– Я не знаю, стоит ли говорить об этом, – сказал он с сомнением.

– Почему?

– Ты спрашиваешь о таких сложных вещах…

– Легко делать правильные вещи, разве не так вы, шведы, обычно говорите?

– Порой трудно поступать правильно. Но сейчас я понятия не имею, что правильно, а что – нет.

– Ты можешь поговорить со мной.

– Да… Но ты же знаешь…

Он не закончил предложение. Казалось, заблудился в лабиринте собственных чувств и, куда бы ни поворачивал, оказывался в тупике. Он прошел через гостиную на кухню. Ему внезапно захотелось пить, и он открыл холодильник. В бутылке оставалось немного вина на дне. Он достал бокал из шкафа и вылил туда все до последней капли. Потом поставил пустую тару на пол рядом с мойкой и вернулся в гостиную.

– Я долго размышляла, – продолжила Лине. – И мне пришло в голову, что нам надо уехать вместе, тебе и мне. И из Копенгагена, и из Висбю, подальше от нашей обычной жизни. Подальше от обязанностей и коллег, детей и друзей. Почему бы нам не дать друг другу еще один шанс узнать, что мы, собственно, чувствуем. Мне не хватает того, как ты обнимал меня в отеле.

Приятное воспоминание сразу затуманило голову. Он увидел перед собой обнаженное тело Лине.

– Ты имеешь в виду, уехать за границу?

Она рассмеялась.

– Да, за границу, естественно. Далеко отсюда. Мы смогли бы, например, отправиться на Гран-Канариа. Ты помнишь Пуэрто-де-Моган, где мы отдыхали еще до рождения детей? Это, наверное, был наш самый замечательный отпуск.

Конечно, он помнил Пуэрто-де-Моган. И не только из-за того, что они с Лине были там вместе в середине девяностых. На его долю также выпало сомнительное удовольствие посетить этот живописный портовый город, охотясь за убийцей Верой Петровой, скрывавшейся от правосудия несколько лет. К сожалению, все закончилось полицейской погоней высоко в горах, в результате которой Вера Петрова не справилась с управлением, она и оба ее ребенка погибли, когда машина вылетела с дороги и сорвалась в пропасть. Только один человек тогда чудесным образом выжил. Кнутасу понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя после того несчастного случая, хотя, пожалуй, до конца ему оправиться так и не удалось. Но работа была здесь ни при чем, он и сейчас не сказал ничего об этом.

Лине же продолжала болтать без умолку:

– Ты помнишь, какой там чудесный маленький порт? А дом с керамическими рыбками на фасаде? Пара, жившая в нем, впустила нас внутрь, чтобы мы смогли посмотреть на внутреннее убранство. Как я хотела бы провести старость в таком приятном крошечном городишке. Ты смеялся надо мной, когда я с завистью смотрела на одетых в черное старушек, которые сидели на своих пластиковых стульях на маленькой площади и наблюдали за внуками. Ты можешь представить себе, что там всегда так тепло и красиво? Мало хорошего быть пенсионером здесь, в холодной Скандинавии. Мы можем рассматривать это как пробную поездку с целью прикинуть, получится ли у нас уйти на пенсию вместе и поселиться в каком-нибудь теплом приятном месте. Я смогла бы поехать в августе, у меня как раз отпуск. Мне бронировать гостиницу, билеты?

Кнутас чуть не ответил «да», но у него была Карин. Ее лицо с большими глазами появилось перед ним. Он вспомнил, как она с беспокойством смотрела на него во время их последнего ужина в Стокгольме. Поняла ведь, что он мысленно находился далеко, и это опечалило ее.

– Не спеши, – сказал он, чтобы урезонить Лине. – Это так неожиданно.

В бокале больше не осталось вина. Ему очень хотелось виски.

Или просто выспаться.

– Мне надо подумать.

Когда спустя еще некоторое время их разговор закончился, он толком не знал, что же они решили. Может, стоило оставить все как есть? Но это не в характере Лине.

Сейчас ему требовалось принять трудное решение.

И он знал, что, какой вариант ни выберет, все равно кто-то пострадает.

Прошлое

Каким красивым и умиротворенным он выглядел, когда спал. Она лежала обнаженная и рассматривала лицо Стефана в темноте, в то время как он посапывал ритмично на соседней подушке. Ей хотелось погладить его щеку, ощутить колючую щетину кончиками пальцев. Но она не осмеливалась дотронуться до нее. Стефану рано вставать утром, и она боялась потревожить его сон.

Они прожили вместе всего несколько дней, но она была вне себя от счастья с тех пор, как он прикрепил табличку со своим именем рядом с ее на двери. Она все еще не осознала до конца, что ее маленькая квартирка сейчас являлась их общим домом. Все произошло очень быстро, а как же иначе, когда речь идет о настоящей и сильной любви. А на сей счет не существовало ни толики сомнения ни с чьей стороны. С того момента, когда она свалилась с велосипеда на променаде на берегу и он помог ей подняться, они не разлучались.

Она любила вспоминать, как они встретились, мысленно возвращалась к тем мгновениям снова и снова. Все получилось как в голливудском фильме, любовная история из тех, от которых у зрителей в кинотеатрах слезы наворачивались на глаза и они весь сеанс не выпускали носовые платки из рук. Ей до сих пор не верилось в реальность произошедшего, и она порой даже щипала себя за руку, пытаясь убедиться, что случившееся с ней вовсе не сон. Жизнь так внезапно и неожиданно изменилась, что она толком не поняла, как все произошло.

Была обычная среда, немного пасмурная и серая, и ее настроение оставляло желать лучшего. Пожалуй, именно поэтому она плохо смотрела под колеса. В результате наехала на камень, свалилась и ободрала колено. Тогда парень примерно ее возраста поспешил к ней, взял за руку и вел велосипед сбоку.

Это и был Стефан.

Он снимал квартиру недалеко от порта, она пошла с ним, и он обработал и перевязал ее рану. Потом они продолжили разговаривать, а на закате дня поужинали вместе. Он приготовил простые макароны с томатным соусом, но для нее они стали самым вкусным из того, что она когда-либо ела. Она осталась у него на ночь, и он словно околдовал ее. Казалось, все краски и запахи усиливались с каждой секундой, проведенной ею в его компании. И особенно при любом его прикосновении. Она никогда не верила в любовь, считала разговоры о ней полной ерундой. А сейчас сама испытала ее со всей силой.

Вроде бы легла в постель одним человеком, а на следующий день проснулась совсем другим. Она улыбнулась, вспомнив об этом.

Стефан заворочался рядом с ней, и она, воспользовавшись случаем, тихонько вложила свою руку в его. Он сжал слегка ее пальцы во сне, и она тоже попробовала заснуть, но, как ни пыталась расслабиться, ничего не получалось. Картинки прошлого всплывали перед глазами одна за другой. Папа… Единственный мужчина, которого она когда-либо любила так, как сейчас Стефана. Нет, со Стефаном все обстояло иначе. Лучше. Она слепо доверяла папе, не сомневалась, что он никогда не сделает ей ничего плохого. Даже если он покинул маму и перебрался в Стокгольм, в ее понятии она по-прежнему оставалась самым главным человеком в его жизни. Будучи единственным ребенком и, естественно, чем-то особенным для него. Тем сильнее стал шок, когда до нее со всей ясностью дошло, как она ошибалась. Пожалуй, он и не любил ее вовсе. Поменял вместе с мамой на Анки. Эта девица мгновенно заняла первое место в списке его приоритетов. Словно их совместное прошлое ничего не значило.