Комментируя указание ПВЛ о местоположении заморской Руси «Афетово бо и то колено: варязи, свей, урмане, готе, русь, агняне…», Н.С. Трухачев подчеркивает: «Трудно при перечислении народов точнее охарактеризовать положение Рюгена по отношению к скандинавским народам, чем это сделано русским летописцем. Координаты прибалтийской Руси у Нестора (на южном берегу моря между готландцами и англами) точно совпадают с положением острова Рюген»{493}. Как видим, и данные древнейшей из дошедших до нас русской летописи не противоречат наличию западнославянской Руси на острове Рюген, а подтверждают его.

В дополнение к приведенным Н.С. Трухачевым данным со своей стороны обратим внимание читателя на сообщение анонимного мусульманского автора, написавшего в 1126 г. сочинение «Моджмал ат-таварих»: «Рассказывают также, что Рус и Хазар были от одной матери и отца. Затем Рус вырос и, так как не имел места, которое ему пришлось бы по душе, написал письмо Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться. Рус искал и нашел место себе. Остров не большой и не маленький, с болотистой почвой и гнилым воздухом; там он и обосновался.

Место то лесистое и труднодоступное, и никогда ни один человек не достигал того места… Рассказывают также, что у Руса был сын, которому в схватке с каким-то человеком разбили голову. Он пришел к отцу весь в крови. Тот ему сказал: “Иди и порази его!” Сын так и сделал. И остался такой обычай, что, если кто-либо (русов) ранит, они не успокоятся, пока не отомстят. И если дашь им весь мир, они все равно не отступятся от этого»{494}. Как видим, данный автор XII в. соединяет здесь сведения о восточноевропейских русах, граничащих с хазарами, со сведениями об острове русов других мусульманских авторов, вновь рассматривая их в качестве одного народа. Что касается его указание на родство Руса с Хазаром, то это неожиданное обстоятельство объясняется тем, что правители только двух этих народов в Восточной Европе носили титул хакана. По всей видимости именно эта одинаковая титулатура правителей и подтолкнула автора «Моджмал ат-таварих» к предположению о родстве русов и хазар. Однако наибольший интерес представляет приводимое им объяснение своеобразной мстительности русов, являющееся, по его утверждению, результатом случившегося изза раны полумифологического прецедента, ставшего народной традицией. С этой записанной восточным автором легендой перекликается сообщение автора польской «Великой хроники» о происхождении племенного названия живших на Рюгене ранов: «Также рани или рана называются так потому, что при столкновении с врагами они обычно кричат “рани, рани”, т.е. “раны, раны”»{495}. Данный клич живших на этом острове славян, да еще превратившийся в их племенное самоназвание, сам по себе достаточно необычен и получает свое объяснение лишь в сопоставлении с известием «Моджмал аттаварих». У других славянских племен, будь то на востоке, западе или юге Европы, подобный боевой клич не фиксируется источниками, что говорит в пользу его возникновения из какого-то обычая, присущего только данному племени. Таким образом, сведения автора «Моджмал ат-таварих» не только объясняют происхождение племенного названия ранов, но и в очередной раз доказывают тождество острова русов восточных авторов с Рюгеном, равно как и то, что славяне этого острова составляли один народ с русами Восточной Европы. Интересно отметить, что название ранов как одного из наиболее воинственных западнославянских племен оказывается однокоренным с аналогичным наименованием воинов и войны в индоиранских языках: иран. гапа, «воин» из авест. гапа, «воин, боец», гапа, «стычка, спор», а также др.-инд. гапа, «битва, сражение»{496}. Интересно отметить, что созданная в XIV в. «Сага об Эгиле Одноруком» упоминает правителя Руссии Хертрюгга{497}, вторая половина имени которого перекликается с племенным названием ругов.

Показательно, что и в некоторых западноевропейских источниках название рюгенских славян дается не в латинизированной форме Rutheni, а в форме, очевидно, более близкой к разговорному языку. Магдебургские анналы под 969 г. называют жителей острова Рюген русцами (Rusci){498}. В рукописи Жития святого Северина, датируемой XI–XII вв., к латинскому названию Rugorum была сделана приписка, указывающее как это название звучит в немецком языке — Ruzen и Rucen. Показательно, что еще в XVI в. Рюген у немцев назывался Reussenland{499}. О степени распространенности самоназвания «русы» у жителей острова красноречиво свидетельствует то, что количество современных топонимов с корнем -рус- на Рюгене примерно совпадает с количеством названий, образованных от корня -руг-: Ruschvitz, Rusewase и Rugard, Rugenhof{500}. К первой группе следует прибавить еще Rusensolt — название бухты у лежащего рядом с Рюгеном маленького островка Ое. Следует также отметить современные названия Wollin и Krakvitz, указывающие на связи с Волином и наличие в островной традиции имени Крака-Крока. Ruschvitz на Рюгене в 1318 г. упоминался в письменных источниках в форме Ruskevitze{501}. Данное название происходит от славянского Ruskovici, а суффикс -ичи указывает на племенную принадлежность. Другой связанный с русами топоним Rusewase известен с 1577 г.

Об устойчивости «русского» названия острова красноречиво говорит тот факт, что в 1304 г. папа Бенедикт XI обращается к последним славянским князьям Рюгена Вышеславу и Самбору и именует их «знаменитыми мужами, князьями русских (principibus Russianorum)»{502}.

Как видим, остров русов был хорошо известен не только соседним с ним немцам, но даже на далеком мусульманском Востоке. Тем поразительнее практически полное отсутствие известий о нем в древнерусской письменности. Н.С. Трухачев смог привести лишь один пример, да и то достаточно поздний. В переводе XVII в. на русский язык космографии Меркатора (1512–1594) Рюген в ней был назван «остров Русія», а в пояснении добавлено: «Въ древніе лета той остров Русия вельми был многолюден и славенъ»{503}. Впоследствии стал известен еще один отечественный источник, упоминающий остров русов. В Житии Евфросина Псковского, написанном в начале XVI в., о происхождении святого сказано следующее: «Сей убо преподобный отец наш Ефросин родом от великого острова Русии, между севера и запада, в части Афетова, от богохранимого града Пскова»{504}. Сам будущий святой родился около 1386 г. под Псковом, и именно в этом же регионе задолго до него родилась княгиня Ольга, о которой «Книга степенная царского родословия», составленная в том же XVI в., говорит, что будущая жена Игоря была «от рода Варяжского». Очевидно, на этой северо-западной окраине Древнерусского государства память о происхождении русов хранилась достаточно долго. Вместе с тем полное отсутствие упоминания об острове русов в древнейших русских летописях красноречиво показывает, что отечественные монахи-летописцы стремились предать полному забвению память об этом оплоте исконной религии своих предков на Варяжском поморье. Однако народная память была в гораздо меньшей степени подвластна христианской цензуре по сравнению с летописными сводами, и народ помнил о священном острове Буяне на протяжении почти целого тысячелетия.