– Те из вас, чьи родственники скоропостижно скончались в тот день, – теперь он навсегда стал «тем», и ни дата, ни день недели уже никого не интересовали, – могут забрать тела без вскрытия. Но обмывать и одевать придется вам самим. Вода у нас есть, одежда, полагаю, есть у вас.

Перевела дух:

– Тем, чьих родственников привезла полиция, лучше не тратить время на ожидание. Составьте очередь, пока я могу обещать не более двух тел в день. Одну копию списка отдадите мне, чтобы я знала, с кем работать. Как вы распределите очередь между собой – ваше дело. Полагаю, что после того, как будут отданы тела, не требующие вскрытия, очередь начнет двигаться быстрее.

Я обвела взглядом людей, чувствуя себя Лениным на броневике. Только бы не сфальшивить, в таких делах важно не что сказано, а как.

– Мне нужен час на то, чтобы навести порядок в помещении. За этот час вы должны составить списки из двух очередей – скоропостижных и криминальных случаев. Копию каждого списка – мне, в криминальном укажите контактные телефоны, я позвоню, когда можно будет забирать. Лукавить не стоит, из сопроводительных документов все будет ясно, пойманный на вранье автоматически откатится в конец очереди. Также это время предлагаю употребить на поиски транспорта тем, кто приехал сюда не на своем автомобиле, еще вам понадобятся гробы или мешки для того, чтобы завернуть тело. Парниковая пленка тоже подойдет – это на ваше усмотрение.

Может быть, в ритуальном агентстве и остались гробы, но это не наша епархия. Надо попробовать вызвонить их директора, если тот жив, конечно; где-то в кабинете шефа был записан номер. Но незачем даже заикаться о том, чего не сможешь сделать гарантированно.

– Тем, у кого слабые нервы, советую не тратить время – возиться с упавшими в обморок и успокаивать истерящих просто некому. Итак, всем все ясно? Работаем.

Наверняка далеко не всем все понятно, наверняка кто-то возмущен тем, что придется пачкать ручки, но если начать объяснять и спрашивать, устраивает ли их такое положение вещей, дальше пустых препирательств не уйдем. Демократия хороша, когда все спокойно и есть время чесать языком. Если же самолет уходит в штопор, решение принимает тот, у кого штурвал, а всестороннее обсуждение с участием всех заинтересованных сторон гарантированно угробит и пилота, и пассажиров. Поэтому я развернулась и закрыла за собой дверь. Учитывая выбитые окна секционного зала – жест чисто символический. Ив молча шел следом. Я щелкнула выключателем, под люминесцентными лампами коридор выглядел как обычно. Толкнула дверь в секционный зал.

– Ни хера себе… – протянул Ив.

Осколки стекла, разбросанные по кафелю, пятна крови, перевернутый стол, документы на полу, шевелящиеся от сквозняка из разбитого окна. И трупы. Все тот же органокомплекс, выпавший из вскрытого тела, обнаженные покойники… Хорошо хоть погибших вчера коллег полиция увезла.

– Fallout…[24]– выдохнула я.

Разве что приколоченных к стенам разлагающихся тел не хватает да торчащей арматуры. И кафель не серый.

Ладони Ива мягко легли на плечи. Я на миг прислонилась затылком к его груди, отстранилась.

– Спасибо. Но еще немного – и я зареву, а сейчас не время. Так что не трогай меня, пожалуйста. И не говори ничего.

Хотел ли он ответить, я так и не поняла, потому что за неплотно прикрытой дверью трупохранилища кто-то застонал, и муж, подскочив, грязно выругался. Я коротко матюкнулась – вовсе незачем прыгать и пытаться отпихнуть меня за спину. Трупы не стонут, зомби не бывает, призраков не существует, а живым в трупохранилище делать нечего. Так что я обошла Ива, толкнула дверь – и едва удержала завтрак в желудке, увидев, как с тела поднимается мужик, пытаясь заправить в ширинку торчащие причиндалы. Дальше мы с мужем отреагировали синхронно, похоже, даже не сумев до конца понять, что именно делаем. Ухватили урода за шкирку с двух сторон и, как был, со спущенными штанами, выволокли наружу, кажется, снеся кого-то из очереди. Хлопнула дверь. На улице взвыло. Я сползла спиной по стене, зажимая уши – слишком уж эти звуки оказались похожими на вчерашние. Ив выглянул в окно.

– Ишь ты, шустрый. Предлагаю делать ставки – успеет или нет?

– Заткнись!

– Не успел… Туда и дорога сучонку.

Я рухнула на четвереньки, выворачивая на пол содержимое желудка.

– Машка, ты чего?

– Мертвым же похрен…

– Живым – нет, – отрезал Ив. – Если бы я узнал, что над телом моей матери… Туда и дорога.

От очередного приступа рвоты меня спасло только то, что внутри уже ничего не осталось.

– Маш?

Я сглотнула горький ком, заставила себя подняться и распрямить плечи.

– Все. Время идет. Работаем. Будь добр, помоги мне поставить стол.

Прежде чем переодеться и натянуть перчатки, я позвонила Студенту. Голос с той стороны был невнятен – похоже, парень решил снять стресс алкоголем и изрядно преуспел в этом деле. Ну что ж, придется ему вспоминать методы экстренного протрезвления.

– Так, Студент, – отчеканила я в трубку. – У тебя полчаса на то, чтобы проблеваться, столько же на душ и горячий сладкий чай. Или рассол – чем там ты обычно электролитный баланс с бодуна восстанавливаешь. И еще час на то, чтобы привести себя в порядок и явиться на работу.

– Мария Викторовна, но ведь…

– Через полтора часа на работе. Время пошло, Студент. Вперед.

В дверь постучали. Ив открыл, забрал две тонкие тетради – и где успели найти? Почерк внутри оказался одинаковым – похоже, кто-то в очереди взял на себя обязанности писаря. Самоорганизация, конечно, дело хорошее, но если я выпущу из рук штурвал – пиши пропало. Ох ты, черт, умею же я находить приключения себе на задницу!

Отмыть пол несложно, когда он кафельный, а к каждому секционному столу подведен кран со шлангом. Гораздо больше времени понадобилось на то, чтобы разыскать и привести в порядок документы. «Без бумажки ты букашка» – и никакие экстремальные условия никого волновать не будут. К счастью, если можно называть происшедшее этим словом, ярость толпы была направлена на людей, а не на документы. Повезло еще и в том, что вчерашнее вывело из игры самых агрессивных, готовых не просто к ворчанию, а к активным действиям. Иначе сегодня пришлось бы куда сложнее – если вообще бы удалось заставить их помогать.

За пять минут до назначенного времени в зале было чисто, органокомлекс лежал в брюшной полости хозяина, труп аккуратно, насколько позволяло время, зашит. А я уже знала, где находятся тела из первого по списку десятка, и даже успела несколько раз набрать номер директора ритуального агентства. Абонент оказался недоступен – впрочем, ничего другого я и не ожидала.

– Ив, тебе приходилось свидетельства о смерти оформлять? Поможешь, чтобы мне только расписаться?