Ирену снова передернуло. Она поспешила покинуть салон. Кругом какие-то ненормальные! У нее начинала болеть голова.

Следующие несколько часов Свенцицкая провела в раздумьях, что делать с содержимым пакета. Мысль о том, что ей одной придется ехать ночью на кладбище, внушала суеверный ужас, от которого слабели коленки. Ирена была готова вообще бросить магическую затею и спустить ненавистный пакет в мусоропровод, но слишком многое стояло на кону — ее отношения с Вознесенским и вся их дальнейшая жизнь. Да и Селена предупредила, что вспять уже ничего повернуть не удастся… А может, вообще не стоило никуда ходить? Просто пустить все на самотек, авось и вывезет куда-нибудь? Но Свенцицкая тут же запретила себе думать так. Для сомнений не было времени.

Никакого другого расклада, кроме продолжения отношений с Вознесенским, она себе не представляла. Соответственно и другого выхода, кроме ночного похода на кладбище, у нее не было. Приняв для себя окончательное решение, Ирена со свойственным ей хладнокровием принялась искать варианты решения проблемы. В голову ничего не приходило. Можно было, конечно, нанять каких-то алкашей или азеров, они за бутылку хоть тоннель под Ла-Маншем прорыть готовы. Но куда она пойдет их искать? Она совершенно не ориентируется в этой московской жизни. Значит, это не вариант. Перебрав все возможные решения, Ирена так и не нашла ничего приемлемого для себя. И тут вдруг ее осенило. Из памяти, как в замедленной съемке, выплыло улыбающееся, загорелое лицо. Солнце, спасение, Василий! Свенцицкая бросилась к сумочке и вытряхнула оттуда все ее содержимое. Посыпались на пол деньги, помады, духи, тампоны, но среди всего этого безобразия лежал заветный кусочек измятой бумаги, на котором подвозивший ее из аэропорта водитель Вася накорябал свои координаты. Есть!

— Спасибо тебе, Господи, что не забываешь меня, грешную! — Свенцицкая порывисто перекрестилась и набрала заветный телефонный номер. Кажется, даже в молодые годы она не ждала ответа своего любовника с таким трепетом! Наконец трубку сняли.

— Слушаю! — пробасил мужской голос. На заднем фоне играл блатняк.

— Добрый день! Я могу услышать Василия? — Ирена постаралась произнести это как можно более интимно.

— На проводе! — Голос стал более заинтересованным. — А кто это?

— Ну, вы знаете, даже затрудняюсь вам объяснить… Вы меня подвозили совсем недавно из аэропорта Шереметьево… Меня Ирена зовут. Вы еще мне свой номер оставили, сказали, что я могу вам позвонить в случае чего, вот я и звоню. — Свенцицкая даже думать боялась, что будет, если он ее не узнает.

— Ах, это вы, мадам! — Голос в трубке необыкновенно потеплел. — Я же говорил, что мы с вами еще встретимся, а вы мне не поверили! Если люди вдруг сталкиваются где-то лбами, значит, им еще долго вместе разбираться… А в чем, собственно, ваша проблема?

— Вася, мне срочно надо с вами кое-что обсудить. То есть предпринять. Вы сможете заехать за мной, скажем, часиков в десять вечера? И прихватить с собой… лопату?

— Мадам, мы что же с вами, на кладбище поедем трупы закапывать? Или клады искать?

Свенцицкая совершенно растерялась и замялась:

— Я вам все обязательно объясню. Попозже. Только, Васенька, приезжайте, пожалуйста, я вам очень хорошо заплачу. — Голос ее стал умоляющим. Ирена, затаив дыхание, слушала паузу, гадая, удастся ли в этот раз ей переломить сомнение собеседника.

— Ладно-ладно, приеду, не беспокойтесь, — наконец сказали в трубке. — Ровно в десять мое авто у вашего порога!

— Вы помните, где я живу?

— Как можно забыть хоть какую-то деталь о такой необыкновенной женщине? Ждите!

Ирена повесила трубку и слегка успокоилась. Потом пошла на кухню и приготовила себе коктейль из виски с колой.

Давненько не пила такой бурды! Надо ждать. Время, как назло, ползло так медленно! Ее подмывало позвонить Вознесенскому и в нецензурной форме высказать ему все, что накопилось в нежной женской душе. Но Свенцицкая мужественно держалась. Надо было сделать все в точности, как сказала Селена.

Через день Лера пришла на работу осунувшаяся и печальная. Можно было даже сказать, что на ней лица не было. Ей было не по себе, как будто всю ночь она разгружала тяжелые мешки с песком. Все тело болело. Она сразу заметила, что сотрудники стараются избегать встречи с ней в коридорах, а если уж сталкиваются нос к носу, то отводят глаза и стараются скрыться поскорее. Леночка, наоборот, поприветствовала ее голливудской улыбкой:

— Что, оклемалась? Будешь знать, как чужих мужиков уводить. Я тебя предупреждала.

Не отвечая, Лера принялась за работу. Глаза у нее постоянно были на мокром месте — никакая валерьянка не помогала. Слава богу, хоть Вознесенского в кабинете не было. Лера все утро представляла себе, как он войдет, что она ему скажет, и не могла придумать ничего путного. После обеда она понемногу начала беспокоиться. Девушка помнила туманно, что именно на этот день в офисе были запланированы переговоры с иностранцами, для которых она за несколько дней до этой ужасной истории с Иреной подготовила все бумаги. Когда в четыре часа дня Станислав так и не появился, обеспокоенная Лера все-таки решила поинтересоваться у Леночки, что происходит:

— Лена, вы не в курсе, переговоры с фирмой «Крафт» сегодня состоятся?

— Нет, на сегодня все переговоры отменены, — монотонным голосом, не отрываясь от монитора, сказала секретарша. Она читала в сети новые эротические анекдоты и время от времени сально хихикала.

— А что случилось? Где Станислав Георгиевич?

— Его сегодня не будет.

Волнение Леры усилилось. Конечно, всякое могло произойти — в бизнесе часто бывают чрезвычайные обстоятельства… А вдруг там что-то серьезное? Сейчас чего угодно можно ожидать, достаточно телевизор посмотреть… Лера помедлила еще минут пятнадцать и решилась продолжить разговор:

— Лена, а почему все-таки Вознесенского нет?

— Тебе-то какое дело? Мало получила, опять нарываешься?

Но Лера уже подбежала к столу секретарши и трясла ее за лацканы пиджака, чуя неладное:

— Говори немедленно, что случилось со Станиславом!

— Отстань, психованная! — Леночка вырвалась и поправила пиджак. — Ничего с ним не случилось. Дома он сегодня, болеет…

Лера побледнела. Она уже знала, что что-то не так, — сердцем чувствовала! Сорвавшись с места, она схватила сумочку и выбежала из приемной.

— Точно ненормальная! — бросила ей вслед секретарша.

После чего не спеша причесалась и лениво взяла телефонную трубку. Надо было сразу сообщить Свенцицкой. Но ее мобильный был выключен.

Лере казалось, что даже на ненавистных школьных кроссах она никогда так быстро не бегала. В метро она продиралась по эскалатору, расталкивая всех направо и налево. Ее ругали вслед, но она этого не слышала. В голове колотилась одна мысль: а если Стасу плохо? Боль, раздражение, обида — все померкло перед этой мыслью. Лера уже не помнила о Свенцицкой, о жуткой сцене в офисе, о своем вчерашнем одиночестве. Она не представляла, что можно так испугаться за другого человека.