Разбудила меня Мирия. Она резко поднялась с моих коленей, чем и привлекла мое внимание. Половина ее лица была в мятых складках, оставшихся от штанов. У меня же ныла шея. Мирия повернулась, увидела меня и расслабилась, подсела ближе и обняла меня.

— Спасибо. — сказала она.

— За еще один день? — усмехнулся я. Она покачала головой, словно нос об меня вытирала.

— За целую жизнь. — она ткнулась носом мне подмышку. Почему женщины так делают?

— А что ты за стриптиз устроила в храме? Все спросить тебя хотел.

— Стри-тис? — она подняла одну бровь.

— Ну, когда ты как кошка шипела на Рона.

— Я хотела защитить тебя, ты же лежал почти мертвый. — она отпрянула и ударила меня кулаком под ребра, я сделал вид, что мне очень больно. — Ой! Прости, пожалуйста, сильно ударила?

Я заржал и прижал ее к себе. Шлепнул по заду для приличия и оказания внимания. Потом повернулся к Рону. Тот уже не спал, но и на нас не смотрел.

— Рон, враг ты мой любезный. Может, хватит сухарь этот грызть? Пошли, выставим трактир. Поедим нормально. — монах или уже паладин повернулся ко мне.

— Ты мерзкий и подлый злодей, лишь бы ограбить и убить. — процедил он. — Я был в ближайших трактирах, ничего там нет. Хочешь, иди и предавайся своему греху.

— А я могу приготовить интересное блюдо, для этого нужна печь, немного теста, мясо в любом виде, томаты, сыр, перчики любой остроты, можно соленые огурчики, соус по вкусу….

— Замолчи! — вскинул руки Рон. — Ты меня решил утопить в собственной слюне?!! Если можешь. Тогда пошли, не стоит терзать мою слабую и ранимую душу.

— Брат Рон. — тихо сказала Мирия из под моей руки. — Я могу вам настойку сделать на святых тряпках.

— На портянках! — заржал я.

— Боюсь это будет слишком сильное пойло, а такое я пить не стану. Мы тут и будем сидеть? Вы зло во плоти! Пойдемте!

Мы вышли из шатра и наткнулись на стол переговоров. Рон отвалил в сторону, мирия прижалась еще сильнее. Шут подошел ко мне и положил руку на мое плечо, но почти сразу отдёрнул. Из носа Шута пошла кровь.

— Херасе! — ляпнул он и вытер кровь. — Извините за мой жаргон. Не делай так больше. Мы тут, кстати, обсудили ситуацию и немного подбили баланс нашего состояния. В общем собранные на текущий момент деньги перешли за границу сорока девяти тысяч. Если собрать все что к рукам прилипало, то наверно и к шестидесяти выйдем. — он снова протер свою верхнюю губу.

— Это в золоте? — я немного был шокирован такими цифрами.

— Я тебе больше скажу, это уже минус треть на наемников. Они кстати говорят, что это оплатит их найм на семь лет. Ты понимаешь, о чем они? — он заглянул мне в глаза, хитро прищурившись.

— Да и ты у нас не глупый мальчик. Все сам понимаешь, или тебе есть, что сказать про наших друзей?

— Не все они будут рады биться на темной стороне. — он хихикнул. — Но большинство честно отработает свой хлеб.

— Ясно. Где Александр и что у нас по потерям? — спросил я.

— По потерям…. Я пока не считаю наемников «нашими», так что скажу по твоим и своим. У меня два карла сильно ранены, но они молодцы, герои. Один жонглер и два силача погибли в бою. Девочки все уцелели. По твоим… из пятнадцати у тебя осталось пять целых, три легкораненых и один лежачий. — Шут встряхнул головой и потер затылок. — А! Алекс бегает в городе, чем занят, не знаю, но твой ворон улетел с ним.

— Замечательно, теперь научит он Бориса плохому. — покачал я головой.

— Нормально все будет, он вроде не маленький уже, да и на улицах он показал себя с самой лучшей стороны. И еще один вопрос. Мы когда выступали, я просил половину всего наморадеренного. Я сейчас понимаю, что такой куш нам тупо не переварить, но я прошу десять тысяч.

— Бери.

— Что? — Шут даже опешил. — Просто, бери?!! Влад, я тебя, конечно, уважаю безмерно, но десять это много, ты должен был со мной торговаться. В конце концов, просто возмутиться!

— Зачем? — я улыбнулся. — Ты мне тоже не нравишься, но не до такой же степени. Бери, сколько заработал и езжай с нами. Не всю же жизнь тебе в цирке скакать. В Кампфе как раз не хватает острого ума для нового главы. Вот и займешь должность.

— Погоди! — Шут замахал руками. — Давай пять, и без главы города.

— Шут, дорогой, мне есть охота как волку. Я сейчас на тебя Рона натравлю, если ты будешь нас дальше задерживать. Займись делом. Собери бойцов этого дня, отдели зерна от плевел. Сколоти три боевых крыла. Три темных отряда. Отдели из них лидера и выработай полномочия. А заодно, найди картографа и посмотри на карту местности вокруг Королевства Старгольда. Мы все в жопе. А если ты наложишь религиозную карту сверху, то увидишь что жопа — полная. Вокруг одни враги. Нам нужны мечи и верные воины. — я говорил жестко. — Если тебе дорого то, что ты имеешь, и чувствуешь то же что и я, то я прошу, не выкабенивайся, сними свой шутовской колпак и оглянись. Это лето, было самым спокойным временем в нашей жизни. — я наклонил голову к жене и провел рукой по ее волосам. — Мы, в общем, пойдем поедим, а ты пока думай.

— Влад, тут полевой повар мясо жарит. — подскочил ко мне Рон. — И пока не успел все испортить. Пошли к нему!

После того как я показал класс на полевой кухне и привлек нездоровый интерес к своей поварской персоне, меня стали бояться немного меньше. Некоторые подходили ко мне и выражали свое уважение. Были и те, кто платил за приготовленную еду. А я отдыхал. Готовка странным образом меня успокаивала. А три зарезанных барана и одна корова, что пала жертвой боев на границе города — это много работы. Мирия помогала мне и командовала помощниками, давая команду на подвоз воды, вина, пива или дров. Рон тоже нашел свою нишу и собрал вокруг себя немало слушателей. Он рассказывал историю королевства, по мнению монашеского ордена. Я не слушал. Работа поглотила меня, а еда наполнила теплом мою многострадальную душу.

Ближе к ночи я с Мирией пошел в ближайший трактир, разграбленный конечно, но койки были на месте. Завтра нам всем в дорогу. За окном стоял шум от людей, повозок, лошадей и всего прочего. Отличная фонограмма для засыпания.

Помню, утро было мерзлым, а в воздухе пахло гарью от множества догоревших пожаров, мы выехали из павшего города Мельдора сонные как мухи. Сто тридцать четыре повозки, почти шесть сотен лошадей, три тысячи голов решивших примкнуть к новой власти. Оставшиеся тысячи обречены, но я не святой, чтобы об этом думать. Вон, пусть Рон о них молиться. Он кстати этим как раз все утро занимался. Я ехал во второй группе, не на передовой. Моя карета, что раньше принадлежала какому-то знатному вельможе, была заполнена до неприличия. С одной стороны я и моя жена, а с другой Алекс и Рон. Рон молиться, Алекс ковыряется под ногтями своим кинжалом, Мирия дремала на моем плече. Я же с тоской смотрел в окно. За окнами начало подниматься солнце, слегка раздвигая тучи и озаряя колхозные поля. Красиво, но все равно тесно! Вроде я тут главный, самопровозглашенный, но главный! А мне даже персональную карету не выдали. Я все понимаю, мы награбили столько, что надо радоваться, что вообще еду, а не пешком рядом иду, но все-таки….