Вам-то что? Вы в свой город уедете, и все, амне тут круглый год жить. Если я милиции дам показания и этих отморозковвозьмут, то следующим мой дом подожгут. И останусь я без кола и без двора. Ведьв этой жизни так получилось, что этот мой дом – единственное для меняубежище. – Дед встал и посмотрел в сторону своего дома. – Ладно, порамне. Только я еще раз хочу повторить: считайте, что я ничего такого не говорил.Пусть меня теперь хоть пытают, но я свои слова никогда не повторю. Светлана,если тебе переночевать надо будет, то мои двери всегда для тебя открыты, ты этознаешь.

– Спасибо, дед Егор, – буркнула я иположила свою бедную голову на колени.

– Да не за что, Светлана. Если какаяпомощь нужна, ты же знаешь, я всегда готов тебе ее оказать. Ну, я пошел?

– Иди уж, – пробурчала Наталья. Азатем, чтобы избавиться от охватившей ее агрессии, подняла с земли камень икинула его в пепелище. – Страшная нынче жизнь пошла! Каждый живет попринципу «моя хата с краю, ничего не знаю». Каково было бы деду, если бы егодом подожгли, а Светка все видела в окно, но не посодействовала в раскрытииданного преступления?! Где людская, а также соседская солидарность? Почему мывсе так разрозненны? Твоя беда – это только твоя беда, и ничья больше.

– Ну, надеюсь все же, меня неподожгут, – остановился собравшийся уже уходить дед.

– Не зарекайся.

– Я плохого никому не делаю. Живу себетихо-мирно, копаюсь в огороде и никому не мешаю.

– Можно подумать, Светка кому-нибудьплохое делает? Когда мы тоже в возрасте будем, возможно, тоже на огородеприсядем и посвятим свою старость выращиванию урожая, а пока рано себя еще нагрядках закапывать.

– Света – девушка молодая. У нее жизньбурлит, оттого и все невзгоды. В молодости все много ошибок делают. А то, что«моя хата с краю, ничего не знаю», – в наше время это правильный принципнормальной, спокойной жизни. А тот, кто любит выскакивать, вряд ли встретиткогда-нибудь старость. Я знаю точно одну простую истину: если в жизни не делатьзла, то и тебе его никогда не сделают. Зло порождает зло и конечно жененависть.

– Не всегда этот принципсрабатывает, – раздраженно ответила Натка и вновь кинула камень впепелище, которое осталось от дома.

Как только дед Егор ушел на свою дачу, я тутже подняла голову и обратила на сидящую рядом со мной Наталью усталый исовершенно потерянный взгляд.

– Ната, ты, случайно, не знаешь, комупонадобилось поджигать мою дачу?

– Понятия не имею. Если я не ошибаюсь, тоу тебя вообще врагов нет. Ты у нас во всех отношениях девушка положительная.

– Я тоже всегда думала, что никому ничегоплохого не делала и что врагов у меня в помине нет никаких. Оказывается, есть.Только враги какие-то невидимые. Одним словом, бойцы невидимого фронта.

– А может, это связано с твоейпрофессиональной деятельностью?

– Ты о чем?

– О том, что мы тут голову ломаем, а насамом деле все проще простого. Может, это с работой твоей туристическойсвязано?

– Каким боком?

– Светка, а вдруг ты кому-нибудь плохопутевку за границу оформила? Может, кто-то таким образом свел с тобой счеты заплохой отдых?

– Ой, Натка, не говори ерунды! Скажешьтоже!

В работе у меня полный порядок, никакихпромахов нет. И уж поверь мне, ни один клиент на такое преступление не пойдет.Даже если какие-то промахи и есть, то люди обращаются с жалобами всоответствующие инстанции, но ни в коем случае не жгут дачи туроператорам.

– А кто тогда?

– Это я у тебя хотела спросить. Саманичего не понимаю.

Смахнув слезы, я вновь посмотрела на то, чтоосталось от дома, и тихонько всхлипнула:

– Была дача, и той не стало.

– Ужас какой-то! – тут же поддержаламеня подруга. – У нас с тобой в последнее время сплошные потери. У меня –драгоценности, у тебя – дом. И вся эта полоса неудач началась после того, какмы с тобой познакомились с близнецами. Я с Владом в баре, а ты с Ильей надороге. Ведь до этих знакомств мы с тобой нормально жили, вспомни! Все былоспокойно. Я не скажу, что стрессы нас миновали, но жизнь текла в рамкахразумного. Правда, в шоколаде мы никогда не были, но особо на жизнь не жаловались.

– Наташа, я совершенно ничего не понимаю.У меня голова кругом идет!

В этот момент кто-то посигналил за нашейспиной, я вздрогнула и обернулась. Позади нас остановилась черная иномарка, вкоторой было открыто окно и из которой доносилась веселая музыка. На нассмотрел симпатичный улыбающийся мужчина, он тут же сделал музыку тише иоживленно спросил:

– Девчонки, у вас здесь что, пожар, чтоли, был?

– Пожар, – в один голос ответилимы. – Не видно, что ли?

– Да уж. Картинка еще та…

– Так зачем тогда спрашивать?

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Можешь, – ехидно ответила Натка.

– Чем?

– Построй новый дом.

– Ну вы даете! Я вас серьезно спрашиваю.Я у друга на даче гостил. Там, у самой реки, – мужчина показал рукой вобратную сторону. – Самая крайняя дача. Мы на рыбалке были, видели клубыдома. Сначала подумали, что кто-то траву жжет, а когда огонь увидели, сразупоняли, что дом у кого-то горит. Что случилось-то?

– Короткое замыкание, – не сталавдаваться я в подробности.

Мужчина улыбнулся грустной улыбкой и приложилруку к сердцу:

– Девчонки, примите мои самые искренниесоболезнования.

– Принимаем.

– Хорошая хоть была дача?

– А свое разве может быть плохим?

– Тоже верно.

– А ты куда едешь? – тут жесообразила Натка.

– В Москву.

– Подкинь нас до Москвы, а то ужетемнеет. Не сидеть же нам тут всю ночь.

– Пожалуйста. Я же сразу спросил вас, чеммогу вам помочь.

– Умная мысля приходит опосля.

Хваткая Наталья села рядом с водителем, а ярасположилась сзади и откинула голову на кожаную подушку.

– И как это мы тебя встретили? – непереставала щебетать Наталья. – А мы уже в ужасе думали, как из этой глушивыбираться будем. Ой, мы даже познакомиться не успели. Меня Наташей зовут.