– Захочет – сам снимет, дело нехитрое. – Я поставила на стол тарелки.

– Может, еще и историю болезни сам напишет так, чтобы страховая не прицепилась? Угадай с трех раз, кого отымеют без вазелина, после того как истории этих сбежавших больнице не оплатят?

– А что ты мог сделать? К кроватям всех больных привязать, чтобы, не ровен час, не удрали?

– Маш, а кого и когда это интересовало? – вздохнул муж. – Ну их, прорвемся, впервой, что ли. Рассказывай, что еще вычитала.

Легко сказать, «рассказывай». Как отделить порождения радиостанции «одна-баба-сказала-FM» от более или менее достоверной информации? Полагаться на здравый смысл не слишком надежно: здравый смысл когда-то утверждал, что автомобили не заменят лошадей, атомная бомба невозможна, а рынок компьютеров никогда не перевалит за сотню экземпляров. Теоретически можно отследить цепочку перепостов до источника и сделать выводы, но времени на это у меня не было. Так что я просто решила рассказать обо всем, что успела прочесть, – глядишь, вдвоем легче будет разобраться.

Официальные лица по-прежнему настаивали на том, что причина повального мора – вариант вируса гриппа. По соседству со статьями о том, что на МКС погибли все космонавты, выглядела эта версия невероятно глупо. Но какая-то извращенная логика в подобном упрямстве была. До сих пор никто не мог сказать, повторятся ли странные смерти, а вирусная теория позволяла докладывать о том, что не исключена вторая волна, о важности профилактики и борьбы с распространением, принятых мерах и прочая, и прочая, и прочая – канцелярско-иссушенные бессмысленные фразы, предназначенные прикрывать высокопоставленные зады, заменяя собой реальные дела. А заодно и продвигать очередной фуфломицин, призванный предупредить распространение инфекции. Цены на новый противовирусный препарат «Лодибра» уже взлетели до небес, в аптеках выстроились очереди, особо ушлые начали продавать лекарство мимо кассы вдвое дороже ценника, а официальные лица бодро рапортовали о том, что потребность больниц в новом средстве обеспечена полностью и идет работа над улучшением снабжения аптечных сетей.

Неофициальные лица тем временем утверждали, что власти скрывают эпидемию легочной чумы (впрочем, тут согласия не было – некоторые настаивали на вирусе Эбола или и вовсе инопланетной инфекции). Если верить местным сплетням, весь персонал судебного морга вчера погиб именно от второй волны хвори и вскоре та же судьба ждет город. На этом месте Ив поперхнулся супом, а я невесело рассмеялась. Слухи о моей смерти, разумеется, несколько преувеличены, но радоваться этому почему-то не выходило.

Якобы падающая МКС не заинтересовала ни меня, ни мужа. Если эта дура в полторы сотни тонн действительно решит приземлиться именно на наш город, он испарится в мгновение ока, а поскольку все мы смертны, не из чего делать проблему. Гораздо хуже выглядели полыхающие тут и там пожары, с которыми не успевали справляться. Когда разом из списков живых и дееспособных вычеркивается минимум пятая часть людей, которых некем заменить, начинаются авралы – от банальности этой истины легче не становилось. Оставалось только верить в то, что горящий молокозавод успеют потушить до того, как начнутся настоящие проблемы. А еще в то, что завтра не случится какое-нибудь ЧП на водозаборе, или хладокомбинате, или на металлургическом производстве…

– Кажется, город становится опасным местечком.

Я устроилась на подоконнике за спиной мужа, обнимая ладонями кружку с кофе. Ив прихлебывал забеленный молоком чай. Вроде бы каждый сам по себе, но для того, чтобы прикоснуться, достаточно протянуть руку. Настроение, правда, у обоих ни к черту.

– Если хочешь – бери машину и уезжай к родителям. В морге твоем все равно делать нечего…

– Уверен?

– В чем именно?

– В том, что хочешь меня отослать?

Ив развернулся в мою сторону.

– Там безопасней. Наверняка в вашей деревне не громят морги и не бродит маньяк со скальпелем. Завод меня не волнует, наверняка потушат, а вот псих, убивающий врачей…

– Черт с ним, с психом. Ты не ответил. Я слышу о маньяке, о безопасности – но сам-то ты что думаешь?

– Сейчас ты скажешь: «А меня кто спросил?»

Я улыбнулась.

– Хорошо, – сказал муж. – Спрашиваю. Большая девочка – наверное, сама знаешь, как поступить.

– В том и дело, что не знаю. – Я спрыгнула с подоконника. Зажужжала кофеварка: без еще одной порции кофе явно не обойтись. – Тебе чая долить?

– Да, пожалуйста.

Чашка негромко стукнула о стол, я вернулась на подоконник. Ив снова сел спиной, давая время подумать. Сквозь толстые стенки кружки кофе не обжигал, а грел ладони, можно просидеть так до скончания века, покачивая ногой, щурясь разомлевшей на солнце кошкой и вдыхая теплый аромат. Просто быть – и ничего не делать. Непозволительная роскошь по нынешним временам. Особенно после того, как минимум неделю подряд ощущаешь себя щенком, которого жестокие дети бросили в горный ручей: отчаянно молотишь лапами, чтобы удержать мордочку надо водой, и нет времени даже скулить от страха, только барахтаться и хоть как-то дышать. Мне не справиться с течением. Но…

– Ив, я еду на работу.

– Сбрендила, – констатировал муж. – Вчера острых ощущений не хватило?

– Каждый раз, когда наше любимое Минздравсоцразвития издает новый гениальный приказ, я слышу о том, что ты хочешь послать все к ядреной матери и забыть медицину как страшный сон.

– При чем тут?.. – Ив повернулся ко мне, плеснув чаем на пол. Настороженный, точно вот-вот начнется перепалка. Даже обидно, просто же разговариваем.

– Так что ты делаешь до сих пор в своей больнице? Острых ощущений не хватает?

– Я уйду – кто останется?

– Вот тебе и ответ.

– У меня больные. У тебя – трупы.

– Да к твоим больным я на пушечный выстрел не подойду – они шевелятся, – усмехнулась я. Встретилась взглядом с мужем. – Трупы. Несколько сотен. Летом. Продолжать?

– Не пугай, не маленький. Провоняют весь район, а потом придут мыши-крысы-тараканы и утилизуют. Еще бродячие собаки – тем тоже все равно, что жрать. Машка, ты не Матросов – грудью на амбразуру.

– Естественно. Матросов погиб, а я планирую еще пожить. Долго и счастливо – если получится.

– Пусть в Минздраве разбираются.

Да уж, эти разберутся. По большому счету я сама еще не знала, что буду делать, оказавшись в морге, – если мы не могли справиться с работой, когда бюро было еще в полном составе, то много ли смогу я одна?

– Минздрав… Смешно. Санэпиднадзор, может, и зачешется, когда полетят тучи мух. Еще стаи крыс, собаки. Бешенство, чума, тиф…

– Спасибо, – перебил Ив. – Я помню курс инфекционных болезней. Не пущу.

И что на это ответить? Только и остается, что, подняв бровь, уставиться на мужа, всем видом изображая веселое любопытство. Пять минут назад сам говорил – взрослая девочка; и нате вам. Нашел время изображать деспота.