Никита не ответил.

— Ты должен уважать Юлино решение. Она девушка независимая, и если ты не хочешь ее потерять, то считайся с ней.

— Может, еще подол юбочки подержать, чтобы господину мэру было сподручнее ее трахнуть?

Михаил Львович вскинул глаза, посмотрел на сына и, бросив через плечо «кретин», направился на кухню.

— Твоя философия никуда не годится! — крикнул ему Никита вдогонку. — Это все красивые слова! А у меня в животе скручивает при мысли, что эта Гадина будет мою любимую лапать! И никакие слова не помогут!

— Животное. Это от слова «живот», — высунулся из кухни его отец. — И у животного животные чувства. Как ревность, к примеру. Она у тебя в животе и крутит.

Голова его снова исчезла, а с кухни донесся шум воды. Это был знак, что разговор окончен.

Ладно, сказал себе Никита, пусть я животное. меня инстинкты самца. Но я лучше сам сдохну, чем позволю Гадине трогать Юлю. И плевать, что мной руководит. Пусть мать бате свою философию втюхивает, а он, Никита…

Он будет действовать.

Ему понадобилось пятнадцать минут, чтобы собрать рюкзак. Свою банковскую карточку он не нашел — догадался, что Юля ее взяла. Ну что ж, если понадобится, он снимет деньги с вклада. Подарок родителей, срок еще не истек, и он потеряет проценты — да плевать.

— Я уезжаю на несколько дней, — сунул он голову на кухню, где завтракал отец. — Телефон при мне. Не волнуйся.

Он отошел от порога, но тут же вернулся.

— А, да, маме привет! Скажи ей, что поскольку мы почти не видимся, можем с ней общаться виртуально! Как ей удобнее: через скайп, Фэйсбук или Whatsapp! — Никита хохотнул и ушел.

Вскоре донесся шум мотора. Михаил Львович прислушался и продолжил завтракать.

Итак, искать Юлю в Москве нет смысла, размышлял Никита. Как сказал детектив, проще дождаться ее возвращения в Энск. Кисанов считает, что ее подготовка займет два-три дня — тем лучше.

У Никиты тогда тоже есть эти два-три дня. Для своей подготовки.

Он пока не представлял, какие шаги предпримет; но, шахматист, он знал: нужно сначала увидеть диспозицию на доске, а потом уж думать, какой ход сделать. Иными словами, надо ехать в Энск.

Он загрузил направление в навигатор машины.

* * *

концу дня итоги превзошли все ожидания: были найдены три жертвы домогательств мэра Бобырева, и все они согласились, при условии защиты, дать показания. Было с чем идти к Терентьеву.

Алексей с Александрой приехали в назначенное время по адресу, который был указан в эсэмэс-сообщении. Там, у высоких глухих ворот, их ждала большая черная машина. Терентьев появился из дверцы и после короткого знакомства попросил их пересесть к нему, а джип детектива его помощник завел во двор.

— Поужинаем? — весело спросил Сергей Владимирович.

— Отличная идея, — отозвалась Александра. — Мы целый день были заняты, поесть не успели.

Они приехали в какой-то загородный ресторан, оформленный в стилистике русского терема. На входе челядь кланялась Терентьеву в пояс. При виде этого холуйства у Александры от брезгливости аж занемели зубы.

Детектива и его жену проводили на второй этаж, отдельный кабинет. Телохранитель Терентьева быстрым отработанным жестом провел рукой в некоторых местах на стенах, осмотрел светильники, картины в лубочном стиле, заглянул под стол и стулья, после чего сообщил: «Чисто!»

— Каждый приход сюда проверяем, — произнес Терентьев, усаживаясь на стул. — Хоть я и был тут три дня назад, но приходится проверять заново.

— Весело, — произнесла Александра.

— Да уж дальше некуда, — усмехнулся Терентьев. — А все потому, что пирог у нас больно жирный. Все хотят от чужого куска оттяпать, а уж за свой драться готовы не на жизнь, а на… Присаживайтесь, присаживайтесь! Смотрите, закуски уже стоят, давайте по маленькой. Лично я зверски проголодался. — И он единым махом опрокинул рот стопку. — Поедим сначала немножко, а то на голодный желудок и разговоры не разговариваются, правда? — Он весело посмотрел на своих гостей.

Саше было трудно поддерживать беседу такого рода, и она просто подняла свою стопку в знак «ваше здоровье», после чего немножко пригубила водку. Этот человек, губернаторский чиновник, даже не подумал заказать к столу вина для гостей — с его точки зрения, похоже, все люди устроены одинаково. Все пьют водяру, и все берут взятки. И все, главное, мечтают свалить друг друга. Ну да черт с ним. Лишь бы помог.

Александра съела кусочек осетрины, и, поскольку Терентьев продолжал усиленно питаться и выпивать, она решила, что не стоит терять время и ждать, пока он опьянеет.

— У нас сегодня был отличный день, Сергей Владимирович, — заговорила Саша. — Нам удалось собрать дополнительную информацию. Скелетик обрастает мясом фактов.

Терентьев фыркнул.

— Эк вы сказали! Мясом! Фактов! Скелетик! Очень выразительно, уважаемая Александра Кирилловна, очень. И с юмором, однако. Я обязательно возьму на вооружение. В какую-нибудь речь вверну, людям понравится! Вы ведь не против?

— Что вы, пользуйтесь, не жалко, — любезно улыбнулась Александра. — Так вот, у нас уже есть четыре жертвы сексуальных домогательств мэра, все они — несовершеннолетние. Или были таковыми на момент домогательств. Три попытки изнасилования, одно состоявшееся. Более того, три девушки готовы дать показания… При определенных условиях. А четвертая — и суть разговора именно в этом — готова подставиться и сделать видео-аудиозаписи его приставаний. И в этом деле нам особенно требуется ваше содействие. Если девушка заснимет все сама, ее показания не примут. Необходимо все устроить так, чтобы в этом принимали участие какие-то органы — полиция или Следственный комитет, не знаю, вам виднее. Но чтобы это все произошло как бы по инициативе органов, было санкционировано ими. И тогда у нас будет очень крутой компромат. В то же время девушка не должна пострадать. Нужно, чтобы в критический момент представители закона остановили педофила, не позволив ему над ней надругаться.

Терентьев сосредоточенно ел, слушая Александру. Но похоже, столь же сосредоточенно внимал ее словам. Когда журналистка закончила, он помолчал, затем обвел глазами присутствующих и поднял стопку с водкой.

— Разделаем его под орех! Я все организую. У нас свои люди везде внедрены, так что стоит лишь дать свисток — и паровоз тронется, чу-чу, чу-чу!

Он засмеялся и потянулся чокаться.

— А что там девочка эта собралась делать? Аудио-видео, каким образом?

— Мы точно не знаем пока, но думаем, что она намерена обзавестись шпионской техникой. Типа мини-камеры в пуговице.

— Ишь, шустрая.

— Она защищает не только свою честь — она хочет наказать Бобырева за все зло, которое он причинил ее семье. Он ей, шестнадцатилетней девочке, мстил за отказ с ним заниматься сексом…