откашлялась — пожестче, чтоб «там» услышали. — Через два дня, вы сказали. Хорошо. И если через два дня вы опять начнете рассказывать ту же сказку про белого бычка, я приду с судебным постановлением. Вы этого добиваетесь?

— Вы угрожаете? — голос в трубке, кажется, дрогнул.

— Вовсе нет. Информирую. А сейчас мне нужно задать Аннетте Игоревне еще один вопрос. Да, мы совсем недавно беседовали, но, представьте себе, во время следствия так бывает.

Суровая помощница заколебалась:

— Один вопрос?

— Пока один. А понадобится — десять. Это мне решать.

Ох, подумала Арина, рискованно — давить на этих господ. Сейчас как кинутся в прокуратуру звонить, а те, соответственно, Пахомову: уйми своих следователей, люди жалуются. Но, может, и обойдется. Сегодня пятница, в выходные никто никого дергать не будет. И если все, что она себе надумала, провернуть быстро, то, не исключено, до жалоб на самодурство следователя Вершиной так и не дойдет.

Вскоре в трубке раздался голос Аннетты Игоревны:

— Слушаю вас.

— Аннетта Игоревна, простите за беспокойство, у меня к вам один вопрос. Скажите, вы девочек в детстве наказывали?

— Да как вы смеете? — возмущение точно выплеснулось из трубки, даже уху горячо стало. — Вы думаете, мы дикари какие-то?

— Почему — дикари? — удивилась Арина. — Я же не обвиняю вас в каких-нибудь жестокостях, в рукоприкладстве и всяком таком. Любого ребенка время от времени наказывать приходится — ну там без сладкого оставить или гулять не пустить.

— Это не наказание, — сухо возразила моментально успокоившаяся Аннетта Игоревна, — это способ коррекционного психологического воздействия. Для более гармоничного формирования развивающейся личности. У вас, разумеется, своих детей еще нет? — и без пауз, не нуждаясь в подтверждении своего предположения, продолжала. — Ребенок должен не просто понять — почувствовать, что неправильное поведение влечет за собой некие неудобства. Все требует коррекции, тем более дети.

Да чтоб тебя, мысленно ругнулась Арина. Но вслух мягко поддержала:

— Вот и я о том же. Так я спрашивала, какие именно… неудобства… то есть, простите, «способы психологического воздействия, направленные на гармоничное формирование» были приняты в вашей семье?

— Ну… иногда лишение десерта. Отказ в каких-то развлечениях или подарках.

— В угол не ставили?

— Ну что вы! Это совершенно нефизиологично, поэтому недопустимо. Да, телесно ориентированные методики весьма эффективны, это не секрет, собственно, они едва ли не самые эффективные. Но, разумеется, воздействие должно быть не только эффективным, но и полезным. Тем более физическое воздействие.

На мгновение Арина смешалась: вопрос о наказаниях госпожу Бриар возмутил, стояние в углу она назвала недопустимым… про шлепки и прочее в этом духе и спрашивать-то страшно — как бы трубку не бросила. Вложив в голос максимум наивности — ничего, мол, в этом не понимаю, если что, прошу извинить — она осторожно попросила:

— А можно пример воздействий — чтоб и эффективно, и полезно?

— Вот, скажем, йоговские упражнения, — довольно доброжелательно сообщила Аннетта Игоревна. — Если ребенку приходится некоторое время сохранять заданную ему позу, это и для здоровья полезно, и внутреннюю гармонию настраивает.