– Нет, не в этом, – покачал головой Хокинс. – А в какой квартире стреляли, можете сказать?

Вот она – первая проверка на прочность. Майклу стоило большого труда, чтобы сдержать обещание и не выпучить глаза от удивления. Зачем капитан самолично уводит разговор в эту степь?

Офицеры переглянулись. Видимо, им вопрос Хокинса тоже показался странным.

– С какой целью интересуетесь, сэр? – спросил пшеничные усы.

– У нас здесь сослуживец живет.

И снова – быстрый обмен взглядами. И снова – небывалое усилие воли, чтобы не выказать удивления откровенностью шефа.

«Черт, знал бы я, что он собирается делать, – думал Майкл, равнодушно глядя на стоящих снаружи офицеров, – никогда бы не согласился на его правила!»

– Сто тридцать вторая, – сверившись с записью в блокноте, ответил полицейский.

– Так там наш сослуживец и живет, – оглянувшись на Купера, сказал Хокинс оторопело. – Верно ведь, Майк?

– Да, сэр, – с трудом выдавил помощник.

– И как же зовут вашего сослуживца?

– Майор Сухацки, – без запинки ответил Хокинс.

– Это который из Легиона? – припомнил очкарик. – Так вы тоже из Легиона получается?

– Ну да, – горделиво вскинув подбородок, ответил шеф. – Я – капитан Спайк Хокинс, а это мой помощник Майкл Купер.

– Есть документы, удостоверяющие личность? – спросил пшеничные усы, переводя пристальный взгляд с Хокинса на Майкла и обратно.

– Да, конечно. – Капитан порылся за пазухой и извлек наружу карточку размером с визитку. – Вот мои права.

Пшеничные усы взял в руки документ и с полминуты сравнивал фотографию с физиономией сидящего за рулем человека. Очкарику он права передавать не стал – наверное, не доверял его зрению – и, насмотревшись вдоволь, вернул их владельцу.

– Все в порядке? Похож? – спросил капитан.

– Да вроде, – пожал плечами усач.

– Так а насчет сослуживца… – напомнил Хокинс. – Можно, мы с вами поднимемся?

«Держаться! Он наверняка знает, что делает!»

В принципе, Купер понимал, что за игру затеял шеф – чем больше рвения они проявляют, тем меньше шансов, что их заподозрят в случившемся. В убийстве-то их точно никто не обвинит – эксперты ныне определяют время смерти весьма точно, с погрешностью буквально в десять – пятнадцать минут – но ехать в местное полицейское управление не слишком хотелось. Правда, Майкл не вполне понимал, как весь этот спектакль спасет их от гнева Тейлора, который наверняка придет в ярость, что Хокинс отправился к Сухацки без него.

Впрочем, пока у них хватало проблем и помимо генерала.

– Я даже не знаю, – протянул пшеничные усы.

– Ну это ведь наш сослуживец, офицер, – продолжил упрашивать капитан. – Мы бы хотели быть в курсе, что с ним случилось?

– Ладно, пойдемте, – нехотя разрешил очкарик.

Полицейские дождались, пока Майкл и Хокинс выберутся из машины, и вместе с ними устремились к входу в подъезд.

– Видел вчера в новостях, что у вас там в Финиксе случилось, – сказал пшеничные усы, когда они уже поднимались вверх на лифте. – С ума сойти. И ведь светло так, лето, люди с семьями…

– Мы просто шокированы случившимся, – признался капитан. – Но эта ужасная трагедия подтверждает, что Легион, который возглавляет генерал Тейлор, находится на верном пути.

– Это с чего вы взяли? – удивился очкарик.

– Если какой-то развивающейся организации начинает вставлять палки в колеса более маститая компания, значит, она увидела в этой развивающейся организации конкурента, – разъяснил Хокинс.

– То есть, вы считаете, это все эти убийства Синдикат устроил? – уточнил пшеничные усы. – Я вас правильно понял?

– И взрыв в Вашингтоне, – кивнул капитан. – Особенно взрыв в Вашингтоне.

Майкл старался держаться тише воды, ниже травы. Вклиниваться в беседу более опытного и статусного Хокинса с полицейскими офицерами не было никакого желания. Капитан за годы сотрудничества с Тейлором наловчился вести долгие пространные беседы, а вот среди снайперов болтунов не водилось вовсе – одни скучные молчуны. Оно как бы логично и понятно: разговорчивые в боевых условиях погибают вперед прочих. Но сейчас, на гражданке, ему бы, конечно, хорошо подвешенный язык не повредил.

– Ну, там вроде бы похоже, – нехотя признал очкарик. – Столица все-таки. Уоррен имеет там хорошую поддержку.

– Скажите лучше, где он поддержки не имеет, – усмехнулся капитан.

Характерный звоночек возвестил о прибытии лифта на нужный этаж. Створки открылись, и легионовцы в сопровождении копов вышли на лестничную клетку. Купером снова овладела тревога; в кабине лифта она отчего-то дремала, но стоило оказаться в непосредственной близости от знакомой уже двери, и пульс участился, а лоб покрылся испариной. Надеясь, что полицейские не заметят его волнения, Майкл на всякий случай попятился, чтобы не мельтешить рядом с «солирующим» капитаном.

– Вон его квартира. – Хокинс указал пальцем на дверь с номером сто тридцать два.

– Кажется, не заперто, – отметил пшеничные усы и потянулся к кобуре на поясе.

– Не заперто? – изобразил удивление капитан.

Очкарик тоже вытащил пистолет и на всякий случай снял его с предохранителя.

– Оставайтесь на месте, – наставительно изрек он. – Мы сходим, проверим, что там случилось.

– Как скажете! – Хокинс поднял руки кверху и отступил к Майклу.

Теперь взволнованный вид Купера был даже как будто уместен: дверь майорской квартиры внезапно оказывается открытой, а до того, как говорят соседи, в ней слышали звук выстрелов… Жуть да и только!

Пшеничные усы осторожно взялся за ручку, оглянулся на напарника и, дождавшись одобрительного кивка, рванул дверь на себя. Майкл невольно вспомнил, как они с шефом точно так же входили внутрь буквально полчаса назад.

– Вот теперь можешь удивляться, – тихо проворчал Хокинс. – И даже руки заламывать. Только не переусердствуй, а то не поверят.

– Понял, сэр, – шепотом отозвался Купер.

Очкарик уже скрылся внутри и оттуда сообщил:

– Твою мать, да здесь труп!

– Вот дьявол! – выругался пшеничные усы и тоже скользнул в квартиру.

– Пойдем за ними, сэр? – спросил Майкл.

– Они нас разве приглашали? – пожал плечами Хокинс. – Понадобимся – позовут.

– Как скажете, – устало вздохнув, сказал Купер.

День только начался, а он уже снова был измотан – хоть прямо здесь, в подъезде, ложись и спи. Но нет, расслабляться нельзя: еще неизвестно, чем кончится их визит в гости к майору Сухацки – дозволением убираться восвояси или вежливым приглашением в ближайший участок. Наличие трупа как бы намекало, что второй вариант развития событий выглядит куда более реальным, но Майкл решил до последнего надеяться на лучшее.