подкупишь, но часто его обманывают и притом лишь тогда, когда кажется, что он желает дурного.

В ту минуту, когда правительство узурпирует суверенитет, общественное соглашение разорвано, и все простые граждане, по праву возвращаясь к своей естественной свободе, принуждены, а не обязаны повиноваться.

Если брать этот термин в точном его значении, то никогда не существовала подлинная демократия, и никогда таковой не будет. Противно естественному порядку вещей, чтобы большее число управляло, а малое было управляемым. Нельзя себе представить, чтобы народ все свое время проводил в собраниях, занимаясь общественными делами, и легко видеть, что он не мог бы учредить для этого какие-либо комиссии, чтобы не изменилась и форма управления.

Если бы существовал народ, состоящий из богов, то он управлял бы собою демократически. Но правление столь совершенное не подходит людям.

Легче завоевывать, чем управлять. С помощью соответствующего рычага можно одним пальцем поколебать мир; но чтобы поддерживать его, необходимы плечи Геракла.

Политический организм так же, как и организм человека, начинает умирать с самого своего рождения и несет в себе самом причины своего разрушения.

Как только служение обществу перестает быть главным делом граждан и они предпочитают служить ему своими кошельками, а не самолично, — государство уже близко к разрушению.

Единственное средство удержать государство в состоянии независимости от кого-либо — это сельское хозяйство. Обладай вы хоть всеми богатствами мира, если вам нечем питаться — вы зависите от других… Торговля создает богатство, но сельское хозяйство обеспечивает свободу.

Повсюду, где царствуют деньги, те деньги, которые народ отдает, чтобы поддерживать свою свободу, всегда служат только орудием его же порабощения; и то, что платит он сегодня по доброй воле, используется для того, чтобы заставить его платить завтра по принуждению.

Всякого рода привилегии выгодны для частных лиц, которые их получают, и ложатся бременем на нацию, которая их дает.

Все правительства, основанные на насилии, впадают в смешное противоречие: желая держать народы в состоянии слабости, они тем не менее сами хотят с их помощью стать сильными.

Ничего могучего, ничего великого не может выйти из-под продажного пера.

Вся нравственность человека заключается в его намерениях.

Дурной поступок мучает нас не тогда, когда он только что совершен, а когда, спустя долгое время, вспоминаешь его, потому что память о нем не угасает.

Одно из преимуществ хороших поступков состоит в том, что они возвышают душу и предрасполагают ее к еще лучшим делам.

Один только урок нравственности годен для детства и в высшей степени важен для всякого возраста — это не делать никому зла.

У духа есть свои потребности, как и у тела.

Распущенность нравов — неизбежное следствие роскоши — в свою очередь ведет к испорченности вкуса. Если же случайно среди людей, выдающихся по своим дарованиям, найдется один, у которого достанет твердости в душе, чтобы не примениться к духу своего века и не унизить себя жалкими творениями, — то горе ему! Он умрет в нужде и забвении.

Мне известны только три орудия, при помощи которых можно влиять на нравы народа: сила закона, власть общественного мнения и привлекательность наслаждения.

Чтобы жить в добродетели, мы всегда должны вести борьбу сами с собой.

Терпение горько, но его плод сладок.

Прямодушие украшает все сопровождаемые им чувства.

Против всего можно устоять, но не против доброты.

Доброта, высказанная нам каким-либо человеком, привязывает нас к нему.

Не надо смешивать смелость с наглостью и грубостью: нет ничего более несходного и по своему источнику, и по результату.

Нетрудно понять, что война и завоевания, с одной стороны, и усугубляющийся деспотизм — с другой, взаимно помогают друг другу; что у народа, состоящего из рабов, можно вволю брать деньги и людей, чтобы с их помощью покорять другие народы; что война дает одновременно и предлог для новых денежных поборов и другой не менее благовидный предлог для того, чтобы постоянно содержать многочисленные армии, дабы держать народ в страхе.

Пока умножаются жизненные удобства, совершенствуются искусства и распространяется роскошь, истинное мужество хиреет, воинские доблести исчезают; и все это тоже дело наук и всех этих искусств, что развиваются в тени кабинетов.

Чистая совесть гасит жажду легкомысленных забав.

Самый дурной человек — тот, который больше всего замыкается в себе, направляет все сердечные помыслы на самого себя.

Есть избыток строгости и избыток снисходительности: обоих надо одинаково избегать.

Никто не любит знаться с мошенниками, если он сам не мошенник.

Не к чему спрашивать, каков источник стественного неравенства, потому что ответ содержится уже в простом определении смысла этих слов.

Мудрецы, которые хотят говорить с простым народом своим, а не его языком, никогда не смогут стать ему понятными. Однако есть множество разного рода понятий, которые невозможно перевести на язык народа.

Естественное состояние — это такое состояние, когда забота о нашем самосохранении менее всего вредит заботе других о самосохранении.

Сострадание — это естественное чувство, которое, умеряя в каждом индивидууме действие себялюбия, способствует взаимному сохранению всего рода.

От природы люди вовсе не враги друг другу.

Если бы не существовало таких точек, в которых сходились бы интересы всех, не могло бы быть и речи о каком бы то ни было обществе.

Уединение пробуждает любовь к людям, неназойливый интерес к ним.

Весьма опасаюсь, как бы тот, кто с первого знакомства обходится со мною так, будто мы дружим лет двадцать, не обошелся бы со мною двадцать лет спустя как с незнакомцем, попроси я его о важной услуге.

Мужчина говорит то, что знает, женщина — что нравится; первый, чтобы говорить, нуждается в знаниях, вторая — во вкусе; первый должен иметь в виду полезные вещи, вторая — приятные.

Тот, кто поносит порядочного человека, поносит этим самого себя.

Тот, кто ради своей пользы подвел бы друга, не имеет права на дружбу.

Привязанность может обойтись без взаимности, но дружба — никогда.

Когда женщина бывает до конца женщиной, она представляет больше ценности, нежели когда она играет роль мужчины. Развивать в женщине мужские свойства, пренебрегая присущими ей качествами, — значит, действовать явно ей во вред.

Царство женщины — это царство нежности, тонкости и терпимости.

Первое и важнейшее качество женщины — кротость.

Мужчина лучше женщины философствует о сердце человеческом, но женщина лучше его читает в сердце мужчин.

Дайте детству созреть в детстве. Истинная любовь не дерзка и не легкомысленна; робость делает ее осмотрительной; она не отваживается на многое, зная, что можно потерять.

Жена, домогающаяся власти, становится тираном своего мужа, а господин, сделавшийся рабом, бывает смешным и жалким созданием.