Ох уж эти любопытные подростки!

– Артур.

– Да ладно! Вот это ты метко. Не зря, значит, морозилась с блином на башке, – звонко смеётся она. – У меня, кстати, видео осталось, скинуть тебе?

– Удали его! – возмущаюсь я. – Хотя нет, не удаляй. Если все сложится хорошо, будет видеодоказательство для детей, как встретились их родители.

Проговариваю это так, шутки ради, но внутри все равно поднимается какая-то теплая волна.

– Постой, так это тот же? – округляет глаза Ди.

– Ага.

– Вот это да! Надо срочно маме рассказать, – берется за телефон и начинает быстро-быстро что-то печатать.

– Не. Надо, – говорю, но поздно. Большой палец уже жмет кнопку "отправить".

Боже, ощущение, что эти подростки уже рождаются с гаджетами. Как она это делает?

Не успеваю я дожевать свой бутерброд, как мой телефон разрывается звонком. Зря я сняла его с вибро. Зря.

Избежать разговора с тетей мне не удаётся. Она, как хороший сыщик, выведывает все за пару вопросов. Я отвечаю нехотя и почти сквозь зубы, все время косясь на заложившую меня сестру. Да, тот самый мужчина. Да, что-то было. Нет, я пока не знаю, серьезно ли.

Слишком включенные в твою жизнь родственники – горе в семье. И это ещё мама не знает, что на темном одиноком горизонте ее дочери замаячил просвет. Короткими пространными фразами не отделаешься.

– Знаешь, – заканчивая разговор, обращаюсь к жующей свой бутер сестре. – Я думала, ты на моей стороне.

– Я на твоей, – с набитым ртом выдает она.

– Не похоже. Ничего тебе больше рассказывать не буду, узнаешь о свадьбе из приглашения! – мстительно тычу в нее телефоном.

– Ну, Ян…

– Да-да! И будет моряк заглядывать, к себе больше не пущу, – прищуриваюсь и снова отпиваю кофе. Вкусный. И смягчаюсь. – Без мешка еды. Буду брать дань продуктами, точно!

– Я вообще-то тебе и так холодильник затарила, – одаривает меня скептическим взглядом Ди.

– Ладно, считай, отработала свой длинный язык. Тебе в школу не пора?

– Мне ко второму уроку сегодня.

– Ну ок, вместе, значит, пойдем.

Я привожу себя в порядок, насколько это возможно. Прикладываю спасительные патчи к синякам под глазами, пока сушу голову после горячего душа. Выливаю тонну увлажняющего крема под тональник и густо крашу глаза, в надежде посвежеть лицом. Выходит не очень, может, сказывается то, что мне уже не восемнадцать, а может то, что опыта в накладывания макияжа у меня с горсточку. Но сегодня так хочется быть красивой. Для него.

Упаковываю себя в просохшие на батарее джинсы и любимую блузку на трёх пуговицах. Вырез в ней будь здоров, но на то и расчёт.

Дианка хватает свой огромный рюкзак – не помню, чтобы я в старших классах такой таскала – и мы выходим.

– Сегодня, после школы, вещи заберу и домой, – говорит она, пока мы спускаемся по лестнице.

– О, я буду скучать, серьезно. Кто ещё позаботится о моем холодильнике?

– Артур? – ухмыляется она, толкая подъездную дверь.

– Артем! – выдыхаю я.

Ох, черт.

– Ты же сказала, его зовут Артур…

– Да нет же, – шиплю я, разглядывая маячившего перед подъездом Супермена.

С цветами.

Как там сказал Артур? Настоящий баран! А я, кажется, те самые ворота.

Яна

– Артем, – выдыхаю, красноречиво косясь на очередной букет в его руках.

Супермен выглядит, как никогда, жалко. Нервно перетаптывается с ноги на ногу, вжимая шею в плечи, хмурится и жалит взглядом. Его куртка запорошена снегом, как и шапка, выдавая длительность пребывания у моего подъезда. Ну вот зачем, а?

– Яна, – делает шаг навстречу и тут же ещё один назад в нерешительности.

С красивого букета голубых цветов осыпается снежный покров. Я стала героиней мелодрамы по каналу Россия, не хватает только душераздирающей скрипки на заднем плане.

– Лучше бы ты написал, – в приступе острой жалости и лёгкого раздражения голос приобретает обвинительные нотки.

– Хочу тебе кое-что сказать. Лучше лично, – бросает короткий взгляд на сестру.

– Я пойду, – тут же решает она, хватается за лямки рюкзака и делает решительный шаг в сторону.

– Нет! – хватаю Диану за рукав куртки, останавливая. – Мы спешим, Артем.

Многозначительно смотрю в теплые медовые глаза, сигнализируя: ты не вовремя! Это отличный повод слинять. Оправдание века! У меня будет шанс подготовиться к неизбежному разговору, а не стоять столбом, невнятно блея. А то, что это неминуемо – ясно, как день, моя совесть все еще нашёптывает, что я поступила с ним как последняя… нехорошая женщина!

– Я быстро. Это важно.

Его речь прерывистая, но голос звучит твердо. И мне это не нравится, не нравится, не нравится. Мне вообще вся наша ситуация не нравится.

– Возьми, пожалуйста, – перед лицом снова оказывается букет.

Во вкусе Чертовскому-младшему не откажешь. Это третий букет, и он столь же прекрасен, как и предыдущие. И столь же неуместен.

– Ты же знаешь, что я не могу, – упрямо прячу руки в карманы.

Глаза Артема вспыхивают непривычной мне злостью.

– Тогда это тебе, – не теряется он и протягивает цветы Диане.

Перевожу удивленный взгляд на сестру, она столь же недоуменно пялится на букет, который маячит теперь перед ней. Чувство неловкости буквально сочится через ее кожу, окрашивая щеки в красный цвет. Она переводит вопрошающий взгляд на меня и снова на красивые голубые цветы.

Это грязная игра, Супермен! Хотя я поступаю не лучше, втягивая ребенка во все это.

– Отнеси их домой, – милостиво предлагаю сестре. – Ты же не опаздываешь?

Она машет головой и нерешительно протягивает руки к букету, так и не поднимая взгляда на человека, нагло манипулирующего мной через нее. Через пару секунд сзади хлопает подъездная дверь.

– У тебя время ровно на пять этажей и обратно, – раздраженно складываю руки на груди и хмурюсь. – Зачем, Артем, ну зачем? Я думала, мы все выяснили. Дружба, помнишь?

– Идиотизм какой-то! – заводит руку за голову и потирает шею.

– Что именно?

– Дружба эта. Когда ты точно знаешь, что нравишься мне, но мы делаем вид, что это не так. Но хуже всего то, что ты выбрала не меня, а брата, когда я даже не знал, с кем конкурирую.

– Не было никакого конкурса, – тихо прерываю его тираду.

– Конечно, не было. Только он все равно победил, – очередной тоскливый взгляд снова наводит беспорядки в моей душе.