была уже на краю, балансируя над пропастью одурманивающей страсти. Когда его дыхание немного выровнялось, мои руки сами заскользили по мускулистому торсу, сначала поглаживая, а потом чуть задевая ставшую чувствительной кожу ноготками.

Инициатива недолго оставалась в моих руках, спустя несколько минут муж словно очнулся и яростно прижал меня к себе, повалив на постель. Не дав возможности даже вздохнуть, он перевернул меня на живот и подмял под себя, жадно шаря по телу горячими ладонями. Его нетерпеливые руки сжимали груди, сминали ягодицы, с нажимом ласкали изгибы моего тела. Я застонала, когда он оказался во мне и забилась в экстазе, когда пальцы коснулись сокровенной точки внизу живота, но это было лишь начало.

Сжав меня ещё сильнее, он задвигался, лишая возможности думать и сужая моё сознание до одного лишь ощущения бешеного ритма страсти. За первой вспышкой удовольствия последовала вторая, я изгибалась и, кажется, кричала, когда он входил в меня до предела, наполняя всю до отказа, до точки, когда всё остальное, помимо него, просто теряло значение.

Когда муж выпустил меня из властной хватки, я, дрожа, повернулась и прижалась к нему. Он ласково укутал меня в одеяло и притиснул к себе, обнимая. Хотелось рассказать, насколько сильно я его люблю, но слов не было. Как и сил на что-то, кроме дыхания. Всё тело странно ныло от восторга пережитого. Никогда ещё я не испытывала такого невероятного удовольствия. Не помню, как я уснула, но меня переполняло ощущение необузданного, дикого счастья.

Проснулась я затемно, слегка пошевелившись в кольце рук Алекса. Он уже не спал, лежал, глядя в потолок и о чём-то размышляя.

— Доброго утра, любимый, — потянулась я.

— Доброго, единая.

— Единая? — сонно переспросила непонятное слово.

— После Обряда Единения мы друг для друга единые.

— Это из-за этого всё так остро ощущается? Думаю, что вчера была лучшая ночь в моей жизни, — потёрлась я о него щекой.

— Нет, вряд ли. Насколько мне известно, Обряд не влияет на ощущения, — муж повернулся ко мне и довольно улыбнулся. — Что, даже лучше, чем раньше?

Я потянулась ещё раз и томно потёрлась о его бок.

— Да, лучше.

— У тебя был кто-то, кроме меня? — с интересом спросил он.

— Нет, не было, — ответила я, наблюдая, как его улыбка перетекла из довольной в самодовольную, и даже захотелось щёлкнуть его по носу, чтобы не задавался. — По крайней мере вчера точно. Вроде бы сегодня ещё вообще никого не было.

Он схватил меня в охапку и начал щекотать, а я хохотала и брыкалась, но силы были неравны, что позволило ему воспользоваться моей беспомощностью и показать, что сегодня был он.

Какое-то время и бурный оргазм спустя, мы снова развалились на кровати.

— Нужно собирать вещи. Помощь нужна? — со вздохом спросил муж.

— Нужна. Как минимум до душа меня довести, — проворковала я.

— А сама?

— Ноги дрожат, — призналась я, и в ванную меня понесли.

Мелочь, а приятно.

Оставив меня на пару минут приводить себя в порядок, Алекс исчез за сломанной дверью. Эх, нужно извиниться перед хозяевами. Некрасиво получилось. Или пусть кто ломал, тот и извиняется? Хотя с него станется с каменным лицом денег дать и сделать вид, что ничего не произошло. Свои ошибки Алекс не очень любил признавать, а прощение просил всегда крайне неохотно, даже если был кругом неправ. Зато всегда старался чем-то свой косяк компенсировать, и я назвала это «виноватой музыкой», которую он включал в таких случаях.

К моменту, когда я освободила ванную комнату, муж уже застелил постель, чтобы складывать на неё вещи. Вчерашние покупки в нескольких сумках и коробках лежали у входа в спальню, я даже не успела их посмотреть.

Муж ушёл в ванную, а я тормозила в спальне, рассматривая поле предстоящей битвы. Но при звуках зашумевшего душа малодушно ретировалась обратно в ванную.

— Можно к тебе?

— Не боишься, что я буду приставать? — поддразнил он.

— Ужасно боюсь, но готова посмотреть своему страху в лицо. Или даже не в лицо, — я выразительно опустила глаза вниз, а Алекс только рассмеялся.

На меня накатило непередаваемое ощущение правильности происходящего. Его смех, моё сытое счастье, чудесное утро — всё было как раньше, словно между нами больше не стояли те годы, когда его не было рядом.

Купались и собирали вещи мы вместе, Алекс принёс несколько крупных кожаных сумок, и я, не глядя, сложила туда всё купленное вчера. Осталось только попросить у Маританы шампуни и кремы, без них никуда не поеду.

За завтраком обстановка была скорее грустная, Маритана предприняла ещё одну попытку уговорить нас остаться, но как-то уже без огонька. Мне она передала пакет со средствами по уходу и карточкой, где были адрес и подпись: «Можете обращаться с любым вопросом».

Засунув всё это в одну из сумок, я на всякий случай оставила в рюкзаке за спиной всё самое необходимое: смену одежды, запасные сапоги, заныканную от Алекса бирюзу, немного крема и духи. Кошель с деньгами так и остался у меня, Алекс не стал забирать его обратно, мотивируя тем, что мне нужны свои эрги на карманные расходы.

Провожать нас вышла вся семья Киррастенов, включая тоскливо шмыгающую носом Мику. Мне даже стало жалко девочку, растущую без друзей и подруг.

— Мы ждём вас в гости с ответным визитом, — муж хлопнул Эртаниса по плечу.

Для путешествия нам выдали «запасного» самца из стаи и четырёх самочек, одна из которых везла наши вещи и несколько принадлежащих Алексу коробок.

— Обустраивайтесь и приглашайте! — обняла меня Маритана. — Я надеюсь, что у вас всё будет хорошо. Можешь мне писать, если хочешь, — заговорщически понизила она тон, чтобы предложение осталось в секрете.

Я кивнула. Всё равно других знакомых и подруг пока нет и не предвидится, пусть будет хотя бы Маритана. Конечно, расстраивало, что она ничего не рассказала про прошлое Алекса и метки, но, с другой стороны, это означает, что она как минимум умеет хранить секреты, а это уже дорогого стоит в женской дружбе.

Тепло обняв всех, я забралась в седло. Саша с Лёшей аж приплясывали от нетерпения, скомкано попрощались с Микой, не скрывая желания улететь поскорее, чем ещё сильнее её расстроили. Вот что значит мужики растут… Никакого сочувствия и понимания ситуации, надо будет с ними поговорить.

Когда все наконец сидели в своих сёдлах, Алекс дополнительно проверил все ремни, крепления, застёжки на масках и завязки на шапках, потрепал сыновей по головам, подмигнул мне и ловко запрыгнул на своего крылара.

Вскоре он крикнул:

— Все готовы?

— Да! — стройным хором ответили мы.

— На крыло! —