– Я готова, синьор Дациери, – без промедления ответила Старушенция.

Возражения графини она пресекла в одну минуту.

Поездка на такси до загородного дома графини оказалась одним из самых жутких эпизодов моей жизни. Казалось, мне в глотку запихнули арбуз, и на каждом повороте я со страхом прислушивался к своему желудку. Мне было так плохо, что я полностью утратил способность соображать. Я был роботом, которому с большим трудом удавалось имитировать человеческий голос.

Я почти терял сознание, помогая таксисту извлекать из багажника инвалидную коляску и усаживать в него Старуху.

Усадьба в плане являла собой квадрат, окруженный по периметру невысокой каменной стеной. В центре квадрата возвышался фермерский дом – двухэтажное строение, поставленное здесь не менее века назад. К одной из его стен примыкали хлев, обвалившийся дровяной сарай и силосная башня в строительных лесах. Рядом с хлевом замер в ожидании лучших времен покрытый ржавчиной трактор с бороной. Ближе к дому располагались компрессор, бетономешалка, мешки с цементом и известью, поддоны с кирпичом, куча песка.

Я попросил у графини связку ключей, подышал некоторое время по собственной системе и, немного очухавшись, принялся за поиски сам не знаю чего. Старушенцию и хозяйку дома я оставил отдыхать во дворе. На всякий случай я купил у таксиста фонарь, вдруг понадобится, когда буду лазить внутри зданий.

Начал с осмотра останков дровяного сарая, решив оставить жилые помещения на потом. Он был практически пуст, если не считать нескольких сломанных инструментов. Пусто было и в хлеву, внутри уже почти полностью реконструированном. Судя по тому что были убраны кормушки, помещение предназначалось для гостевой столовой.

Маленькая комнатка в углу, которую я принял за кладовую, была закрыта на замок. Я попробовал все ключи, но ни один не подошел.

Ну что ж, мне не привыкать вышибать двери. Я огляделся по сторонам и нашел у стены кусок трубы, который и использовал как молоток, рискуя отбить себе пальцы. Каждый удар отдавался набатом у меня в висках. Четвертый из них решил дело – замок сломался.

Я открыл дверь и очутился в комнате четыре на четыре метра, без окон. В свете фонаря разглядел несколько ящиков с какими-то железяками, все было покрыто толстым слоем пыли. Поводил фонарем вокруг, но не увидел ничего интересного. Постучал кулаком по оштукатуренной стене – никаких пустот, затем, тяжело дыша, уселся на один из ящиков, закинув ногу на ногу. Что-то блеснуло на башмаке. Я посветил и увидел, что в его резиновую подошву воткнулось маленькое серебристое колечко. Я выдернул его. Это была сломанная женская сережка.

Я вышел из хлева, чтобы вернуться к женщинам, но остановился. Они явно ссорились: до меня донеслись истерические вскрики графини, хотя слов было не разобрать.

Роза Гардони невозмутимо сидела на своем драндулете и не дрогнула, даже когда графиня схватила ее за плечи и начала трясти. Старуха ограничилась тем, что ударила ее по рукам своим длинным мундштуком, отчего та с рыданиями отскочила к стене дома. Я решил, что пора подойти.

– О чем шумим? – спросил я мою Ведьму.

Она зарядила мундштук очередной сигаретой и сунула свое оружие в рот.

– Я только поведала бедной графине кое-что о ее муже. Пришло время открыть ей глаза на этого типа. – Затем обратилась к Августе: – Веди себя как взрослая женщина хоть раз в жизни! Сейчас есть вещи поважнее, чем твои чувства.

Плакучая ива в человеческом облике повернулась ко мне:

– То, что мне рассказала Роза, правда?

Я пожал плечами. Меня тоже мало волновали ее чувства, и все-таки стало ее немного жалко.

– Полагаю, да. Но не стоит так рвать свое сердце, все это дела давно минувших дней. – И я отвернулся к моей клиентке. – Посмотрите на это, – протянул я ей сережку.

Она внимательно ее осмотрела:

– Вы думаете, это Алисы?

Сообразительная старушка. Как обычно, ей не требовалось никаких пояснений.

– Не могу сказать с уверенностью, но можно предположить. Возьмите это с собой. Если будет необходимо, мы попробуем сделать анализ ДНК. На сережке могли остаться фрагменты кожи.

Она аккуратно завернула сережку в носовой платок и положила его в сумочку.

– Но как Алиса могла оказаться здесь? Не понимаю.

– Я тоже. Пока у меня нет ответа. Давайте покопаемся еще немного. Посмотрим, что там, в доме. Проводите меня, графиня.

Работы внутри дома были далеки от завершения, и конца им не было видно. Штукатурка со стен сбита, потолок перечеркивали обнаженные балки, в окнах отсутствовали рамы, в углу громоздились бухты электрических проводов, а вдоль стен в ожидании монтажа лежали водопроводные трубы.

Подсвечивая путь фонарем, я поднялся по лестнице. Верхний этаж был точно в таком же состоянии, что и нижний: полный разор и работы в разгаре. Искать здесь было нечего, и я воспользовался этим, чтобы посидеть несколько минут в одиночестве, восстанавливая дыхание.

Действие снотворного подошло к концу, но я продолжал ощущать себя словно старый башмак, пожеванный собакой. Ни одна самая жуткая пьянка не оказывала на меня такого убийственного эффекта.

С трудом поднявшись, я, минуя нижний этаж, где Роза Гардони со свирепым лицом утешала залитую слезами вдовушку, начал спускаться по лестнице в полуподвал.

Предназначавшийся когда-то для хранения вина, сейчас он походил на сельскую таверну. Работы здесь были полностью завершены, особенно здорово смотрелся пол из терракоты.

Здесь я тоже не увидел ничего интересного и понял, что зашел в тупик. Что мне теперь делать? Инструкции моего Компаньона были определенными: искать здесь, но этим и ограничивались.

– Поезжай к Карапелли, – сказал он. – Постарайся понять, в какое время туда вернулся Гварньери, и поломай голову над его возможными перемещениями. Изучи карту. Если выяснится, что есть какое-то место, которое привлечет твое внимание и куда по времени Гварньери мог бы наведаться, поезжай туда и хорошо его осмотри.

До сих пор Компаньон был во всем прав. Однако как быть сейчас?

Я вновь поднялся на первый этаж, ломая голову в поисках ответа.

– Синьора графиня, кто, кроме Гварньери, приезжал сюда в последнее время?

Карапелли задумалась:

– Понятия не имею. Я здесь редко бываю. Всегда посылала Ника… Николо… – Ее голос прервался, но, слава богу, на этот раз она удержалась от слез. – Он проверял, как идут дела. Приезжали только рабочие, думаю…

– Они еще у вас работают?

– Да. Скоро подъедут.

Я посмотрел на часы. Шесть утра. Даже самые усердные работяги бергамцы начинают гнуть спину не раньше половины восьмого.

– Хорошо, придется их подождать.