Габриэль не на шутку расстроилась:

— Но ты еще вернешься? Ты же не бросишь меня навсегда?

— Конечно, вернусь. И обещаю, что буду тебе писать.

Взяв дрожащую руку Габриэль, Айрин прижалась к ней щекой. Они расцеловались.

— Ты славная девочка, — сказала Габриэль, вытирая слезы. — Я буду скучать по тебе.

— Я тоже. Давай попрощаемся сейчас. Завтра не хочу тебя рано будить.

— До свидания, моя дорогая. — Габриэль снова вытерла слезы. Когда Айрин уже дошла до двери, она снова окликнула девушку. В голосе Габриэль послышались заискивающие нотки: — Задержись на минутку, Айрин. Знаешь, если тебе придет в голову сделать для меня эскиз красивой броши, ты доставишь мне большое удовольствие, — хитро сказала она.

Айрин, не задумываясь, кивнула:

— Я обязательно сделаю эскиз и вышлю по почте, а мистер Лукас сделает брошь.

— Да-да, дорогая! Буду с нетерпением ждать!

Направляясь к себе в комнату, Айрин думала о просьбе бабушки. Ей очень захотелось выполнить эту просьбу в знак благодарности за гостеприимство и щедрость Габриэль. Айрин поняла, что Грегори хорошо разбирается в женщинах, в частности, в представительницах полусвета. Он оказался прав и в отношении Габриэль, которая даже не пыталась удерживать Айрин в своем доме и, уж конечно, не потерпела бы никаких заказов со стороны ее молодых соперниц. Причина этого заключалась в элементарной женской зависти. В глубине души Габриэль завидовала своим молодым коллегам по древней профессии. Они испортили ей вечер, притом с типичной для этого круга жестокостью и бесцеремонностью. Вот почему Габриэль решила им отомстить, преградив дорогу к Айрин. Только этого ей не хватало, чтобы Айрин делала для них украшения! Она уже предвкушала, как будет торжествовать, когда появится перед ними с уникальной брошью. Да они просто лопнут от зависти!

Когда точно в половине восьмого появился экипаж, в котором сидел Грегори, Айрин уже стояла на лестнице с упакованным багажом. Он вышел из кеба и подошел к ней.

— Очень рад, что вы решили ехать со мной, — проговорил он.

Айрин поджала губы, как бы желая сказать, что обстоятельства вынудили ее принять это решение.

— У меня не было другого выхода, — честно призналась она.

— Не отчаивайтесь. Я же предупредил, что у вас все впереди. Иначе и не может быть.

Втайне Айрин была благодарна ему за эти слова, но даже теперь в нем чувствовалось мужское превосходство, чего она не выносила. Интересно, как бы он заговорил, если бы она и сейчас отказалась с ним ехать?

Их путешествие оказалось для нее весьма необычным и по-своему незабываемым. Грегори заказал билеты в вагоне первого класса. Они ехали в полном комфорте. На Северном вокзале Парижа он купил кучу журналов и несколько английских газет, тем самым проявив к ней особое внимание. Это показалось ей немного странным. Каждый раз, глядя в газетные строчки, она чувствовала на себе его взгляд. Когда она поднимала глаза, он, наоборот, погружался в чтение. Таким образом, они ни разу не встретились взглядами. Айрин казалось, что он внимательно ее изучает, словно впервые видит, но старается не смущать ее своим внимание. Он сообщил, что продажа подготовленной для Парижа коллекции изделий Фаберже будет производиться по тому же принципу, что и в Лондоне. Пока было неясно, собирается ли знаменитый российский ювелир открывать свой магазин в Париже. Когда они обсуждали будущие торги, на которых им предстояло вместе работать, Айрин чувствовала себя легко и свободно, а во время прогулок или сидя на палубе, когда они пересекали Ла-Манш, она постоянно ощущала в его присутствии волнение и напряжение. Она чувствовала каждое его движение, когда они, будто невзначай, слегка прикасались друг к другу. Айрин казалось, что между ними в любой момент вспыхнет искра наподобие вольтовой дуги. Она не могла избавиться от этого ощущения, как ни пыталась отделаться от него. Она старалась избежать любого, даже случайного прикосновения. По прибытии в Лондон на вокзал Виктория-стейшен Айрин, надев перчатки, вцепилась в свою дамскую сумочку, чтобы не касаться его руки, которую он протянул, чтобы помочь ей выйти из вагона.

Когда они в сопровождении носильщиков, которые несли их багаж, вышли из здания вокзала, Грегори предложил проводить Айрин до дома, но она категорически отказалась.

— В этом нет никакой необходимости, — заявила она. — Возьмем два кеба, и каждый поедет отдельно. Я просила передать нашей экономке на Милтон-сквер, что приезжаю сегодня. Не беспокойтесь, мне не придется скучать в одиночестве в пустом доме.

Она тактично не упомянула о мачехе. Для нее было невыносимо говорить с ним о Софии. Пройдя через турникет на выходе из вокзала, они увидели Софию. Она уже поджидала их, радостно улыбаясь, и при виде Грегори засияла. Айрин не обманулась: она увидела в глазах мачехи любовь к этому человеку.

— Как мило с твоей стороны, что ты пришла меня встретить, дорогая София! — с трудом выговорила Айрин.

— Я была так счастлива, получив известие о твоем возвращении, что мне не терпелось тебя увидеть. Как же я могла усидеть дома? — сказала София, когда они обнялись, и, обращаясь к Грегори, добавила: — Как поживаете, мистер Барнетт? Айрин уже сообщила мне приятную новость, что получила предложение работать у мсье Фаберже вместе с вами.

— Очень рад видеть вас, миссис Линдсей, — ответил он. — Позвольте, милые дамы, я провожу вас до кареты.

— Я сегодня на «даймлере», — сообщила София. В последнее время я езжу на автомобиле. Разрешите вас подвезти?

— Благодарю вас, но не смею отнимать у вас время.

Они втроем дошли до стоянки, где их ожидала машина с шофером. На водителе была новая форма — водительская куртка песочного цвета и фуражка с черным околышем. Айрин вспомнила, что Софии никогда не нравилась прежняя форма водителя цвета серого булыжника, во вкусе Эдмунда. Это свидетельствовало о том, что София решила внести изменения в свою жизнь уже в роли вдовы. Когда дамы сели в автомобиль, а шофер занял место за рулем, София пригласила Грегори отобедать у них в доме в один из ближайших дней.

— Вы очень добры. Спасибо за приглашение, — учтиво поблагодарил Грегори. — До свидания, миссис Линдсей. А с вами, Айрин, прощаемся до завтра.

Когда машина тронулась, София вопросительно посмотрела на падчерицу.

— До завтра? — переспросила она.

— Мы встречаемся с мистером Барнеттом в отеле «Бернер». Нам надо выбрать подходящее место для торгов.

— Ах вот как! — София, казалось, была удовлетворена ответом, слегка похлопав ее по колену. — А теперь расскажи, как там Париж, как бабушка, я просто умираю от любопытства. В общем, обо всем и в подробностях.

«И, разумеется, о Грегори», — подумала про себя Айрин. У нее было тяжело на душе. Совершенно очевидно, что София пришла на вокзал в надежде увидеть его. Она так и думала, что Грегори прибудет в Лондон тем же поездом, что и Айрин. Как же тяжело было Айрин причинять боль Софии, которая всегда была очень добра к ней, но еще больше боялась за себя. Это возращение было самым тягостным в ее жизни.