— Что вы делали в ту ночь после десяти? — В голосе Форс слышится агрессия. — А? Вы поехали в Скугсо, чтобы лишить жизни Петерссона? А может, вы просто хотели уговорить его, после того как Фредрику это не удалось, но все пошло не так… И вы случайно убили его?

Слова бьют как вода из пожарного гидранта.

Она словно хочет отхлестать старика своими вопросами, выбить из него правду. «Черт возьми, я не отступлю даже перед таким, как ты».

— Или вы наняли кого-нибудь?

— Идите, — повторяет спокойно Аксель. — Уходите туда, откуда пришли. Я устал от этого чертова Петерссона.

«Зато я еще не устала от тебя», — думает Малин.

На лестнице они встречают репортера и фотографа из газеты «Афтонбладет», насколько известно Форс.

«Счастливо, — шепчет она вслед стервятникам. — Надавите на него».

Свен Шёман ест салат, приготовленный его женой: крабовые палочки с руколой.

Искусственный рыбный запах напоминает аммиак. Свен один в буфете, он успел проголодаться уже к одиннадцати, потому что очень рано встал. Уродливые металлические стулья неудобны, что ясно уже по одному их виду. На стенах отвратительные обои с изображением осеннего Линчёпинга: над башней собора непропорционально большие вороны, а на крыше замка сидит неприятный серый кот.

Салат — кроличья еда. Не для такого трудного дня, как этот. Сегодня больше подошло бы пюре из репы с блестящим от жира свиным окороком.

Свен рассказал Кариму о звонке из Интерпола и о новой попытке Малин дозвониться Гольдману.

Теперь он доедает салат.

«Какую жизнь я бы выбрал — короткую и счастливую или долгую и несчастную?» — размышляет он. Сейчас он окончательно решил, что путешествие пойдет Малин на пользу, даже если значение его для расследования не совсем понятно. И он должен просить Карима поговорить с ней об этом. Тогда у нее не возникнет никаких подозрений.

Вальдемар Экенберг подходит к Малин и Харри, перекусывающим за своими столами бутербродами из магазина при автозаправочной станции «Статойл» на Юргордсгатан.

— Удалось чего-нибудь добиться от Акселя Фогельшё?

Малин качает головой.

— Но он что-то знает, — говорит она, промолчав, — что-то знает…

— Почему ты так думаешь? Женская интуиция? — иронизирует Вальдемар.

Малин устало на него смотрит.

— Когда я ем, предпочитаю, чтобы меня оставили в покое.

Стоит ей произнести эту фразу — и к столу подходит Карим Акбар. Он кладет руку ей на плечо, кивает остальным полицейским и говорит:

— Форс, как ты смотришь на то, чтобы съездить на Тенерифе и побеседовать с Йохеном Гольдманом?

Малин закрывает глаза, словно переваривая предложение Карима.

Солнце.

Тепло.

Мама, папа, Туве и Янне далеко.

— Что скажешь? Надавишь на него. Он сейчас наверняка в своем доме, — продолжает Карим.

— Я поеду, — отвечает она. — Это идея Свена? Ведь это он хочет отправить меня подальше, так?

— Ты параноик, Малин. Расследование требует, чтобы ты ехала. А немного солнца тебе не повредит, — отвечает Карим. — И потом, ты ведь ни разу не была у своих родителей.

Малин подозрительно смотрит на Карима, словно взглядом посылает его к черту.

— Янне дома? — спрашивает он. В его голосе звучат странные официальные нотки, как будто его вопрос — формальность, и это заставляет Форс задуматься. Она не понимает, к чему он клонит.

— Туве может пожить у… — и тут до нее доходит: ведь Карим ничего не знает об их разводе и ему не надо об этом знать. Или ему уже сообщили?

— Янне позаботится о Туве, — отвечает она.

— Отлично, — говорит Акбар. — Я закажу билет на завтра. Собирай вещи. Но будь осторожна. Ты знаешь, что о нем рассказывают.

Малин одна в буфете у кофейного аппарата с мобильником в руке. Она хочет позвонить Туве, но знает, что та сейчас в школе, на уроке. Ей нужно встретиться с дочерью до отъезда.

Не мешало бы позвонить и Янне, но что ему сказать? В любом случае он должен знать, куда она едет. Хорошо бы повидать и Даниэля Хёгфельдта, что может быть приятнее хорошего послеобеденного секса? Заскочить в «Гамлет»? Напиться? Одно из двух последних предложений особенно соблазнительно. Но ей надо работать, а потом паковать вещи.

Предупредить маму с папой, что буду у них завтра? Они, пожалуй, испугаются от неожиданности. Я должна к ним заехать, даже если не хочу встречаться с ними. Знают ли они о том, что мы с Янне разъехались, что Туве осталась с отцом и не появляется у меня? Может, Янне все рассказал, когда они звонили ему в Мальмслетт? Папа ведь иногда звонит туда. Хотя на Янне это не похоже.

«И все-таки неплохо было бы уехать из этой дыры на несколько дней», — думает Малин. Достаточно посмотреть на Йерри Петерссона — вот он, типичный продукт Линчёпинга, со своим стремлением к деньгам и высокому социальному статусу. В этом городе люди будто лишены корней. Как, к примеру, ее мама, нигде не чувствующая себя дома. Малин вспоминает свою квартиру, ей становится больно, и она отгоняет от себя мысль о том, что во многих отношениях похожа на свою мать. Вместо этого она думает, что Петерссона можно считать предателем своего класса. Йерри не знал, где его место, и стремился занять чужое. Как красивая собака, которой никогда не получить приз на выставке, потому что у нее нет родословной.

«Я ненавижу все то, что стоит за семьей Фогельшё, — думает она, — но я не могу испытывать неприязнь к каждому из них как личности». Форс представляет себе Катарину на диване, вспоминает ее глаза и спрашивает себя, откуда в них такая тоска? Бездетность или что-нибудь другое?

Малин наполняет свою чашку, вдыхая кофейный запах, и возвращается к своему столу.

— А мне не взяла? — спрашивает Харри, завидев ее с кофе.

— Прости, — отвечает она, усаживаясь за стол. Мартинссон ковыляет в сторону буфета.

Форс наслаждается горячим кофе, чувствуя, как он обжигает нёбо, как вдруг за спиной раздается голос Юхана Якобссона.

— Только что дали дамы из архива, — говорит он, протягивая ей кипу бумаг. — Оказывается, в девятнадцать лет Йерри Петерссон попал в автомобильную катастрофу. Дело было в самый канун Нового года, после вечеринки. Он сидел на переднем пассажирском сиденье и не пострадал. Тем, кто сидел сзади, повезло меньше: парень погиб, а девушка получила серьезную травму головы.

Малин не припоминает, чтобы об этой катастрофе писали СМИ. Должно быть, она была тогда слишком молода, чтобы обращать внимание на такие вещи.

— И знаешь, что самое интересное? — продолжает Юхан. — Авария произошла на земле Фогельшё.

Малин всплескивает руками.