– Ладно, умная девочка… я пойду, а то уже сам почувствовал себя идиотом. Тетя Света на тебе! – рассмеялся Иван.

Я отвела Светлану Петровну в каморку, заказала еду из соседнего ресторана, помогла ей поесть.

– Как вкусно! Ну ведь правда вкусно! Почему мы так не можем готовить? – удивлялась и возмущалась она, доедая здоровенный бифштекс. – Сто лет так не ела! Сейчас лопну.

– Не лопнете. Вот, попробуйте этот десерт. Фирменный того шеф-повара, – предложила я.

– Тасечка, я сейчас расплачусь… Конечно, к нам никто не придет на ужин. Какой стыд! Какой же стыд! Вот приду в себя и позвоню Анжеле. И пусть, что хочет, делает со своим любовником, но нанимает нормального шеф-повара. В конце концов, я тоже хочу нормально питаться! – объявила Светлана Петровна, доедая кусок торта «Наполеон», больше похожего на мильфей. – Деточка, иди, мне уже намного лучше. Тебя, наверное, мама ищет, – просила она каждые пять минут.

– Мама меня не ищет, можете не сомневаться. А я обещала старшему следователю, что присмотрю за вами. Так что терпите мое присутствие. Хотите, книжку вам почитаю? – предложила я. Если честно, я была рада появившемуся занятию. И Светлана Петровна мне очень нравилась. Поверьте, от одиночества иногда тоже хочется выть. Говоря откровенно, не иногда, а все время. Когда тебя не видят, не замечают… Учишься радоваться малому. Например, общению со старшей горничной, следователем, возможности помочь, не оставаться одной, наконец. Говорю же, люди – идиоты, не понимают, что общение, обычное, человеческое, – самое ценное, что есть в жизни. Некоторые, как считается, наслаждаются одиночеством. Ну возможно, йоги, застывшие в позе лотоса где-нибудь в индийской пещере, им и наслаждаются. Они в этой… нирване, или как там это называется. А обычному человеку требуется разговаривать с себе подобными. Животные не в счет. Согласитесь, разговаривать с котом или с собакой, пересказывая ей события минувшего дня, кажется несколько странным. Тут недолго и кукухой поехать. Я считаю, мне повезло. После того как в другой город уехала моя близкая подруга Маша, я очень долго чувствовала себя одинокой и часто плакала. Тетя Женя не знала, как меня успокоить. Мы с Машей подружились в детском саду, сидели за одной партой в младших классах школы, считали себя сестрами. И вдруг она сообщила, что уезжает. Навсегда. И мы вряд ли когда-нибудь увидимся. Я тогда ходила зареванная, просила маму переехать в тот город, куда уезжают родители Маши. Мама решила, что я капризничаю и специально треплю ей нервы своими глупыми фантазиями. Тетя Женя твердила, что у меня будет еще сто подружек, что жизнь иногда так складывается – люди уезжают, возвращаются. Что мы сможем писать друг другу письма. Я до сих пор помню Машин отъезд. И как тогда плакала, будто оплакивала не отъезд, а смерть подруги. Еще сто друзей, как заверяла тетя Женя, у меня не появилось. Лишь с появлением Ники я перестала чувствовать себя одной на всем белом свете. А от разговоров с домашними питомцами меня избавила мама – она не хотела заводить в квартире даже рыбок. Категорически. Кто знает, может, она была права. Вот Рыжий точно все понимает. Если бы у меня был такой кот, может, мне и подруга бы не понадобилась. Ну точно как в мультфильме «Простоквашино». Так или иначе, помимо наблюдательности, я еще страдаю отличной памятью. Помню все, в мельчайших деталях. Хотела бы забыть, но никак не получается. Помню, в каком платье пришла в школу Маша в свой последний день. Помню, как мы лепили ежиков в детском саду. Все дети должны были принести шишку, но не пухлую, а длинную, еловую. Мама, конечно же, не собиралась идти в парк и искать шишку. Никакую. Хоть сосновую, хоть еловую. Маша отдала мне свою. Сказала, что ей папа другую найдет. Он был готов весь вечер бродить по парку в поисках самой красивой шишки или листьев. И точно найдет еще одну шишку. Из этой я смогу сделать поделку, которую поставят на шкафчик. Я тогда подумала, что вот одним все – и шишка, и папа, а другим ничего – ни папы, ни завалящей шишки.

– Какую книжку? – голос Светланы Петровны вернул меня к действительности.

– Да любую. Я могу загрузить и читать с телефона, – ответила я.

– А можешь, детка, Бунина, «Темные аллеи»? Ты читала? – спросила она.

– Да, читала, давно. В школе проходили, – ответила я, поскольку в то время была увлечена Голсуорси, Драйзером и прочей зарубежной литературой.

– Почитай мне, пожалуйста. Мне папа читал Бунина. Я еще совсем маленькой была, а детских книг в доме не нашлось, вот папа и читал Бунина.

– Ладно… Бунин так Бунин. А вы мне расскажете, что случилось с Молли? Про кого говорила Галина? Скандал какой-то был…

– Да ерунда, ничего интересного… – отмахнулась Светлана Петровна.

– Если вы так говорите, значит, точно интересно. Давайте так: вы мне про Молли рассказываете, а я вам Бунина каждый вечер читаю, если захотите, – рассмеялась я.

– И Ахматову! – воскликнула Светлана Петровна.

– По рукам.

– По соседству с нами открылась частная гостиница всего на несколько номеров, – рассказывала мне Светлана Петровна. – Над названием все долго смеялись – «Терраса у моря». Ну как можно было так назвать? Море-то с противоположной стороны, а с этой залив. Уникальное, привлекательное для туристов расположение, но зачем так нагло обманывать людей? Они что, совсем идиоты? Но оказалось, что да, совсем. Туристы стали активно бронировать места, и им было все равно – море, залив, да хоть озеро. Правда, терраса в этом отельчике действительно имелась, тут реклама не обманывала. Обычная деревянная пристань, совсем крошечная, на которой уместилось несколько столиков. Там гостям накрывали завтрак или предлагали устроить романтический ужин. На воде, так сказать. В отель приезжали молодожены, за которых не платили родители, как в случае с Настей и Лешей. Цены в соседнем отеле были сносные, а фотографии на сайте профессиональные. Красота, да и только. Потом уже, на месте, оказывалось, что номера тесные, хотя на фото казались просторными. Кровати неудобные, полутораспальные, другие – в комнату не втиснешь. Опять же на фото – размер кингсайз. Вода – и горячая, и холодная – то есть, то нет. Обещанной площадкой для фитнеса на свежем воздухе оказался один старый тренажер в виде турника и прогнившей лавки. А уютный маленький парк был представлен единственным кустом и скамьей с оторванной посередине деревяшкой. То есть присесть на эту лавку возможно, а вот сесть не получится. Отель позиционировал себя как современный и на сайте обещал всяческую заботу о домашних питомцах – выдадут миски,