litbaza книги онлайнСовременная прозаВ Эрмитаж! - Малькольм Брэдбери

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 128
Перейти на страницу:

Беда в том, что проект разрастался и разрастался. Статьи исправлялись, еще не будучи написанными, планировались допечатки тиража, права продавались новым издателям, которые выпускали в свет совершенно разные версии. Наука развивалась с такой пугающей быстротой, что угнаться за ней было нелегко. Дальше хуже: философы младших поколений оспаривали статьи предшественников, энциклопедия росла в толщину и неуклонно дорожала, подписчики не знали, на какие суммы рассчитывать, в типографиях беспокоились, плагиаторы не дремали, появились пиратские издания. И так далее и тому подобное. Ну а потом — потом во Франции разразилась революция с ее неразберихой и террором. И проект был приостановлен.

За всем этим из разумного и благополучного Эдинбурга с удовольствием наблюдал некий мистер Уильям Смелли. В 1768 году он решил, что Империя должна нанести ответный удар. И принялся за шотландский вариант энциклопедии, тот самый, что сделал меня таким, каков я есть. Назвал он свою энциклопедию «Британикой». В отличие от французов, которые все усложняли рубрикацию, тщась приспособить свое древо познания ко всем явлениям и предметам, Смелли твердо придерживался старого доброго алфавита. Он знал, как передать свое творение Потомкам. Он дал обет выпускать издание за изданием, дополнение за дополнением, вносить поправки и добавки, но ни при какой погоде не отступать от первоначального замысла и не ломать алфавитный порядок. И по сию пору на Мичиган-авеню ухитряются держаться этих правил.

Энциклопедия за энциклопедией — и так вплоть до наших постмодернистских времен. Но как же наш друг Дидро? Он предвидел, на что идет, он прекрасно понимал, с какой проблемой столкнется. Я и сам понимаю, что ТО, ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ, сегодня не равняется ТОМУ, ЧТО НУЖНО БУДЕТ ЗНАТЬ завтра. Если у часов не кончится завод, если колесики в человеческом мозге будут крутиться по-прежнему, если людям не надоест думать и изобретать, не надоест мотаться вокруг Земли и открывать новые страны и народности, если наука будет развиваться хотя бы с той же скоростью, что в восемнадцатом столетии, в один прекрасный день, чтобы вместить все сведения о вселенной, понадобится книга, превосходящая ее размерами. Более того, новые знания не отменяют старые. И ни один высоколобый ученый, ни один в совершенстве продуманный план, ни одна совершенная классификация не смогут свести воедино все богатства мысли. Мыслящая индивидуальность, отдельный ум, привычный и любезный нам рассудок захлебнутся в этом потоке, и начнется (как вы уже говорили, Бу) эра тьмы: знания доступны, а познать их невозможно.

Эпоха Просвещения стала сама себе палачом. Мэри Шелли и Фуко — оба предвидели это. Пришел конец гуманистическому знанию. Наука превзошла своего создателя, творение манипулирует творцом. Это не значит, что прекратилось развитие науки, не свершается более открытий, иссяк информационный поток. Совсем наоборот. Знания приумножаются с такой непредвиденной быстротой, что человеческий ум в страхе отступает перед ними, а переплеты книг трещат и лопаются. Машины захватили власть и обмениваются информацией друг с другом. И без того огромный набор знаков и символов без конца растет. Объять его в полном объеме давно не способен ни один философ, ни одна энциклопедия, ни одна философская система. Путь Разума — всего лишь проселочная дорога в глубокой провинции. И в этом наша беда, Бу.

Но Дидро и тут на коне. К концу жизни он разрешил и эту проблему. Нам необходима, говорил он, мыслящая машина, способная самостоятельно заниматься расчетами, способная опередить человеческий разум. И в результате в многослойном сэндвиче его занятий среди споров, разговоров, покупки картин, создания эссе, поэм, пьес, рассказов, путешествий, политических заговоров и порнографии нашлось место и для этого фантастического изобретения — сложнейшей вычислительной и шифровальной машины в помощь военным и политикам. Со временем из мыслящей машины Дидро получилась счетная машина Бэббиджа, а из нее, в свою очередь, машина Тьюринга, а потом обычная ЭВМ, а за ней персональные компьютеры, те самые деск- и лэптопы, которыми завалены все магазины. И с их помощью любой может обрабатывать тексты и цифры, но чаще — подвергается обработке сам.

Поэтому — мне больно говорить так, Бу, но это правда, — эра Разума завершилась. Вместо Разума у нас компьютеры. Вместо древа познания — автострада информации. Вместо человеческого интеллекта — интеллект искусственный. Истина больше никому не интересна, нам подавай информацию. Философов не стало: их заменили прагматики. Вместо моральных норм — стиль жизни. Раньше приходилось извилинами в мозгах шевелить, а теперь обходимся нервными клетками. Они подают команды телу, они отвечают за память, порождают сны, страсти и неврозы. Итак, начав с культа Разума, что мы получили? Безбожный мир в готовом взорваться космосе. Модель реальности, основанную на чистом хаосе. Модель личности, основанную на биологическом детерминизме.

Так ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ сегодня? Нужно знать, что машины умнее человека, что ни одна из существующих систем знаний не способна дать исчерпывающее объяснение чему-либо, а наше представление о любом явлении заведомо неполно. Знание существует независимо от мыслящей субстанции, независимо от разума, без которого вообще можно обойтись. Что же остается? Восприятие, ощущение — и информация, добываемая из любого источника, натурального или искусственного, принимающая любую форму — слова, книги, изображения, кадра, сама себя перерабатывающая, переводящая из кода в код, с языка на язык. Мыслитель, автор не нужны. Можно обладать знанием, не зная ровным счетом ничего, научившись лишь включать компьютер. Зайдите в магазин — и получите упакованные в коробку мозги. Знания доступны даже безнадежному тупице. Включите компьютер, введите пароль. Вот, что нужно знать. Этого достаточно. Вы не согласны, Бу? (Бу: «Нет, ни в коем случае, я возражаю…»)

Я так и думал, поэтому мой доклад не об этом. (Бу: «А что же мы сейчас слушаем?») Зачем повторяться? Ксерокопии доклада у всех на руках, а я попытаюсь прокомментировать выступление предыдущего оратора. (Бу: «Нет! Мы же договорились…») Я искренне уважаю всех собравшихся здесь коллег, даже белых англичан мужского пола. Но сегодня утром нас угостили стопроцентной мистификацией, и я предлагаю подвергнуть ее деконструкции. (Бу: «Нет, нет…») Извините, Бу, я — деконструктивист. Давайте же деконструировать!

Итак, первая мистификация. Может быть, вы заметили, что начал уважаемый оратор с искажения высоких целей, сформулированных Роланом Бартом в ключевом для него эссе «Смерть автора». О'кей, конечно, я грешу против логики: Барт ведь утверждает, что объяснить, познать цель автора в принципе невозможно. Верно, но, полагаю, все мы согласимся с тем, что не могилы, не похитители трупов и не сами трупы, опаздывающие на погребение, были предметом его интереса. Провозглашая Смерть Автора, Барт имел в виду, что писателей нет, есть лишь письмо, текст, запертый в капкане языка и никак не связанный с реальной жизнью. По сути, подразумевалась смерть не автора, а авторитета, критика. Иными словами, речь шла о нас с вами.

Перейдем ко второй мистификации. Оратор предлагает нам выбор между не сделанным им докладом и нерассказанной историей. То есть в его понимании доклад и рассказ — разные вещи. (Альма: «Конечно разные. Его выступление вызвало нарекания именно потому, что не являлось докладом».) О'кей, и чем же они отличаются? (Альма: «Доклад оперирует фактами, рассказ основан на вымысле».) Вы хотите сказать, что докладчик говорит правду, а рассказчик фантазирует? (Бу: «Именно».) Боюсь, что ни один истинный философ с вами не согласится. Во всяком случае, у нас в Америке. (Свен: «Ну, это в Америке…») Хорошо, что мы слышали сегодня утром? Доклад или рассказ? (Агнес: «Разумеется, рассказ».) Он основан на фактах? Или на вымысле? (Биргитта: «Понятия не имею, но мне он доставил удовольствие…») На что это было похоже? На свидетельские показания, правда? Я сделал то-то, я пошел на похороны — и так далее. Оратор использовал местоимение «я», и поэтому его слова звучали правдоподобно. Кстати, как и моя новелла «Дитя энциклопедии». (Бу: «Но это абсурд…»)

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 128
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?